Виктор Кандыба - Магия – энциклопедия магии и колдовства Страница 27

С той же самой трудностью мы сталкиваемся в поисках перевода их идей относительно оракулов. Хотя в действиях и разговорах азанде, по видимому, персонифицируют их и относятся к ним так, как если бы они обладали мышлением, наблюдатель не сможет обнаружить и зафикси ровать такое утверждение, в котором это убеждение было бы выражено явно. Это опять ответ на вопрос европейцев, ибо именно мы спрашива ем азанде относительно их убеждений и испытываем их своими новше ствами. Азанде их провозглашают и не чувствуют необходимости их объяснять: душа оракула слышит, что ей говорят, и отвечает.

Самое главное: при отсутствии туземной концепции мы должны постараться избежать искушения сконструировать догму, опирающую ся на представление о том, что мы действуем так, как действовали бы азанде. Не существует детальной и стройной концепции колдовства, которая объясняла бы его действия, и не существует такой концепции природы, которая разъясняет включенность колдовства в функцио нальные взаимоотношения. Свои верования азанде проявляют в дей ствиях, а не в интеллектуальных конструкциях, принципы этих верова ний нужно искать в социально контролируемом поведении, а не в доктринах. В этом заключается трудность, с которой сталкивается обсужде ние темы колдовства с азанде: их идеи включены в действия, и их нельзя извлечь и использовать для объяснения и оправдания действия.

Таким образом, нами была предпринята попытка извлечь из выска зываний и поведения азанде в ситуации стресса и из их комментариев по этому поводу некоторую философию. Однако оказывается, что она весьма слабо выражена в понятийных структурах. Поэтому мы, быть может, лучше поймем смысл колдовства при описании поведения азанде в ситуациях несчастья. Кроме того, мы пришли бы к очень несовершенному пониманию колдовства у азанде, если бы просто выслушали их утверждения относительно его особенностей и сосредоточили внимание лишь на тех событиях, в которых оно участвует. Нужно иметь в виду также человека, который воспринимает эти события и у которого имеется понятие о колдовстве, – только тогда мы поймем, что слово является не столько интеллектуальным символом, сколько реакцией на ситуацию неудачи…

Представление о колдовстве зависит не только от несчастий и личных взаимоотношений между людьми, но и заключает в себе моральное осуждение. В самом деле, мораль племени азанде так тесно связана с его представлениями о колдовстве, что вполне можно сказать, что она вбирает их в себя. Их выражение "это колдовство" часто можно перевести просто как "это зло". Как мы уже видели, колдовство не совершается случайно или без злого умысла, а является преднамеренным нападением одного человека на другого, к которому первый испытывает ненависть. Колдун действует из злых намерений. В племени азанде говорят, что впереди идут ненависть, ревность, зависть, злословие, сплетни и т.д., а за ними следует колдовство. Человек должен прежде ненавидеть своего недруга, и только тогда он может заколдовать его. И если колдун почувствует раскаяние в сердце, когда брызгает водой, его колдовское действие не будет иметь эффекта. И поскольку в племени азанде интерес проявляют не к колдунам как таковым, т.е. не к статичной способности к колдовству, а только к колдовской деятельности, то это имеет два следствия. Во-первых, туземцы склонны отождествлять колдовство и те чувства, которыми, как предполагается, оно вызывается, поэтому в племени азанде думают о ненависти, зависти и жадности в терминах колдовства и, в свою очередь, думают о колдовстве в терминах тех чувств, которые оно обнаруживает. Во-вторых, человек, заколдовавший другого, будет восприниматься последним как колдун не когда-нибудь впоследствии, а только во время вызванного им несчастья и в связи с данными конкретными обстоятельствами. К колдунам нет такого предустановленного отношения, как, например, к высокородным. Высокородный всегда является высокородным, и к нему так относятся в любой ситуации, а отношение к персоне колдуна не является постоянным, поскольку человек считается колдуном только в определенных ситуациях. Представления о колдовстве в племени азанде выражают динамичные взаимоотношения между людьми при неблагоприятных обстоятельствах. Значение этих представлений настолько зависит от сложившейся ситуации, что человека едва ли станут считать колдуном, когда ситуация, вызвавшая обвинение против него, перестанет существовать.

В племени азанде не согласятся с тем, что любой человек, ненавидящий другого, является колдуном, или что колдовство и ненависть – это синонимы. Согласно представлениям этого племени о колдовстве, ненависть – это одно, а колдовство – это совсем другое. Все люди склонны испытывать недобрые чувства к своим соседям, но если человек не родился с колдовством в своем чреве, он не может причинить вред своим недругам тем, что испытывает к ним ненависть.

Конечно, старик может сказать юноше, что тот заболеет из-за има абакумба, поскольку вызвал гнев старшего, но в племени азанде не верят что гнев старика сам по себе может причинить большой вред, и тому, если старик говорит в таком духе, то считается, что он намекает на свою способность заколдовать тех, кто будет досаждать ему. Таким образом, если старик не является колдуном или ведуном, то никакая беда не падет на голову человека, не состоящего с ним в родстве, если старик будет гневно с ним разговаривать. Враждебность старика может причинить лишь небольшое неудобство, как это бывает в случае с желчными людьми. И оракулы могут спутать простую ненависть с фактическим колдовством, если их не предупредить, что следует рассматривать только случай действительного колдовства.

Недобрые чувства и злые слова не могут сами по себе причинить человеку серьезный вред, если этот человек не имеет определенной социальной связи со своим недоброжелателем. Проклятия человека, не находящегося с вами в родстве, не принесут вам вреда, но нет ничего более ужасного, чем проклятия отца, матери или ближайших родственников. Даже не произнося ритуального проклятия, отец может навлечь несчастье на своего сына просто своим гневом или недовольством. Аналогичным образом, если принц сердится и выражает сожаление по поводу отсутствия подчиненного, то у последнего могут быть неприятности. Мне говорили, что если женщина отправляется в путешествие против воли мужа, а он сердится и сетует, то с ней может что-нибудь случиться в дороге.

Если у вас есть сомнения, только ли ненавидит вас ваш недруг, или же он действительно заколдовал вас, то вы можете обратиться к оракулу – к одному или даже к нескольким, – чтобы разрешить свои сомнения. Вы предупреждаете оракула, чтобы он не обращал внимания на недоброжелательность и сосредоточился исключительно на колдовстве. Вы говорите ему, что вам не важно, ненавидит ли вас этот человек, но что вы хотите знать, не совершил ли он колдовства. Например, вы говорите оракулу: "Ты заметил клевету – отбрось ее в сторону.

Ты заметил ненависть – отбрось ее в сторону. Ты заметил зависть – отбрось ее в сторону. Действительное колдовство – принимай во внимание только его. Если оно готово убить меня, укажи (ответь "Да")".

Более того, из представлений племени азанде не следует, что колдун причиняет людям вред только потому, что он колдун. Как я указывал ранее, человек может родиться колдуном, но его колдовская сущность так и останется непроявленной ("холодной"). Это означает, что, будучи колдуном, можно оставаться хорошим человеком, не питающим злобы против своих соседей и не завидующим их счастью. Такой человек считается хорошим гражданином, а в племени азанде быть хорошим гражданином – значит с готовностью выполнять свои обязанности и всегда жить в добрых отношениях с соседями. Хороший человек имеет уравновешенный характер, он великодушен, является хорошим сыном, мужем и отцом, предан принцу, справедлив в сделках, верен своим обязательствам, подчиняется законам, умеет ладить с другими; он питает отвращение к прелюбодеянию, хорошо отзывается о своих соседях и всегда добродушен и вежлив. От него не требуется, чтобы он любил своих недругов или выказывал снисхождение к тем, кто причинил вред его семье и родственникам или совершил прелюбодеяние с его женами. Такой человек считался бы спокойным и приятным, но лишенным сильного характера, а в племени азанде вызывают восхищение люди более сурового и импульсивного темперамента, которые отвечают гневом и возмездием на причиненный им ущерб. Но если человек ни от чего не пострадал, он не должен проявлять враждебность по отношению к другим людям. Зависть также считается злом, если она не одобряется сообществом, как, например, соперничество между принцами, знахарями или певцами…

Поступки, которые противоречат представлениям племени азанде о правильном и должном поведении, хотя сами и не считаются колдовством, но тем не менее являются его внутренним импульсом, и чаще всего колдунами оказываются люди, нарушающие правила поведения. При рассмотрении ситуаций, наводящих на мысль о колдовстве, а также общепринятых методов, используемых для выявления колдунов, сразу становится очевидным моральный и сознательный характер колдовства. Моральное осуждение предопределено, поскольку, когда с человеком случается несчастье, он вспоминает о своих обидах и перебирает в уме тех своих соседей, кто проявлял по отношению к нему незаслуженную враждебность, или кто несправедливо затаил против него злобу. Эти люди обидели его и желают ему зла, и именно они могли заколдовать его, поскольку человек не совершает колдовства, если не испытывает ненависти.