Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №19 от 06.05.2014 Страница 15

Заметьте, что всё это мы делали в нарушение требований по работе в барокамере: без оформления заявки, сдачи экзамена и т.п. То есть, если бы об этом стало известно, всех нас немедленно отчислили бы из института. Я это говорю вот к чему. В медицине существует негласный закон «парных случаев», который заключается в следующем: если что случилось неординарное, то в течение недели нечто подобное случится ещё. Со мной этот случай был 18 марта 1961 года, а 23 марта в этой же барокамере, тоже на высоте 4 км, но атмосфера в ней была на 40% из кислорода, погиб один из готовившихся космонавтов В.Бондаренко. Публично об этом я сказал только на праздновании 40-летия полёта Ю. Гагарина, где собрались все, кто тогда принимал участие в его подготовке к полёту, в том числе врач, работавший тогда с В. Бондаренко, ныне профессор К. Коваленко.

И второй случай, который также мог стоить мне пребывания в институте. Как я уже сказал, перед каждым космическим полётом я готовил материал о состоянии космонавтов и раздавал его врачам, выезжающим на наземные измерительные пункты от Елизово на Камчатке до Евпатория в Крыму. Мы с космонавтами А. Филипченко, К. Хруновым были в Колпашево, когда готовился полёт В. Терешковой. В списке, который был представлен в Госкомиссию, она стояла под номером 3. Так вот за 3 дня до полёта пришла депеша, что работаем по номеру 3. Дал ответную телеграмму: «Перестаньте дурака валять, подтвердите, что работаем по номеру 3». Ответили: «За дурака ответите, а работаем по номеру 3». Почему В. Терешкова стала номером 1 - отдельный разговор, но во время полёта мы молили Бога, чтобы она осталась жива и благополучно села. После полёта руководитель космического направления В. Яловский сказал: «Твоё счастье, что В. Терешкова так слетала, а то за «дурака», которым оказался Н. Хрущёв, пришлось бы отвечать, а сейчас за 15 дней подготовить все материалы о полёте В. Терешковой по сравнению с состоянием В. Быковского с учётом данных телевидения, радиопереговоров и бортжурналов», - что я и сделал.

И. НЕУМЫВАКИН

ПОЛЕМИКА

ДАЙТЕ МИТРОФАНУШКЕ ОРДЕН!

С обложки одного из номеров возглавляемого В. Дымарским журнала «Дилетант», на которой первым объявлен материал о капитуляции Германии в мае 1945 года, на читателя смотрит… Вы думаете маршал Жуков и другие победители? Тогда вы ничего не поняли из того, что сказано выше. На нас смотрит портрет во всю обложку едва ли известного вам в лицо человека, а под ним крупно: «МАЗЕПА. ИЗМЕНА?». Это первый заголовок. Вот второй: «Трудный выбор Ивана Мазепы». Это моднейшее у них словцо – выбор. Нет на свете ни измен, ни предательства, ни трусости, ни обмана, ни воровства, а есть только выбор. Например: перед персонажем какой-то их публикации, попавшим в плен, встал выбор – поступить, как генерал Власов, переметнувшийся к немцам, или как генерал Карбышев, оставшийся верным родине и присяге? Он сделал власовский выбор. Всего лишь выбор…

Я долго не мог найти имя автора статьи - так мелко, бисерно напечатали его на темном фоне, словно хотели спрятать, но всё-таки разыскал: Татьяна Таирова-Яковлева. Она даёт как бы эпиграф: «Иван Мазепа перешел на сторону шведов. Многие до сих пор именуют этот поступок изменой». Сразу даётся понять: какая темнота эти «многие». И дальше следуют 20 красочно иллюстрированных портретами Мазепы страниц, убеждающих, что никакой измены не было, а был просто деловой выбор. А начинается статья так: «Если вырвать события из контекста, из любого человека можно сделать монстра, а любой поступок представить как чудовищный». И тут же наготове примерчик: «Петр Первый убил своего родного сына царевича Алексея… Словом, детоубийца, тиран». Не совсем так, мадам.

Да, Петр, как известно, деликатностью и чувствительностью не отличался, но все-таки родного сына не убивал. Это вы, видимо, вспомнили картину Сурикова «Иван Грозный убивает своего сына», или гоголевского Тараса Бульбу, действительно убившего сына-изменника Андрия, а может, пришел вам на память дед Павлика Морозова, тоже убивший двух малолетних внуков. А с царевичем Алексеем дело сложнее. «Отец с сыном, - пишет современный историк, - разошлись в самом важном вопросе – о будущем страны. Петр смотрел далеко вперед, Алексей – в прошлое. Но он был не одинок: за ним шли духовенство, родовитые вельможи, часть простого народа». На него возлагали надежды тайные противников петровских реформ, но царевич был очень нерешителен, робок и осенью 1717 года, в момент, показавшийся ему опасным, бежал из России в Австрию, а потом в Италию, в Неаполь. Подумать только: смылся за бугор наследник престола! Когда осталась в Америке Светлана Аллилуева, всего лишь дочь покойного вождя, которой никакой трон впереди не светил, и то какой звон был на весь белый свет, а тут – наследник империи!.. За ним явились в Неаполь суровые посланцы Петра, передали ему письмо отца и уговорами, угрозами заставили Алексея вернуться. З февраля в Москве, в Кремлевском дворце собралась вся российская знать. Царь обвинил сына в измене, но обещал прощение на двух условиях: если он отречется от своего права наследования престола и назовет тех своих единомышленников, кто подбил его удрать за границу. Упав на колени и стеная, Алексей беспрекословно выполнил оба условия.

Но в марте была допрошена возлюбленная царевича Ефросинья, на которой он хотел жениться, и она дала много совершенно новых сведений, которые, с одной стороны, уличали Алексея в неполноте признания, в неискренности, а с другой, рисовали картину гораздо более широкой вражды к реформам Петра. Разумеется, это и сильно встревожило царя и вызвало новую волну неприязни к сыну. Но он не хотел решать его судьбу единолично, 24 июня 1718 года теперь уже в Петербурге вновь собрал некий синклит из 127 своих министров, высокопоставленных чиновников. вельмож и предложил решить дело им. А царевич находился в Петропавловской крепости. Синклит признал его виновным и приговорил к битью палками. В первый день - 25 ударов, во второй - 15… 26 июня он умер. Тут в крепости его и похоронили, как потом хоронили всех августейших особ. Он, кажется, стал первым. Царь и царица присутствовали на похоронах, как в своё время и Грозный на похоронах своего сына. Вот какая страшная история

Но если автор статьи считает, что Петр чуть ли не собственноручно убил сына, то спрашивается, с какой целью, зачем? У нее и тут ответ отскакивает от зубов: «Чтобы обеспечить трон своему ребенку от женщины легкого поведения и весьма тёмного происхождения». Я не знаю, сколь светлого происхождения сама мадам Таирова-Яковлева. Могу лишь предположить, что она в каком-то родстве с известным руководителем Камерного театра Александром Яковлевичем Таировым (1885-1950), прославившегося в своё время глумливой постановкой «Богатыри» на текст Д. Бедного под издевательски приспособленную музыку «Богатырской симфонии» Бородина. Спектакль посмотрел В.М. Молотов. И Бедного за сей шедевр русофобии тогда исключили из партии. Это первый случай применения «коктейля Молотова». А Таиров был беспартийным, и на его долю выпала лишь эпиграмма, ходившая по Москве:

О Господи, прости Таирова!

Ведь он вконец проституирован.

В то же время можно предположить родство журналистки и с упоминавшимся «архитектором перестройки» А.Н. Яковлевым (1923 - 2007), другом Горбачева, как уже сказано, главой «пятой полоны», американским «агентом влияния». Впрочем, все это в сей момент не столь существенно.

Гораздо важнее довести до сведения Таировой-Яковлевой, что презрительно упомянутая ею Екатерина была не просто «женщина», а жена Петра, императрица. Столь же презрительно заявляя о её «темном происхождении», следовало бы сказать, что именно в нём темного и почему эта «темнота» уж так не смущала Петра, что царь и женился на ней и сделал её, а ведь мог бы и не делать, императрицей. Как все разумные люди, царь, в отличие от Таировой-Яковлевой, не придавал значения происхождению. А оно, между прочим, было вполне достойным: будущая императрица родилась в трудовой семье. Между прочим, Великая Отечественная война даёт на сей счёт весьма наглядный урок. Наши военачальники почти сплошь - сыновья рабочих и крестьян: Верховный Главнокомандующий – сын сапожника, его заместитель Жуков - сын кожевника, начальник Генерального штаба Василевский – сын сельского священника, маршал Рокоссовский – сын паровозного машиниста и т.д. А у немцев – один к одному потомственные военные да ещё «фоны». И каков итог? Даже Геббельс незадолго до краха признал превосходство нашего генералитета, и сам Гитлер с ним согласился.

Назвав Екатерину ещё и «женщиной легкого поведения», мадам совершила именно то, против чего сама негодует – вырвала живого человека из контекста времени. По причине своей женской и просто человеческой большой привлекательности, живости ума, доброго нрава Екатерина чрезвычайно влекла к себе многих. И как она, простушка, могла противится в те времена? Тем паче, что каждый раз очаровывала всё более высокопоставленных лиц – фельдмаршала Шереметьева – царского любимца Меншикова – наконец, самого царя. Разве мог Шереметьев не подчиниться воле Меншикова, а тот – царю? Да, Петр был её третьим или четвертым фактическим мужем. Но вот в наши дни известная Ирина Хакамада сама рассказывает, как пылко любит своего четвертого мужа. Вы с Дымарским решитесь объявить её женщиной легкого поведения»? Не посмеете. Она всех подписчиков вашего журнала истребит. А вот в толще веков вы копаетесь, обличаете, вопите.