Сергей Нечаев - Александр I. Самый загадочный император России Страница 44

После сего Мы остаемся в спокойном уповании, что в день, когда Царь Царствующих по общему для земнородных закону воззовет Нас от сего временного Царствия в вечность, Государственные Сословия, которым настоящая непреложная воля Наша и сие законное постановление Наше, в надлежащее время, по распоряжению Нашему, должно быть известно, немедленно принесут верноподданническую преданность свою назначенному Нами Наследственному Императору единого нераздельного Престола Всероссийской Империи, Царства Польского и Великого Княжества Финляндского. О Нас же просим всех верноподданных Наших, да они с тою любовию, по которой Мы в попечении о их непоколебимом благосостоянии полагали Высочайшее на земли благо, принесли сердечные мольбы ко Господу и Спасителю нашему Иисусу Христу о принятии души Нашей, по неизреченному Его милосердию, в Царствие Его вечное.

Дан в Царском Селе 16 Августа, в лето от Рождества Христова 1823, Царствования же Нашего в двадцать третие.

На подлинном подписано Собственною Его Императорского Величества рукою тако:

Александр"

Удивительно, но вместо того, чтобы, как это было принято, опубликовать манифест, Александр в условиях строжайшей секретности запечатал четыре экземпляра текста и приказал хранить запечатанные пакеты в Успенском соборе, Святейшем синоде, Государственном совете и Сенате. Отметим, что на всех пакетах Александр собственноручно написал:

"Хранить до моего востребования. Вскрыть тотчас же после моей кончины, прежде, нежели приступить к каким-либо распоряжениям".

Соответственно, все документы, подтверждавшие законное право Николая на наследование престола, с тех пор хранились в глубокой тайне.

А когда перед отъездом в Таганрог А.Н. Голицын указал Александру на затруднения, которые могут возникнуть из-за подробной скрытности при длительном отсутствии царя или при каком-либо внезапном несчастий, тот ответил, указывая на небо:

— Положимся в этом на Господа…

Борис Башилов в своей "Истории русского масонства" недоумевает:

"Для чего было необходимо делать тайну из такого совершенно несекретного дела — непонятно. Самое же странное было то, что о содержании манифеста ничего не знал сам наследник русского престола — великий князь Николай Павлович. Николай Павлович мог только догадываться о том, что ему, возможно, придется царствовать".

С последним утверждением можно и поспорить, но факт остается фактом: весть о смерти императора в Санкт-Петербурге получили лишь утром 27 ноября (9 декабря) 1825 года. В результате — Николай Павлович, якобы ничего не зная о тайном манифесте старшего брата, первым из присутствовавших присягнул "императору Константину", и все тотчас последовали его примеру. Сам же Константин Павлович в тот момент находился в Варшаве, где он был наместником.

В тот же день собрался Государственный совет, и на нем было заслушано содержание манифеста 1823 года. Узнав о его содержании, оказавшиеся в двойственном положении члены Государственного совета тут же обратились к Николаю, но тот отказался признать манифест Александра I. В равной мере он отказался и от провозглашения себя императором. Точнее, он не отрекся от права, дарованного ему манифестом, а не признал юридическую силу манифеста, считая отречение брата Константина "в свое время необъявленным и в закон не обращенным".

Более того, он призвал всех, кто это еще не сделал, принести присягу Константину Павловичу — "для спокойствия государства". Следуя этому призыву, Государственный совет, Сенат и Святейший синод принесли присягу на верность императору Константину I.

На следующий день был издан указ о повсеместной присяге новому императору. В результате 30 ноября (11 декабря) 1825 года Константину присягнули дворяне Москвы.

Что же касается самого Константина Павловича, то он отказался даже приезжать в Санкт-Петербург. По сути, он и престола не принял, и формально не стал отрекаться от него в качестве императора, которому многие уже принесли присягу Удивительно, но таким вот малопонятным образом в стране создалось двусмысленное и крайне опасное положение междуцарствия.

Так для чего же было необходимо делать тайну из такого совершенно несекретного дела?

Великий князь Николай Михайлович (внук Николая I) отвечает на этот вопрос так:

"По нашему разумению, и это объясняется просто. Было вовсе нежелательно разглашать прежде времени отречение от престола цесаревича Константина, давать повод к массе лишних толков и разговоров — словом, доводить до всеобщего сведения такого рода деликатный вопрос".

К чему это все привело, мы прекрасно знаем. Николай потом все же решился, согласно воле покойного императора Александра, взять власть в стране. Манифест о вступлении на престол императора Николая I был составлен вечером 12 (24) декабря 1825 года. Сам 29-летний Николай подписал его на следующее утро.

Этот манифест был оглашен Николаем на заседании Государственного совета поздно вечером 13 (25) декабря. Отдельным пунктом в манифесте было подчеркнуто, что временем его вступления на престол будет считаться 19 ноября (1 декабря), то есть день смерти Александра. Понятно, что это было сделано, чтобы юридически ликвидировать возникший пробел в преемственности самодержавной власти.

После этого была назначена вторая присяга, или, как ее назвали в войсках, "переприсяга". На этот раз уже Николаю I. В Санкт-Петербурге она была назначена на 14 (26) декабря.

И в тот же день, 14 (26) декабря 1825 года, группа офицеров — членов тайного общества — вывела два гвардейских полка (около 3000 человек) на Сенатскую площадь. Так началось всем теперь известное восстание декабристов, и началось оно под лозунгом незаконности "переприсяги". На самом же деле это был вооруженный мятеж, главными целями которого были учреждение временного правительства, отмена крепостного права, установление равенства всех перед законом, введение демократических свобод и суда присяжных, выборности чиновников и т. д. — вплоть до смены формы правления на конституционную монархию или даже республику…

Император Николай I. Художник И.М. Степанов

Естественно, восстание было подавлено. При этом генерал-губернатор М.А. Милорадович, пытавшийся убедить восставших разойтись, был убит подлым выстрелом в спину. Всего погибло около 1300 человек. Потом многие участники восстания подверглись ссылке, а пять его главных руководителей (П.И. Пестель, С.И. Муравьев-Апостол, П.Г. Каховский, М.П. Бестужев-Рюмин и К.Ф. Рылеев) были казнены.

Кто-то называет произошедшее "беспорядками", кто-то — "военным путчем", кто-то — "следствием дремучести русского политического сознания", кто-то — "первым днем тридцатилетнего кошмара николаевской реакции"…

Борис Башилов в своей "Истории русского масонства" пишет:

"Вся эта сумятица в значительной степени создалась благодаря странному поведению Государственного совета, члены которого после вскрытия конверта с манифестом Александра I о назначении наследником престола Николая I сделали вид, что они не поняли, "как поступить" <…>. История с завещанием Александра I носит настолько странный характер, что можно предполагать, что к ней приложили руку масоны из числа высших придворных, заинтересованные в успехе заговора декабристов".

15. ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ?

Смерти нет — это всем известно,Повторять это стало пресно…

Естественно, скоропостижная смерть императора породила в народе массу слухов. В частности, один из них сообщал, что государь, окончательно измученный угрызениями совести по поводу насильственной смерти отца, покончил с собой. Другие говорили, что императора отравили заговорщики-декабристы, третьи считали, что Александр I не умер, а бежал на английском корабле в Палестину…

Почему в Палестину? И почему не в Америку, как говорили о Наполеоне, который, если верить слухам, якобы вовсе и не умер на острове Святой Елены…

Историк К.В. Кудряшов в связи с этим пишет:

"Стала расти молва, что настоящий император жив, но скрывается, а в гробу везут чужое тело. Любопытно, что эта молва и слухи шли как бы впереди погребального шествия, опережая его. Еще гроб не успел прибыть в Москву, а уже столица была полна всевозможными толками. Эти тревожные слухи, с досадой пишет современник, пугали иных "дураков", кои трусили, уезжали из Москвы или просили часовых для себя на это время. Прибытие гроба <…> действительно вызвало сильное стечение народа. Власти ждали беспорядков и приняли меры: в девять часов вечера кремлевские ворота запирались, у каждого входа стояли пушки, держались наготове военные части, по городу всю ночь ходили патрули. Но все обошлось благополучно".