Иллюзорный мир реальности - Александр Горев Страница 15

Давайте сделаем ещё один заход на физику. Гравитации на Солнце противостоит давление газа, то есть кинетическая энергия, а именно быстро движущиеся простые частицы, начиная с водорода. Столкновение их бывает настолько сильным, что начинается упаковка протонов в более тяжелые элементы, и постепенно Солнце может создать половину таблицы Менделеева и всё благодаря сжатию и сопротивлению этому сжатию. Определённость объединяет, разделяя, и создаёт вещество. Где-то мы это уже слышали… Всё более уплотняясь, бытие Солнца рождает различную физическую материю. Вот такое бытие… И при этом Солнце не сжимается, а увеличивается и, в итоге, этот процесс заканчивается вспышкой сверхновой звезды.

Если сжатие — это потенциальная энергия, то стремление наружу представляет собой кинетическую энергию, то есть скорость. Таким образом, скорость (уже не света) частиц по смыслу противоположно гравитации. Бытие плотно, небытие разрежено. Это символично, можно даже сказать «определённо»…

Инерция или масса есть отсутствие ускорения и стремление удержать это состояние. Например, когда автобус резко тормозит, вы пытаетесь сохранить свою скорость и «летите вперёд». Отсутствие ускорения при равномерном движении более менее понятно — так вышло, но вот стремление удержать его — не ясно отчего — загадка до сих пор! С философской точки зрения — это проявление неизменности, то есть свойство бытия. Бытие сопротивляется изменениям. А как мы помним, инерционная масса и гравитационная масса эквивалентны. Бытие там, бытие здесь… Такая физика…

Иллюзорный мир

Поговорим немного о сходстве базовых положений мироустройства в западной и восточной философиях, несмотря на их кажущиеся различия. Приведём пару цитат из статьи Ю. С. Корневой:

1. «Все многообразные философские учения о мире первоначально сводят к двум большим типам — восточному и западному. Фундаментальным для сопоставления и различения философских доктрин является понимание ими небытия и его соотношения с бытием. При этом западная философия исходит из презумпции онтологической единственности и самодостаточности бытия, в восточной традиции мир имеет два уровня и способа существования — небытие и бытие. Согласно традиции Востока небытие вовсе не есть отрицание бытия, напротив оно есть его утверждение».

2. «Мир небытия в восточной традиции обладает абсолютной ценностью, и наоборот мир бытия наделен столь же абсолютной отрицательной ценностью. Он есть великая онтологическая иллюзия (майя)».

На первый взгляд может сложиться впечатление, что между западной и восточной философией лежит некая пропасть, но это не так. И если помнить о том, о чём писал Парменид, то можно сделать вывод о том, что восточная и западная философия абсолютно идентичны в плане отношения двух понятий: истины и иллюзии. Только слова разные. На Востоке это «небытие-истина» и «майя-иллюзия» (бытие), то есть то, что всё время «течёт», проще говоря наша жизнь, от которой буддизм стремится избавиться. На Западе у Парменида это «бытие-истина» и «мнения-иллюзия», то есть та же иллюзия. Слова где-то противоположные, но смысл один и тот же. Понятие «бытие» у Парменида в сущности есть понятие «небытие» на Востоке. И то, и то — воистину «есть». Остальное иллюзия, мнения, кажущееся, майя.

Интересно, что Ю. С. Корнева именно это и утверждает: «Согласно традиции Востока небытие вовсе не есть отрицание бытия, напротив оно есть его утверждение». Тем не менее между философиями Востока и Запада видят существенные отличия. Но позвольте, в чём же они? Если рассмотреть по существу, а не по форме слов? И там, и там в основные понятия вложен абсолютно одинаковый смысл вечности и преходящего…

Онтология определённости не считает мир преходящего иллюзией, так как он есть неразрывная комбинация бытия и небытия. Более того, есть достаточная вероятность того, что и мир вечности нам (во плоти) тоже доступен. Тем самым онтология определённости лишает западную философию презумпции онтологической единственности бытия. Так или иначе, идеально-материальный мир и есть реальность, но отдавая дань традициям, мы готовы назвать его иллюзией, иллюзорным миром реальности.

Итоги: возвращение в реальность

«Чего ты боишься, смелее входи,

Ведь эта дверь не имеет замка».

Группа «Крематорий», 1986.

1. Онтология определённости отвергает мир мнений Парменида, мир теней Платона и майю Востока как иллюзию. Эта «иллюзия» является частью нашего мироздания и не менее реальна, чем вечное. Мир преходящего близок вечности, да и вечность «задумывалась» исключительно ради мира преходящего. Они образуют неразрывное единство. В идеально-материальном мире столько же вечности, сколько и преходящего.

2. Онтология определённости не приемлет абстракций Гегеля, непостижимое Единое Платона и пустую пустоту Востока. Первооснова мира есть нечто реальное и сложно устроенное, имеющее множество свойств. Пустая пустота Востока и Гегеля заменяется наполненной пустотой, приближающейся к бытийной модели Парменида со множеством сущих. Главное свойство пустоты — не быть полностью пустой, так как без данной нам полноты наш мир невозможен. Полнота придает ему смысл. Наполненная пустота воплощает всё и ничто одновременно, как наличие и отсутствие своего относительного содержания. Наполненная пустота рассматривается как абсолютное целое и единственная подлинная реальность, сверхбытие, «подлинное бытие». И такую пустоту невозможно полностью опустошить.

3. Базой онтологии определённости является целое и целостность. Именно из них проистекают её принципы. Уникальность как абстрактный бытийный объединяющий принцип единого, целого приносит в этот мир конкретное содержание, шаблон, эйдос, форму, вечность, неизменность. Обособленность как абстрактный небытийный разделяющий принцип множества, частей, отвечает за изменчивость, за количество копий, число которых непостоянно, но никак не меньше единицы. Обособленность дробит уникальности и позволяет им перестать быть одинокими и сочетаться друг с другом. Принцип сочетания нарушает изоляцию абстрактных принципов и сводит их вместе. Одновременное «желание» принципов воплощать самих себя, но не быть при этом полностью изолированными, приводит к воздействию их друг на друга. Уникальность даёт неизменность одного, обособленность — изменчивость многого. Одно перестает быть одним. А многое приобретает устойчивость, столь ей несвойственную. Принцип сочетания и есть целое.

4. Такое сочетание абстрактных принципов уже является запросом Вселенной на развитие и даже на творчество. Ни «бытие» Запада, ни «небытие» Востока по отдельности не имеют такого запроса. Им «хорошо» в своём незыблемом одиночестве. Принцип целого, которое больше суммы своих частей, приносит в этот мир нечто новое, то, чего не было раньше, то, что увеличивает многообразие этого мира и как следствие порождает и время, и пространство. Сначала как идеальные сущности, а затем и как материальные. Этот же принцип целого лежит в основе процесса материализации, который задействует «обе стороны медали», и уникальность, и обособленность.

5. Мир познаваем человеком, который обладает мышлением и способностью схватывать уникальности как уникальности, то есть как универсалии, как вечные смыслы. Разум лишь отражает объективную реальность Вселенной смыслов. Ничто не возникает из ничего.