К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №16 от 20.04.2010 Страница 2

Маркс открыл, что важнейшей движущей силой развития общества, начиная с периода разложения первобытнообщинной формации, является борьба антагонистических классов. Исходя из этого, он обосновал революционную роль и историческую миссию рабочего класса в свержении капитализма. Он указал и средство достижения этой цели: социалистическая революция с диктатурой пролетариата.

Ленин развил теорию Маркса:

1) показал, что капитализм имеет свою высшую стадию развития (империализм);

2) сделал вывод о неравномерности развития капитализма в различных странах и, в этой связи, о возможности победы революции в отдельной стране;

3) разработал теорию по перерастанию буржуазно-демократической революции в социалистическую;

4) детализировал положение о диктатуре пролетариата;

5) обосновал руководящую роль рабочего класса в социалистической революции, указав его союзника (беднейшее крестьянство);

6) назвал формы классовой борьбы на разных этапах социалистической революции;

7) заложил организационные основы норм партийной жизни и принципов партийного руководства;

8) вооружил (идейно) партию и рабочий класс стратегией и тактикой революционной борьбы с буржуазией, ревизионизмом, догматизмом, оппортунизмом (правым и «левым»);

9) дал решение национального вопроса;

10) начертал (набросочно) планы путей переходного периода от капитализма к социализму.

Это грандиозно. Но ведь всё-таки это исходит из общей теории Маркса, принципы которой и взял в основу Ленин. Поэтому Ленин при своей жизни был против введения термина «ленинизм». Однако после его ухода из жизни этот термин ввели, как дополнение к термину марксизм.

Сталин применил на практике теорию Маркса, развитую Лениным.

Победа Великой Октябрьской социалистической революции в конце 1917 года и триумфальное шествие социализма в течение последующих трёх с половиной десятилетий говорят о правильности применения марксизма Лениным и марксизма-ленинизма Сталиным.

О каком тут «сталинизме» - как открытии или теории - можно вести речь?

В своё время Сталин говорил: «Троцкий задался целью вести борьбу против теории Ленина, но так как вести борьбу против Ленина дело рискованное, то он решил провести эту борьбу под видом борьбы с «теорией» Сталина». (Обращает на себя внимание: теория Ленина - без кавычек, «теория» Сталина - в кавычках.) И далее: «Ни о какой «теории» Сталина не может быть и речи, никогда Сталин не претендовал на что-нибудь новое в теории, а добивался лишь того, чтобы облегчить полное торжество ленинизма». (Сталин, как всегда, точен: «ленинизма» - т.е. того, что он, Сталин, получил в готовом виде от Ленина.)

Кажется, ясно: это говорит сам Сталин.

А вот как однажды проговорился один неотроцкист (М.С. Горбачёв): «Сталинизм - понятие, придуманное противниками коммунизма, и широко используется для того, чтобы очернить Советский Союз и социализм в целом».

Кажется, тоже ясно.

А если принять во внимание, что нынче кое-кто пытается оторвать Сталина от Ленина, «доказывая», что Сталин не был ни марксистом, ни ленинцем, а просто-напросто «державником», «русским патриотом», якобы отошедшим от марксизма-ленинизма, то становится ясной и цель нашего идейного противника: отринуть единственно верное учение общественного развития человечества - научный коммунизм, основоположником которого является Маркс.

Как нет «марксизма-энгелизма», так и не должно быть «ленинизма-сталинизма». Другое дело, нельзя отделять Ленина от Сталина. Ленин и Сталин - две «ноги», на которые опирался «построенный в боях социализм».

Выводы:

1. Была и остаётся исторически единственно верная теория научного коммунизма – марксизм.

2. Ленин и Сталин были и остаются лучшими, талантливейшими марксистами.

3. Термин «сталинизм» - искусствен; в нём нет никакой необходимости; придумывать термин «сталинизм» - значит дуть в паруса троцкистов и неотроцкистов.

А. ГОЛЕНКОВ

ИЗ БЕСЕДЫ СТАЛИНА С ЭМИЛЕМ ЛЮДВИГОМ

Людвиг. Я Вам чрезвычайно признателен за то, что Вы нашли возможным меня принять. В течение более 20 лет я изучаю жизнь и деятельность выдающихся исторических личностей. Мне кажется, что я хорошо разбираюсь в людях, но зато я ничего не понимаю в социально-экономических условиях.

Сталин. Вы скромничаете.

Людвиг. Нет, это действительно так. И именно поэтому я буду задавать вопросы, которые, быть может, Вам покажутся странными. Сегодня здесь, в Кремле, я видел некоторые реликвии Петра Великого, и первый вопрос, который я хочу Вам задать, следующий: допускаете ли Вы параллель между собой и Петром Великим? Считаете ли Вы себя продолжателем дела Петра Великого?

Сталин. Ни в каком роде. Исторические параллели всегда рискованны. Данная параллель бессмысленна.

Людвиг. Но ведь Петр Великий очень много сделал для развития своей страны, для того чтобы перенести в Россию западную культуру.

Сталин. Да, конечно, Петр Великий сделал много для возвышения класса помещиков и развития нарождавшегося купеческого класса. Петр сделал очень много для создания и укрепления национального государства помещиков и торговцев. Надо сказать также, что возвышение класса помещиков, содействие нарождавшемуся классу торговцев и укрепление национального государства этих классов происходило за счет крепостного крестьянства, с которого драли три шкуры. Что касается меня, то я только ученик Ленина и моя цель - быть достойным его учеником. Задача, которой я посвящаю свою жизнь, состоит в возвышении другого класса, а именно - рабочего класса. Задачей этой является не укрепление какого-либо национального государства, а укрепление государства социалистического, и значит - интернационального, причем всякое укрепление этого государства содействует укреплению всего международного рабочего класса. Если бы каждый шаг в моей работе по возвышению рабочего класса и укреплению социалистического государства этого класса не был направлен на то, чтобы укреплять и улучшать положение рабочего класса, то я считал бы свою жизнь бесцельной.

Вы видите, что Ваша параллель не подходит.

Что касается Ленина и Петра Великого, то последний был каплей в море, а Ленин - целый океан.

Людвиг. Ленин провел долгие годы за границей, в эмиграции. Вам пришлось быть за границей очень недолго. Считаете ли Вы это Вашим недостатком, считаете ли Вы, что больше пользы для революции приносили те, которые, находясь в заграничной эмиграции, имели возможность вплотную изучать Европу, но зато отрывались от непосредственного контакта с народом или те из революционеров, которые работали здесь, знали настроение народа, но зато мало знали Европу?

Сталин. Ленина из этого сравнения надо исключить. Очень немногие из тех, которые оставались в России, были так тесно связаны с русской действительностью, с рабочим движением внутри страны, как Ленин, хотя он и находился долго за границей. Всегда, когда я к нему приезжал за границу - в 1907, 1908, 1912 гг., я видел у него груды писем от практиков из России, и всегда Ленин знал больше, чем те, которые оставались в России. Он всегда считал свое пребывание за границей бременем для себя.

Тех товарищей, которые оставались в России, которые не уезжали за границу, конечно, гораздо больше в нашей. партии и ее руководстве, чем бывших эмигрантов, и они, конечно, имели возможность принести больше пользы для революции, чем находившиеся за границей эмигранты. Ведь у нас в партии осталось мало эмигрантов. На 2 миллиона членов партии их наберется 100-200. Из числа 70 членов ЦК едва ли больше 3–4 жили в эмиграции.

15 декабря 1931 г. 

РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК

…Он вообще любил людей, любил самоотверженность. Его любовь смотрела далеко вперёд и сквозь тучи ненависти. И был он насквозь русский человек с «хитрецой» Василия Шуйского, с железной волей протопопа Аввакума, с необходимой революционеру прямолинейностью Петра Великого. Он был русский человек, который долго жил вне России, внимательно разглядывал всю страну – издали она кажется красочнее и ярче. Он правильно оценил потенциальную силу её – исключительно талантливость народа, ещё слабо выраженную, не возбуждённую историей, тяжёлой и нудной, но талантливость всюду, на темном фоне фантастической русской жизни, блестящую золотыми звёздами.

Владимир Ленин разбудил Россию, и теперь она не заснёт.

Он по-своему и – хорошо - любил русского рабочего. Это особенно сказывалось, когда он говорил о европейском пролетариате, когда указывал на отсутствие в нём тех свойств, которые так чётко отметил Карл Каутский в своей брошюре о русском рабочем.