Джон Куиггин - Зомби-экономика. Как мертвые идеи продолжают блуждать среди нас Страница 39

В иной форме эта аргументация была представлена экономистами, близкими к Республиканской партии, в первую очередь Мартином Фельдстайном, председателем Совета экономических консультантов в период президентства Рональда Рейгана и его главным экономическим советником, и Лоуренсом Линдси, директором Национального экономического совета в период президентства Джорджа Буша-младшего.[93] Идеи Фельдстайна и Линдси получили название «теория новой налоговой чувствительности», которая утверждает, что снижение налогов для самых богатых заставит их вывести из тени часть своих доходов и тем самым привлечет дополнительные поступления в бюджет.[94] В дальнейшем было показано, что Фельдстайн и Линдси чересчур оптимистичны в своих выводах, и был сделан разумный вывод, что препятствовать уходу от налогов лучше всего устраняя налоговые лазейки и офшорные зоны. Этот тип политики по крайней мере приносит какие-то плоды в рамках недавней кампании ОЭСР по вовлечению офшорных зон в соглашения о раскрытии информации.

Жизнь: оправдания неравенства

У рьяных защитников теории «обогащения сверху вниз» есть излюбленный риторический прием, который блогер Джон Холбо называет «тустеп[95] головокружительной тривиальности». «Выдайте сперва нечто среднее между совершенно абсурдным и совершенно тривиальным. Затем в ответ на критику совершайте быстрые па и сохраняйте при этом серьезное лицо».[96]

Исходным пунктом для тривиальной части теории об «обогащении сверху вниз» служит мысль, что так или иначе каждый из нас вкушает плоды развитого индустриального общества, в числе которых – медицинская помощь, потребительские блага, Интернет и т. п. В самом широком смысле капитализм охватывает все развитые индустриальные страны, начиная со скандинавских социал-демократий и заканчивая системой laissez-faire, существующей в Гонконге. Так что в указанном смысле капитализм выгоден всем.

Вторая, гораздо менее тривиальная часть теории обретает правдоподобие за счет того, что производится подмена смысла самого термина «капитализм», в результате чего последний сужается до модели свободно-рыночного капитализма, близкой сердцам рыночных либералов. Сравнительно немногие из выгод, упомянутых выше, можно непосредственно связать с этой формой капитализма. Многие достижения в медицине возникли в результате исследований, финансируемых государством, а также в результате инноваций в государственном секторе здравоохранения, тогда как коммерческие фармацевтические компании внесли сравнительно небольшой, хотя и важный вклад. Сходным образом Интернет создавался университетами на деньги государства. И на современном этапе наиболее впечатляющими являются именно некоммерческие инновационные проекты, такие как Википедия.

Принципиальный вопрос не в том, приносят или нет технологический прогресс и экономическое развитие выгоды для всех. Очевидно, что приносят, и тому есть масса материальных подтверждений. Важнее понять, способствует ли либеральная рыночная политика этому прогрессу лучше, чем более эгалитарные альтернативы, причем настолько лучше, что в итоге все оказываются в выигрыше. Именно это претенциозное утверждение звучало лейтмотивом в 1990-х годах, когда царила атмосфера триумфа рынка, и в несколько меньшей степени в 2000-х годах.

Рост неравенства в США в эпоху «великого смягчения» не подлежит никакому сомнению, хотя некоторые публицисты и эксперты так и не прекратили отрицать этот факт. Вместе с тем они крайне оптимистично оценивали происходивший экономический рост и ссылались на него как на доказательство того, что растущее неравенство способствует или, по крайней мере, не противоречит всеобщему обогащению в долгосрочном периоде.

Теперь, после глобального финансового кризиса, ложность этих оценок очевидна.

Доход, неравенство и налогообложение

Наиболее явный вывод из теории «обогащения сверху вниз» состоит в том, что неравенство в рыночных доходах не только не препятствует, но наоборот, содействует благосостоянию каждого человека в долгосрочной перспективе.

В самом общем виде эта мысль звучит так: чем больше получают владельцы капитала и высококвалифицированные менеджеры, тем более производительно они будут трудиться. Это приведет одновременно к более дешевому производству товаров и услуг и к большему спросу на труд низкоквалифицированных работников, которые соответственно смогут получать более высокую зарплату.

Говоря абстрактным языком экономики благосостояния, главный вывод теории «обогащения сверху вниз» состоит в том, что власти должны в первую очередь заботиться об эффективности, а не о справедливости, поскольку в долгосрочном периоде справедливость позаботится о себе сама. Или, если использовать более простую метафору, следует думать о том, как увеличить пирог, а не о том, как бы разделить его более равномерно.

На самом деле все не так просто. Довольно легко утверждать, что налоговую и остальные виды политики нужно уравнять для всех секторов экономики, но гораздо труднее предложить конкретную форму воплощения этого принципа. На первый взгляд представляется, что «плоская» налоговая шкала, с которой все виды дохода облагаются по одной низкой ставке, удовлетворяет данному критерию эффективности. Но сторонники «обогащения сверху вниз» доказывают, что доход от капитала не нужно облагать налогом совсем.

Более того, рыночные либералы пришли к утверждению, что, поскольку многими услугами, предоставляемыми государством, пользуются все, то наиболее эффективной и справедливой формой налога является подушный налог.[97] Подушный налог и впрямь был введен правительством Тэтчер в Британии для финансирования местных органов власти, но был отменен из-за массовых протестов и многочисленных бунтов.

Как только мы переходим от теоретических дебатов к деталям планирования налоговой политики, ее внедрения и исполнения, выясняется, что богатые неизменно остаются в выигрыше, а бедные – в проигрыше. В известной мере это было верно и в период «великого сжатия». Хотя налоговая система была, на первый взгляд, крайне прогрессивной, применение различных вычетов, лазеек и минимизирующих налогооблагаемую базу схем делало эту систему довольно умеренной по крутизне шкалы. Налоговые системы, пришедшие ей на смену в 1980-х годах, изначально планировались как низкопрогрессивные и привели к тому, что лица с высокими доходами стали отдавать в казну меньшую долю дохода, чем население в целом.

Тот факт, что в США, как и в других странах, богатые платят основную массу подоходного налога, часто выдают за подтверждение прогрессивности американской налоговой системы. Если судить по материалам, которые публикуются по этой теме в Wall Street Journal и других изданиях, создается впечатление, что кроме подоходного других налогов и не существует. На самом же деле подоходный налог даже не является единственной формой налога, собираемого с дохода. В большинстве стран, включая США, доходы от труда физических лиц помимо этого облагаются отчислениями. В отличие от прогрессивного подоходного налога, большая часть которого уплачивается лицами с высокими доходами, отчисления имеют регрессивный характер и ложатся преимущественно на плечи рядовых наемных работников.

В большинстве налоговых систем доход от удорожания активов облагается по льготным или даже нулевым ставкам. Поэтому неудивительно, что большая часть дохода на капитал имеет форму удорожания активов; как следствие, налоговая система приближается к идеалу, который рисует теория «обогащения сверху вниз»: системе, при которой все налоги ложатся прямо или косвенно на работающих за зарплату.

Но и это еще не все. В большинстве налоговых систем налоги на доходы и богатство составляют лишь около половины всех поступлений в государственный бюджет. Налоги на потребление составляют примерно половину всех доходов государства, а они являются регрессивными. Это значит, что лица с низкими доходами отдают, как правило, в процентном отношении к доходу больше, чем лица с высокими доходами. Это происходит в силу ряда причин. Во-первых, лица с низкими доходами обычно мало сберегают, из-за чего доля потребления в доходе у них выше. Во-вторых, табак, алкоголь и азартные игры облагаются по очень высоким ставкам, и расходы на них занимают в бюджете бедных сравнительно много места (впрочем, в абсолютном измерении это верно лишь для табака).

Наконец, не надо забывать про уклонение от уплаты налогов и схемы налоговой оптимизации. Обширная индустрия юристов, финансовых консультантов и тех, кто занимается отмыванием денег, возникла исключительно для того, чтобы каждый, кто имеет достаточно средств, мог свести сумму уплачиваемых налогов к самому минимуму, соответствующему наиболее изощренной интерпретации налогового законодательства.[98]