Сергей Язев - Мифы минувшего века Страница 4

Принцип логичности в данном случае был нарушен.

Почему?

Дело тут вот в чем.

Закон всемирного тяготения можно назвать главным физическим законом в нашей Вселенной. В полном соответствии с ним движутся планеты, астероиды и кометы вокруг звезд, звезды вокруг центров галактик, галактики внутри галактических скоплений. Именно закон тяготения «собирает» рассеянную материю в газовые шары звезд, уплотняет и «уминает» конгломераты пыли в планеты. Другими словами, все наблюдаемые нами движения небесных тел, да и структура самих небесных тел, объясняются этим и только этим законом. Тот факт, что мы умеем точно рассчитывать моменты затмений, управлять межпланетными космическими аппаратами, которые, используя закон тяготения, совершают высокоточные межпланетные перелеты, говорит о том, что закон существует и работает, а нам удалось его правильно понять и использовать. А значит, нет никакой необходимости придумывать другой, «новый» закон, поскольку великолепно, с высокой точностью действует закон старый, открытый великим Исааком Ньютоном еще в XVIII веке!

Принять новый закон полковника Марковкина означало объявить все наши представления о Вселенной, все наши расчеты за прошедшие три века неправильными. Но к этому нет никаких оснований! Громадное количество астрономических наблюдений и физических опытов логично и непротиворечиво объединяются в единую картину мира, где действует именно ньютоновский закон тяготения. Мир, устроенный по другому закону, выглядел бы совершенно иначе.

Принцип логичности требует непременного согласования новых, только что открытых закономерностей со старыми. В большинстве случаев получается, что старые закономерности не отменяются, а просто становятся частным случаем более общих новых закономерностей. Так, классическая физика Ньютона успешно вписалась в теорию относительности как ее частный случай, который реализуется при низких (по сравнению со скоростью света) скоростях. В случае же с законом Марковкина этот вариант не проходит: закон всемирного тяготения, подтверждающийся ежедневно бесчисленное множество раз, по Марковкину, надо отменить, поскольку не могут существовать при одинаковых условиях два совершенно разных закона тяготения! Это было бы просто издевательством над элементарной логикой и здравым смыслом. Таким образом, принцип логичности сразу указывает, что полковник Марковкин был не прав.

Заметим, что закон всемирного тяготения и теория относительности вызывают наибольшее количество нападок и попыток их изменить, переписать, опровергнуть, заодно пренебрежительно пнув Ньютона и Эйнштейна. Отсутствие научного редактирования и свобода издавать любые брошюры за свои деньги привели к тому, что сегодня мы можем увидеть на полках книжных магазинов (например, Дома книги на Невском проспекте в Петербурге!) массу изданий, предлагающих собственные научные теории. Увы, они в большинстве своем грешат грубыми ошибками из-за игнорирования правил научного метода и уже хотя бы поэтому не стоят той цены, по которой продаются.

НАБЕРЕМСЯ ЧЕСТНОСТИ

Быть таким, какой ты есть, —

В этом мужество и честь,

Вот что песнею своей, друзья, хотел сказать я.

Добавим к нашему инструментарию еще одно правило, о котором писал замечательный физик XX века, нобелевский лауреат Ричард Фейнман. Это принцип честности. Если сформулировать мысль Фейнмана в стиле наших предыдущих правил, то получится примерно следующее. Любое научное утверждение должно сопровождаться указаниями на его собственные слабые места.

Дело в том, что в процессе научного исследования, несомненно, не все его элементы бывают одинаково прочны. Если мы исследуем что-то для нас еще неизвестное и новое (а иначе какой смысл в исследовании?), то, безусловно, на этом этапе многое нам еще непонятно. Тогда исследователю приходится заменять отсутствующие пока знания некими предположениями и указывать: если предположить, что дело обстоит вот так (при этом сообщая, почему принимается именно это, а не какое-то другое предположение!), то выводы получатся вот такие. Исследователь лучше других знает, насколько оправданно его предположением — и сам должен честно сообщить об этом!

Обратимся к самому Р. Фейнману. Мне кажется, что лучше самого Фейнмана ничего не скажешь по этому поводу, поэтому ниже приводится цитата из его книги «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!» в переводе О.Л. Тиходеевой.

«Речь идет о научной честности… доведенной до крайности. Например, если вы ставите эксперимент, вы должны сообщать обо всем, что, с вашей точки зрения, может его сделать несостоятельным. Сообщайте не только то, что подтверждает вашу правоту. Приведите все другие причины, которыми можно объяснить ваши результаты, все ваши сомнения, устраненные в ходе других экспериментов, и описания этих экспериментов, чтобы другие могли убедиться, что они действительно устранены.

Если вы подозреваете, что какие-то детали могут поставить под сомнение вашу интерпретацию — приведите их. Если что-то кажется вам неправильным или предположительно неправильным, сделайте все, что в ваших силах, чтобы в этом разобраться. Если вы создали теорию и пропагандируете ее, приводите все факты, которые с ней не согласуются, так же как и те, которые ее подтверждают…

Короче говоря, моя мысль состоит в том, что надо стараться опубликовать всю информацию, которая поможет другим оценить значение вашей работы, а не одностороннюю информацию, ведущую к выводам в заданном направлении.

Весь наш опыт учит, что правду не скроешь. Другие экспериментаторы повторят ваш эксперимент и подтвердят или опровергнут ваши результаты. Явления природы будут соответствовать или противоречить вашей теории. И хотя вы, возможно, завоюете временную славу и создадите ажиотаж, вы не заработаете хорошей репутации как ученый, если не были максимально старательны в этом отношении…

Главный принцип — не дурачить самих себя. А себя как раз легче всего одурачить. Здесь надо быть очень внимательным. А если вы не дурачите сами себя, вам легко будет не дурачить других ученых. Тут нужна просто обычная честность.

Я хотел бы добавить нечто, не самое, может быть, существенное для ученого, но для меня важное: вы как ученый не должны дурачить непрофессионалов. Я говорю не о том, что нельзя обманывать жену и водить за нос подружку, я не имею в виду те жизненные ситуации, когда вы являетесь не ученым, а просто человеком. Эти проблемы оставим вам и вашему духовнику. Я говорю об особом, высшем типе честности, который предполагает, что вы как ученый сделаете абсолютно все, что в ваших силах, чтобы показать ваши возможные ошибки. В этом, безусловно, состоит долг ученого по отношению к другим ученым и, я думаю, к непрофессионалам».

Увы, принцип честности далеко не всегда соблюдается учеными. Каждому хочется сделать открытие, раньше других опубликовать свою оригинальную гипотезу и совсем не хочется проверять и перепроверять в сотый раз предварительные выводы… Что же касается большинства уфологов и астрологов, то, как будет показано ниже, их деятельность выглядит очень далекой от требований принципа честности.

У научного метода есть еще принципы и свойства, на которых мы не будем подробно останавливаться. Методологии науки посвящено много книг, и желающие могут без труда найти соответствующую литературу.

НЕ ЗАБЫВАЙТЕ О «БРИТВЕ ОККАМА»!

…Когда судьба по свету шла за нами.

Как сумасшедший с бритвою в руке.

Здесь упоминаются только те принципы, которыми мы воспользуемся в следующих главах нашей книги. И поэтому невозможно не упомянуть еще об одном правиле, которым обычно старается пользоваться ученый в ходе научного исследования. Это знаменитая «бритва Оккама» — принцип, предложенный средневековым английским философом.

«Бритва Оккама» формулируется следующим образом: не следует увеличивать число сущностей без необходимости. Это требование — по сути, просто методологическое правило, которым, сознательно или подсознательно, обычно руководствуются исследователи. Его смысл состоит в том, чтобы не тратить время на анализ маловероятных гипотез, а сначала изучить версии, наиболее вероятные с точки зрения нашего опыта.

В нашей повседневной практике правило постоянно применяется. Если вы обнаружили пропажу кошелька, конечно, можно предположить многое, включая происки вороватых пришельцев с Марса или редчайшее явление распада кошелька на отдельные молекулы. Строго говоря, такие возможности напрочь исключать нельзя. Но, исходя из нашего жизненного опыта, мы все-таки начинаем с кажущихся нам более вероятными версий: ищем в другом кармане (другой сумке), проверяем, не оставлена ли пропажа в другом месте, и в конце концов начинаем припоминать, где мы могли этот злосчастный кошелек либо выронить, либо допустить к нему вполне земного злоумышленника.