Александр Волков - Тайны открытий XX века Страница 100

Правда, до сих пор в окрестностях Пуповинной горы не найдено ни одного крупного поселения, в котором могла бы жить паства святилища Гёбекли-тепе. Однако в радиусе 150 километров от священной горы в интересующую нас эпоху (9600 — 8800 годы до нашей эры) существуют поселения: Невали-Чори, Кайёню, Халлан-Чеми, Джерф-эль-Ахмар, Телль-Кварамель и Чейк-Хассан. И их жители, очевидно, поддерживали отношения с обитателями Гёбекли-тепе. При раскопках некоторых поселений найдены изображения знаков, которые употреблялись в Гёбекли-тепе: миниатюрный заяц (или лиса?) и змеи на выпрямителе стрел из Джерф-эль-Ахмара в Северной Сирии, зигзагообразные линии и круги на каменной плите из того же поселения (все эти знаки датируются примерно IX тысячелетием до нашей эры), змеи и тысяченожки на выпрямителе стрел из Телль-Кварамеля.

Три тысячи лет спустя, около 6500 года до нашей эры, жители Саби-Абьяда — поселения, лежавшего на холме к югу от давно забытого уже святилища Гёбекли-тепе (расстояние между ними составляло менее ста километров), — запечатывали свои сокровища и припасы печатями, на которых красовались три зигзагообразные линии, напоминавшие букву «М». По мнению Клауса Шмидта, этот символ — своего рода стилизованное изображение паука, известное нам по Гёбекли-тепе. Появляются и другие памятные символы: тысяченожка, змея, бык, кабан. «Я бы сказал, первое, что подумалось, на этих печатях мы вновь видим иконографию Гёбекли-тепе», — признался Шмидт.

Поселение в Саби-Абьяде просуществовало еще три тысячи лет — вплоть до эпохи Урука. Что если в символике Шумера, знаменующей, по нашим представлениям, рождение первой цивилизации на Земле, отражается — последним, прощальным отблеском — сияние величественной культуры охотников и собирателей, культуры Гёбекли-тепе?

Как пишет на страницах журнала «Bild der Wissenschaft», Харальд Хауптман из Германского археологического института: «Вполне может быть, что у пантеона месопотамских богов IV—III тысячелетий до нашей эры были свои предшественники. Я думаю, в Гёбекли-тепе уже тогда сформировались представления, нашедшие впоследствии отражение в шумерской культуре».

Еще решительнее высказывается американский археолог Офер Бар-Йосеф из Peabody Museum. Он усматривает прямую связь между скульптурами и рельефами Гёбекли-тепе и древнейшей египетской пластикой — статуями верхнеегипетского бога плодородия Мина, датируемыми IV тысячелетием до нашей эры.

Конечно, четыре тысячи лет — срок немалый, но, может быть, дальнейшие раскопки на территории турецкого Курдистана, Сирии, Ирака, Ливана (то есть в горячих точках современности, что звучит несколько абсурдно) позволят более детально установить связи между древнейшими островками цивилизации, возникшими 5 — 10 тысяч лет назад на территории Передней Азии. Но ждать разгадки придется еще не скоро. Пока в этом регионе звучат взрывы и идут локальные войны, дело большинства археологов — лишь строить догадки. Спекулировать же на тему возможной связи между культурой Гёбекли-тепе и египетской цивилизацией чересчур рано. Всему — свое время. Сейчас — время изучать, а не обобщать…. Мы до сих пор недооцениваем людей каменного века. Они не были бессильными рабами Природы; они научились выдерживать ее удары, противостоять ей. Люди этой эпохи умели вполне здраво размышлять и находили способы решения многих проблем, одолевавших их. Лишь когда человек начал возделывать землю, он вновь стал рабом Природы, заложником ее климатических капризов.

4.11. ИСЧЕЗНЕТ ЛИ ЧЕЛОВЕК К XXII ВЕКУ

Эволюция продолжается. Тысячи ученых пытаются вдохнуть разум в тело машины. Уже сейчас роботы могут анализировать, принимать решения, действовать. В XXI веке они научатся думать. Машина подчиняет себе своего творца. Наш разум уступает искусственному. Проиграет ли человек состязание с машиной?

— Что ты там строишь? кому?— Эй, не мешай нам, мы заняты делом,Строим мы, строим тюрьму…

XX век кончился очередным торжеством человеческого разума: успехи в медицине и космонавтике, открытия в генетике и астрономии и, наконец, достижения в области обработки информации, приведшие к «компьютерной революции» и появлению всемирной сети Интернет.

Увы, оптимизм — извечный опиум человечества. Люди вновь и вновь спешат приобщиться к этой пагубной заразе, уверяя себя, что мир, наконец, переменился и отныне за любым триумфом будут следовать не падения, не трагедии, а новые триумфы. Однако история всякий раз обманывала ожидания. «Конец истории» обернулся «столкновением цивилизаций», торжество разума — очередной иллюзией. В считанные годы мы свыклись с терроризмом людей, но что если нас ждет, — может быть, даже в наступившем веке? — бунт «умных машин», воспетый фантастами?

Мы постепенно впадаем в зависимость от наших смышленых машин! Мы разучиваемся мыслить, используя для этого все более совершенные компьютеры. Мы вынуждены доверять нашим машинам. Нередко мы уже не способны контролировать их работу, мы не поспеваем за ними. Мы — тугодумы, они — торопыги. Пока мы просчитываем варианты, они опережают нас. Мы взрастили их и научили их действовать. Кем они окажутся — отзывчивыми помощниками или неблагодарными детьми?

Ведущие специалисты в области информатики считают, что компьютер, наделенный сознанием, станет опасен для человека. Компьютер говорит, думает и воспринимает мир как человек. Он — его отражение, и в то же время он по своим возможностям в тысячи раз превосходит человека. Он быстрее его, способнее его к обучению, и он менее раним, чем человек. Принимая в свой дом убогого слугу, слепленного из проводков и полупроводников, мы сжились с коварным захватчиком, который по прошествии некоторого времени возьмется помыкать нами и высасывать из нас все соки, словно раковая опухоль, проникшая в организм!

Физики ополчились на «человекобога»

Еще в пятидесятые годы британский математик Алан Тьюринг задался вопросом, может ли компьютер обладать разумом и, если да, то по какому признаку мы это определим. Сам ученый ответил на этот вопрос так: машину можно считать разумной, если, побеседовав с ней, человек не заметит, что имел дело с машиной.

В то время появление подобного теста было вполне уместным. Программисты добились первых заметных успехов. Газеты и журналы пестрели рассуждениями об «электронном гении» или «супермозге», а сами создатели ЭВМ предпочитали говорить об «искусственном интеллекте». Пока советские политики уверяли, что в считанные годы мы построим коммунизм, ученые Запада и Востока уверились, что ЭВМ скоро превзойдет мозг. Тень машины накрыла живой разум. Считалось, что человеческий мозг — это лишь хорошо оснащенный computer (англ. — «вычислительное устройство»), к программному обеспечению которого относятся сознание, интеллект и речевая способность. Недавнего «человекобога» низвели до уровня «машиночеловека».

Подобные попытки предпринимались давно. Недаром еще Максимилиан Волошин в 1922 году писал: «Машина научила человека пристойно мыслить, здраво рассуждать. Она ему наглядно доказала, что духа нет, а есть лишь вещество, что человек — такая же машина…» Однако никогда еще эти попытки возвысить машину не были так настойчивы, как в пору всеобщего наступления «физиков» на «лириков» (процесс этот был общемировым, и, например, западная поэзия так и не оправилась от вторжения в жизнь машинного начала: недавняя властительница дум превратилась в «рукоделье лингвистов»). Марвин Мински, один из основоположников науки об искусственном разуме, так сформулировал свое кредо, словно бы восприняв всерьез коварные резоны М А. Волошина: дух — это не что иное, как продукт бездуховных, но разумно связанных друг с другом программ и подпрограмм.

Однако ожидания были преждевременными. Выполнить тест Тьюринга компьютеры никак не могли. Мы, люди, постоянно обновляем свою память. Каждый день мы накапливаем горы новой, свежей информации и бессознательно используем ее. Мы неизменно обращаемся к этому огромному и сложному запоминающему устройству, что спрятано у нас в голове.

Мы черпаем оттуда все, что нам нужно, даже помимо нашей воли. Мы! Не они.