Горхон - Артем Нэль

Артем Нэль

Горхон

Треск горящей древесины наполнил пространство вокруг. Жар от пламени, охватившего дом, оказался настолько сильным что я почувствовал, как тело покрывается потом. Под слоем химической защиты этот пот постоянно испарялся, но не найдя выхода, пропитывал одежду заставляя её прилипать к коже.

Маска-респиратор так же запотела и мне пришлось отойти от горящего дома чтобы не свариться заживо. Поднимая полупустую канистру с бензином я почувствовал всю усталость которая накопилась во мне за последние дни.

Этот дом был самым старым в городе. Поэтому я сжёг его последним. Не знаю почему я так поступил. Просто это казалось правильным.

«За время своего существования он явно пережил несколько реконструкций. Всё-таки деревянных домов уже почти не осталось. И сегодня их стало ещё меньше».

Бросив последний, прощальный, взгляд на полыхающий дом, я спустился к реке чтобы протереть респиратор и умыть лицо.

Задержав дыхание и сняв респиратор я набрал воды, умылся, и протёр стекло.

Вернув на лицо маску я посмотрел на собственное отражение в спокойной глади реки.

В полном костюме химзащиты и с маской-респиратором на лице я казался себе кем-то обезличенным. И это было приятно. Я не мог понять чьё отражение вижу перед собой, а значит я мог не задумываться о трудностях и проблемах этого человека. Ведь он не был кем-то конкретным. Всего-лишь отражение.

Рядом с ним появилось ещё одно отражение. Это был человек в черном плаще с косой в руках. Маска-респиратор у него на лице напоминала мне череп.

— Тяжело? — Одно отражение обратилось к другому.

— Ага.

— Сделать легче?

— А ты можешь?

— Конечно.

Человек в плаще вытащил из кармана пачку сигарет. Это были очень дорогие и вкусные сигареты в запечатанной упаковке.

— Подарок тебе.

Я оторвал взгляд от отражений чтобы убедиться в реальности происходящего. Рядом со мной действительно стоял человек в плаще протягивая пачку.

— Спасибо. — Я благодарно кивнул и не стал отказываться.

— Кто-то из местных оставил. Пачка запечатана, так что о заразе не переживай. — Её тон был усталым, но казался заботливым. Вероятно, это было не просто так.

— Я скосила все посевы на окраине. Завтра их нужно будет сжечь. Займешься?

«Так вот к чему этот подарок».

Если эти посевы не сжечь, то они будут съедены грызунами которые начнут плодиться и неминуемо станут переносчиками заразы.

— Хорошо. У меня как-раз осталось немного бензина.

— Спасибо.

Теперь наши благодарности стали взаимны.

— Кстати, ты не видел Малого?

— Нет.

— Если увидишь, передай что я ищу его.

— Хорошо. А тебе что людей не хватает?

— Их всегда не хватает. Такое ощущение, что начальство сошло с ума и не может больше решать важные вопросы.

Она развернулась и медленно ушла по своим делам. Вероятно, сегодня у неё было ещё много работы.

В ту же секунду я обратил внимание на молодого парня который всё это время прятался в камышах рядом с рекой. Его маска отражала световые блики так что его было сложно не заметить.

«Скорее всего та, кто только что была здесь, всего лишь сделала вид что не заметила его».

— Можешь выходить. Она ушла.

— Точно?

— Да.

— Слава яйцам. Эта старуха меня в могилу сведёт.

Из камышей вылез человек как две капли воды похожий на моё отражение. Та же маска, тот же костюм химзащиты. Если бы он не был на голову ниже, я мог бы подумать, что это действительно моё отражение, вышедшее из реки.

— Малой, а ты чего от работы отлыниваешь?

— Моя работа — людей спасать, а не сорняки косить.

Я сел на землю и прислонился спиной к валуну чтобы дать телу отдых после жаркого и напряженного трудового дня.

— И что, многих спас?

Сразу после этого вопроса раздался грохот. Второй этаж подожжённого мною дома обвалился. Пламя разгорелось с новой силой, будто принимая жертву в свои объятия.

На секунду мы отвлеклись на происходящее, но быстро забыли, ведь за прошедшие дни уже много раз видели подобное.

— Вообще-то многих! Нам удалось остановить эпидемию. Локализовать её в пределах одного маленького города. Это десятки, а может и сотни тысяч спасённых жизней.

Приятная прохлада от валуна разлилась по спине. Мышцы начали расслабляться, и я впервые за долгое время почувствовал насколько на самом деле вымотан.

«Как же я устал… слишком устал…»

— Ну вы чего? У нас сегодня ещё работа с больными и анализ симптоматики.

Малой пихнул меня в плечо вырывая из приятного полузабытья.

— Зачем?

— Что?

— Зачем с ними что-то делать? Они всё равно умрут.

Из-за маски я не видел его лица. Но понял, что он ошарашен.

Лишь через пару секунд он дал уверенный ответ:

— За тем, что это наша работа.

— Моя работа — сжигать трупы.

«Трупы людей. Трупы домов. Трупы городов. Я должен выжигать заразу так, чтобы другим не пришлось сжигать трупы государств и народов».

Я распечатал пачку, снял респиратор и поджёг сигарету. Ароматный дым попал в лёгкие и я почувствовал себя чуть лучше.

— В-вы чего?! Нельзя же снимать маску, инструкция…

— Да похрену уже. Сам сказал, что эпидемию остановили.

Я сделал ещё одну затяжку. И почувствовал себя ещё немного лучше.

— Зря вы так. Я могу понять, что с возрастом люди становятся более безразличными, но ведь…

— Безразличие — всего лишь следствие хладнокровия. Необходимого качества для таких как мы.

Малой чуть склонил голову набок, явно не понимая, что я имел в виду.

— Ты ведь у нас новичок, да? Аспирант, выдернутый из какого-то НИИ в виду чрезвычайного положения?

— Ну да. Обычно я занимался исследованиями, но здесь мои знания сейчас нужнее.

Я ухмыльнулся, подумав о том, что его знания в сущности бесполезны. Как внутри его лаборатории, так и за её пределами.

— Слышал, вы там что-то странное разрабатывали. Нечто вроде таблетки бессмертия.

— Разрабатывали. И разрабатываем. И рано или поздно разработаем. Бессмертие — это лишь вопрос времени.

— И зачем?

— Что зачем?

— Зачем тебе бессмертие? Хочешь вечно лицезреть всё вот это?

Я провёл рукой полукруг в воздухе, указывая на догорающие развалины города вокруг нас.

«Удручающее зрелище. Кому захочется вечно видеть подобное?»

Малой долго ничего не говорил. Но в конце концов сжал кулаки и ответил:

— Я хочу иметь выбор. И дать этот выбор всем остальным.

— Хех…

Я не мог не усмехнуться.

— Ты идеалист. У нас таких не любят. Не потому что идеализм — это плохо. Просто на таких как ты нельзя положиться, когда приходят трудные времена. И