Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира - Розалин Майлз Страница 4

Разумеется, потом вернулись. Домашнее рабство скоро получило более пристойное название, и в конце Второй мировой войны целое поколение «клепальщиц Рози», умелых мастеров и начинающих инженеров, было грубо вышвырнуто из квалифицированного труда и возвращено «хранить очаг». Дело в том, что, как ни важна была для женщин того времени работа, собственная машина, ясли и детские сады – эти признаки эмансипации воспринимались лишь как временный ответ на кризис, а значит, оставались недолговечны. Атмосферу неуверенности, неудовлетворенности и страха, вызванную кризисом в целом, начали связывать с тем, что женщины теперь работают – и больше не ждут мужей дома, встречая их на пороге теплой улыбкой и вкусной выпечкой. И неважно, что такой безмятежной семейной идиллии не существовало уже несколько десятилетий (а может, и вовсе никогда). В сознании общества достижения женщин соединились с тревогой от перемен – и сделались ответственны и за перемены, и за тревогу. И так мыслили не только мужчины. Сами женщины тоже переживали кризис, также испытывали и неудовлетворенность, и страх; в довершение всего этого, ощущать свою ответственность за происходящее для многих оказывалось неподъемной ценой. Так что женщины en masse разошлись по домам – двинулись изучать «домашнюю экономику» и «науку ведения хозяйства» и яростно драить стены своих клеток под пропаганду «идеального дома» и сладкие песенки Дорис Дэй о «руках женщины, творящих чудеса». И так – до следующей итерации, когда недовольство жизнью вновь стало нестерпимым.

Отсюда и циклический характер женской борьбы, и те долгие сроки, что требуются нам, чтобы хотя бы заговорить о своих интересах. Для множества женщин прервать молчание, заявить о себе и поныне грозит бедой или требует неподъемной цены. Я говорила, что моя «Мировая история женщин» – история миллионов и миллионов задушенных голосов; то же верно и для сего дня. Особенно больно сознавать, что многим затыкают рот, едва они начинают говорить. Назову лишь одну: Дельмира Агустини, уругвайская писательница, выпустила три сборника стихов, прогремевших во всем испаноязычном мире – а затем, в возрасте 24 лет, была убита своим мужем, с которым разошлась.

И таких историй много. Несомненно, бесчисленное множество женщин ведут безрадостную жизнь и умирают тяжкой смертью лишь потому, что родились женщинами. Но подавляющее большинство из нас – не безропотные жертвы своего рождения. И трудности нас не страшат. История полна женщин, которые среди моря бед не теряли мужества, вздымали меч и отважно сражались на стороне жизни. Прошлое нашего мира изобилует рассказами об амазонках, воинственных царицах, богинях-матерях и «великих слонихах», о женах и наложницах императоров, бравших в свои руки бразды правления, о женщинах-ученых, женщинах-психопатках, женщинах-святых и грешницах. О Феодосии, Ипатии, У Цзэтянь, Виктории Клафлин Вудхалл, Хинд аль-Хинд. А ведь есть еще миллионы и миллионы тех, кто просто вставал каждое утро, разжигал огонь, согревал воду, кормил людей и животных, заботился о посевах. Дома эти женщины имели дело с ночными горшками и грязными тряпками, с новорожденными и умирающими. Вне дома торговали на базарах и подметали ступени храмов. О большинстве из них мы никогда не слышали – и не услышим. Но само выживание человечества доказывает: каждая из этих скрытых от глаз жизней окончилась невоспетой победой.

Именно в контексте этой простой и монументальной истины свершаются личные победы и успехи всех женщин мира. И наш век доказал как нельзя более ясно: природная мощь женщины слишком велика, чтобы ее сдерживать. Некоторые женщины благодаря своему полу ощущают себя свободнее. «Будь я мужчиной, – говорила британская женщина-авиатор Эми Джонсон, – я могла бы исследовать Северный полюс или восходить на Эверест; но и сейчас мой дух возносит меня в небеса». Повсюду теперь женщины получили шанс быть свободными, как никогда ранее: ведь даже самые тоталитарные режимы не в силах больше прятаться от мнения мира или перекрывать гражданам интернет. Истинная свобода для женщин означает не только свободу работать, путешествовать, самим себя определять, но и свободу отличаться друг от друга в каких-то важных вопросах. Прогресс на этом пути можно измерять по тому, далеко ли мы ушли от недоуменного возгласа Фрейда: «Чего же хотят женщины?» Мы взрослеем – и теперь можем признать: у нас нет одной-единственной цели, нет единой программы общественных реформ, того, что удовлетворит разом желания и потребности всех женщин. Мужчины принимают, что состоят из разных групп, и их интересы порой неизбежно противоречат друг другу; так же и мы теперь знаем, что женщины не обязаны всегда друг с другом соглашаться. Мы признаем, что серьезно отличаемся друг от друга, что принадлежим к разным группам – по религии, расе, гражданству, сексуальной ориентации, социальному классу. И сейчас ведем борьбу за то, чтобы каждая женщина – гетеро– или гомосексуальная, замужняя или одинокая, мать или бездетная, богатая, бедная, высокая, маленькая, толстая или стройная – любая женщина была свободна и имела право использовать все свои человеческие возможности. А наша свобода не имеет смысла, если ее нельзя распространить на всех обитателей Земли. Сейчас мы знаем, что человечество нельзя мерять по мужской мерке – однако и женщины здесь не одни. В какой-то момент в последнее тридцатилетие ХХ века женщины взглянули друг на друга новым взглядом – и вздохнули при мысли о том, сколько еще предстоит сделать, понимая: все, что будет сделано ради спасения мира для женщин, придется делать и для мужчин, и для детей. Лишь понимание, что мужчины и женщины могут объединиться против всего, что тянет нас вниз, дает прочную опору для стремления к общему благу. Такова стоящая перед нами задача, и нам нельзя проиграть.

Трудно снести с лица земли бастионы открытой дискриминации, но еще труднее побороть бессознательные предрассудки. По этой причине, как и по всем, изложенным выше, потребность в истории женщин за годы, прошедшие с первого издания этой книги, не стала меньше, а лишь увеличилась. В сущности, мы только начали. Нам предстоит откопать из песков времени еще сотни тысяч впечатляющих историй: от женщин-правительниц европейской «эпохи королев» до хозяйственных крестьянок, пивоварок, торговок, мудрых деревенских знахарок, что по всему миру хранили свои общины и тем обеспечивали выживание человечества. Знать об этих женщинах совершенно необходимо, чтобы вернуть женщине ее законное место в мире, в нынешнем веке и в грядущих. Сейчас, пробивая себе путь в новое тысячелетие с твердой решимостью достичь наконец своих целей, мы особенно в этом нуждаемся. Потрясающие истории о том, что совершили женщины за прошедшие пять тысяч лет, вдохновят нас строить новый и лучший мир. Но и не дадут витать в облаках: примеры их мужества станут для нас неисчерпаемым источником отваги и решимости. А прежде всего эти истории напомнят о том, на что способна женщина и какой долгий путь мы прошли. Говорят, в конце исторического одиннадцатилетнего правления Маргарет Тэтчер в Британии какой-то мальчик спросил: «А мужчина может стать премьер-министром?» Тем же вопросом могли задаваться дети во времена египетских женщин-фараонов или русской императрицы Екатерины Великой. Разница в том, что Тэтчер и другие женщины премьер-министры – уже не редкие аномалии, а избранные представительницы своего народа, и их истории не единичны, а повторяются многократно. Женщина – больше не прислужница мужчины по умолчанию. Мы здесь, чтобы в полной мере занять место рядом с мужчиной и разделить с ним тяготы жизни в этом мире.

Итак, женщины заслуживают собственной правдивой истории. В сущности, и не одной: мне хотелось бы увидеть, как женщины по всему миру пишут свои истории, истории своих праматерей и прабабушек, а мужчины-историки исследуют эту россыпь новых источников. Нам необходимы книги по истории женщин – и их никогда не станет слишком много.

Здесь перед вами история женщин, а не феминизма. Я поставила своей целью воздать должное проблемам и заботам всех женщин нашего времени – да и мужчин постольку, поскольку их действия влияют на женщин. В «Кто готовил Тайную Вечерю?» вы не найдете традиционных для историков претензий на беспристрастность. Женщины – самое угнетенное, страдающее, несправедливо обойденное большинство в мировой истории; об этом невозможно говорить ни слишком долго, ни слишком громко. Разумеется, я уже слышу мужские голоса: «Как так? Это же нечестно! Несправедливо пренебрегать мужчинами!» – все громче звучащие с тех пор, как общество пытается проявить хоть какую-то справедливость к другой стороне. От некоторых даже можно услышать: мол, женщины победили в войне полов и теперь, опьяненные властью, сделались необузданны и свирепы, а мужчины стали их