Генрико Харатишвили - Афганистан, Англия и Россия в конце XIX в.: проблемы политических и культурных контактов по «Сирадж ат-таварих» Страница 2

Усиление власти Кабула препятствовало экспансионистской политике Великобритании. Английские колониальные власти в Индии использовали все возможные средства, чтобы подорвать политику объединения Афганистана. Они пытались восстановить против эмира вождей афганских племен. Бывшему шаху Шуджа ал-Мульку, проживавшему в Индии на содержании англичан, они неоднократно оказывали прямую и косвенную помощь с целью возвращения афганского трона. Они же поддерживали садозайского правителя Герата Камрана в его борьбе с Баракзаями.

Не желая мириться с потерей Пешавара, Дост Мухаммад-хан стал искать поддержки иностранных государств в урегулировании сикхско-афганских отношений. В 1836 г. он направил своих послов к генерал-губернатору Индии лорду Окленду, а также в Иран и Россию к Николаю I, прося поддержки. В ответе Окленда говорилось, что Великобритания не вмешивается в дела других государств, но для обсуждения вопросов торговли он может прислать в Кабул своего представителя.

В сентябре 1837 г. в Кабул прибыла английская «торговая» миссия во главе с А. Бёрнсом. В состав миссии входили несколько опытных специалистов. Члены миссии разъехались в разные районы страны и начали собирать подробные сведения военно-политического, экономического и этнографического характера, причем подробно изучали топографические и прочие особенности Афганистана. Все собранные сведения отправляли диппочтой в администрацию генерал-губернатора. А. Бёрнс вел переговоры с эмиром и обещал ему помощь в возвращении Пешавара, а его кандагарским братьям – содействие в случае нападения на них извне. Был также составлен проект договора и отослан Окленду. В послании Бёрнс подчеркивал необходимость пересмотра отношения Великобритании к экс-шаху Афганистана Шуджа ал-Мульку и махарадже Пенджаба Ранджит Сингху. Бёрнс утверждал, что захват Пешавара сикхами привел к афгано-сикхскому кризису и этим обусловлено обращение афганского эмира за помощью к Великобритании, России и Ирану. Бёрнс считал, что урегулирование афгано-сикхских разногласий приведет к прочному союзу между Великобританией и Афганистаном[6]. В своем ответе Окленд лишь обещал эмиру, что если он порвет связи с другими иностранными державами и обещает впредь не вступать с ними в контакты без санкции Великобритании, то она предпримет некоторые шаги перед правителем Лахора, чтобы нынешние владения эмира не подвергались более нападениям[7].

В 1837 г. между Ираном и Афганистаном осложнились отношения из-за разгоревшегося в то время Гератского конфликта, и соответственно никакой помощи от этой страны не ожидалось.

Между Россией и Афганистаном эпизодические торгово-экономические и политические контакты существовали еще в XV–XVI вв. По свидетельству источников, в 1464 г. ко двору Тимуридского правителя Герата прибыли русские послы, а в 1490 г. в Москве побывал посланец правителя Герата с предложением «о дружбе и любви»[8]. В последующие века в Афганистане побывали русские купцы, священнослужители, ученые, дипломаты, путешественники[9].

Серьезный интерес к своим южным соседям, в том числе к отдельным ханствам на территории Афганистана, проявлялся в России со времени царствования Алексея Михайловича (1645–1676). При Петре I (1689–1725) в России уже осуществлялся систематический сбор сведений разнообразного характера об афганцах и Афганистане.

В начале XIX в. Россия начинает свое продвижение в Средней Азии. Англичане с пристальным вниманием и тревогой следили за стремлением России на Средний Восток. Они видели в этом движении России потенциальную или даже действительно существующую угрозу их владычеству в Индии. В дальнейшем тезис о «русской угрозе Индии»[10] они все активнее будут использовать в своих целях.

В России также расценивали стремление Великобритании на север и две англо-афганские войны как попытку укрепиться севернее Гиндукуша и вытеснить Россию с рынков Центральной Азии[11].

В 30–50 годах XIX в. царские власти попытались наладить прямые контакты с афганским эмиром Дост Мухаммад-ханом. Они воспользовались прибытием в Оренбург в мае 1836 г. посланцев эмира Хусейна Али и Мирзы Мухаммада с просьбой о помощи в урегулировании с сикхами вопроса о Пешаваре. Оренбургский генерал-губернатор В. А. Перовский их принял и отправил в Петербург в сопровождении своего адъютанта поручика И. В. Виткевича вместе с письмом к царю. В письме Перовский приводил свои доводы в пользу целесообразности поддержки Россией Дост Мухаммад-хана.

Петербургские официальные власти с большой осторожностью приняли афганских посланцев, не желая вызвать подозрения Лондона о вмешательстве России в дела стран Среднего Востока. Вместе с тем в Петербурге было решено, если возможно, «не допустить англичан овладеть Афганистаном». Дабы оградить правителей Кабула и Кандагара, «от притязаний англичан и Ранджит Синга», в мае 1837 г. из Петербурга в Кабул был направлен поручик Ян Викторович Виткевич[12] с посланием царя эмиру. Виткевичу было поручено содействовать примирению Дост Мухаммада с его братьями, правителями Кандагара, совместно с которыми, как полагали царские власти, они могли выдержать натиск внешних врагов. И. В. Виткевич должен был убедить их, что они при условии согласия и тесной связи между собой и под протекторатом Ирана могут устоять перед внешними врагами. Кроме того, эмиру обещали, что, хотя «Россия по дальности расстояния не может оказать действенной помощи, но, тем не менее, принимает в них искреннее участие и всегда будет через посредство Персии оказывать дружеское за них заступление»[13].

В мае 1837 г. И. В. Виткевич и афганский посланец Хусейн Али выехали из Петербурга. В пути Хусейн Али заболел. Виткевич оставил его в Москве на попечение московских властей, а сам выехал из Москвы и через Тифлис прибыл в Тегеран. В Тегеране он получил дополнительные инструкции от И. О. Симонича, полномочного представителя России в Иране, и выехал в Кандагар через Хорасан и Систан.

В Кандагаре он находился десять дней, затем отбыл в Кабул, куда прибыл 7 декабря 1837 г. В Кабуле он встретился с эмиром и передал ему послание русского царя и поручения властей. В результате встреч в Кандагаре и Кабуле Виткевичу в целом удалось выполнить поручение царских властей – примирить эмира с его кандагарскими братьями, договориться о расширении русско-афганской торговли и даже обещать эмиру содействие России в деле возвращения Пешавара.

Одновременно с Виткевичем в Кабуле находился и А. Бёрнс, представитель британских властей Индии, с которым Виткевич несколько раз встречался. Бёрнс докладывал своим властям обо всех переговорах российского представителя с эмиром. Англичане зорко следили за переговорами Виткевича в Афганистане. В парламенте и прессе Великобритании была поднята шумиха с обвинениями России в действиях, «угрожающих безопасности британских владений в Азии».[14] Царское правительство, стремившееся достичь взаимопонимания с Великобританией в политике, касающейся Османской империи, и не желавшее обострения отношений с Лондоном, отозвало своих представителей из Тегерана и Кабула, «превысивших», как оно считало, свои полномочия в афганском вопросе, и не воспользовалось успешным итогом переговоров Виткевича. Министр иностранных дел России К. В. Нессельроде, оправдываясь перед Лондоном, даже стал убеждать англичан, что русский офицер был послан в Афганистан лишь исключительно для сбора сведений о торговле и в ответ на обращение к царю самого афганского эмира. Однако британцы не приняли подобных объяснений. Они использовали пребывание русского посланца в Кабуле в качестве предлога для развязывания вскоре начавшейся первой англо-афганской войны (1838–1842), и хотя афганцы не потерпели поражения в этой войне, она стоила Афганистану огромных жертв.

Во второй половине XIX в. цель превращения Афганистана в зависимую страну была превалирующей во внешней политике Великобритании в отношении этого государства. В результате ряда англо-сикхских войн (в 1845–1846 и 1846–1849 гг.) к 1849 г. Великобритания завладела Пешаваром и всем государством сикхов в Пенджабе. С этого времени границы британской Индии вплотную подошли к нынешним границам Афганистана. В 1855 г. англичане подписали договор с афганским эмиром Дост Мухаммад-ханом о взаимной дружбе и мире, а в 1857 г. он был подтвержден новым англо-афганским договором, по которому эмиру назначалась субсидия на военные расходы.

После первой англо-афганской войны Россия еще долго не имела официальных контактов с Афганистаном. Лишь в конце 1857 г., после длительной паузы в двусторонних отношениях, царские власти предприняли попытку восстановить связи с Дост Мухаммад-ханом. В Афганистан была направлена научно-дипломатическая миссия во главе с известным востоковедом и дипломатом Н. В. Ханыковым. Осенью 1858 г. миссия прибыла в Герат. Эмиру в Кабул было отправлено письмо с просьбой о возможности приема миссии. Но эмир не принял миссию, мотивируя свой отказ тем, что ввиду сложившихся с Великобританией отношений он находит нежелательной встречу с русскими посланцами. После трех месяцев ожидания ответа из Кабула миссия выехала в обратный путь.