Сергей Фадеев - Мы выжили в эпоху перемен! Страница 2

8 января в магазин «Калужанка» доставили куртки, но продавать их не стали. 10 января в «Детский мир» завезли 60 детских курточек. Когда же их выложили в торговый зал, покупатели пересчитали: курточек оказалось 23. Судьбу 37 пропавших выясняли комитетчики.

11 января в магазине №7 на станции Калуга-2 завезенный товар быстренько продали для «своих» еще до открытия магазина. На гневные вопросы покупателей, увидевших это безобразие, директор магазина отвечала презрительным молчанием.

В общем, каждый работник торговли прятал от народа то, чем должен был торговать. А КГБ денно и нощно вел с этими саботажниками незримый бой.

Новая валюта

В условиях дефицита, накрывшего весь Советский Союз, местные власти стали вводить талоны на основные продукты питания, чтобы хоть как-то защитить своих граждан. Появились карточки и в Калуге. Весь 1991 год звучал из уст в уста один вопрос: «Ты свои карточки отоварил?»

По карточкам калужане могли, например, купить раз в месяц 0,7 кг колбасы или полкило мяса птицы, 5—10 яиц, 1—2 кг сахара, 500 г макарон, 1 кг крупы (какой? – а это как повезёт!), по 200 г растительного и животного масла. В зависимости от наличия товара нормы периодически пересматривались.

Только взрослые получали талоны на спиртное (2 бутылки водки или 3 вина) и курево (2 пачки). Как никогда прежде, в 1991 году бутылка водки и пачка сигарет играли роль истинной валюты. За небольшую услугу расплачивались сигаретами, за серьёзную – водкой. Деньги котировались заметно ниже.

Сами карточки также стали валютой, их почти в открытую продавали на рынке. Установился курс того или иного талона. Самым дорогим, понятно, был водочный. За него легко отдавали трояк и даже больше. Ведь с рук водку можно было купить не дешевле, чем за десятку. А в магазине по талону – за 4—12.

Для сторонников здорового образа жизни была возможность отоварить сигаретный талон 100-граммовой шоколадкой или банкой майонеза, а на водочный давали аж килограмм конфет или 5 банок майонеза.

Кстати, получали карточки в домоуправлениях не бесплатно, платили по 10 копеек за штуку. В городском управлении утверждали, что именно такова их себестоимость.

Жизнь в карточном домике

Торговля по карточкам была издевательством как над покупателями, так и над продавцами. Работники прилавка должны были взвесить товар, уложившись четко в норму, потом принять пробитый в кассе чек и карточки. Из листа нужно было аккуратно вырезать нужный прямоугольничек и попытаться наколоть его вместе с чеком на специальное шило, стоявшее вверх острием на подставке.

Если учесть, что в первом поколении размер карточек был маленьким, не больше 3 см в длину, а острие шила обычно было тупым, то задача продавца была непростой и требовала времени и сноровки. А тут еще вечная злая и кричащая очередь!..

В этой суете вредные продавцы иногда пытались, отрезая, к примеру, талон на макароны, нечаянно захватить и водочный. Расслабляться было нельзя!

Вырезанные и полученные от покупателей карточки в магазинах нужно было посчитать, а затем уничтожить по акту установленной формы, который в обязательном порядке подписывал депутат горсовета. В тайфуновском «Универсаме» или на Ленина, 17 всё делали правильно. А кое-где мухлевали. Депутатская комиссия обнаружила в «Октябрьском» талоны, о якобы уничтожении которых давно уже был составлен красивый акт. Кроме того, в апреле там было продано 1253 бутылки водки вообще без карточек!

В «Восходе» мутили с сахаром. Было выявлено, что 725 апрельских талонов на сахар не уничтожили, а, по-видимому, решили использовать повторно, так как в первых числах мая без талонов там продали 469 кг сахара.

При потере карточек их можно было попытаться восстановить, написав заявление в горсовет. В январе-феврале 1991 года таковых набралось 250 человек. Всем растеряшам карточки выдали повторно, поверив, как джентльменам, на слово. Стоит ли удивляться, что после этого карточки начали теряться массовым порядком. В марте заявлений об утере поступило… более 6 тысяч! Повторную выдачу пришлось сильно ужесточить.

20 тысяч мифических калужан

Первые выпуски карточек печатались на обычной бумаге зеленоватого цвета. Подделать их было проще простого. Руководители города это понимали, поэтому карточки превращались в документ при наличии печати домоуправления и подписи депутата.

В мае карточки решили изменить, усложнив их вид и сделав цветовое различие между розовыми детскими и голубыми взрослыми.

Во взрослой карточке появился один резервный талон, а в детских – три. На случай непредвиденного поступления в продажу какого-то дефицита.

Несмотря на усиление контроля за изготовлением и выдачей карточек, их оказывалось почему-то всегда больше, чем реальных калужан. Печатали карточки, получив сведения от паспортисток домоуправлений. Уж, казалось бы, кому, как ни им, знать число жителей на своей территории. Поначалу паспортисткам верили на слово. Но потом депутаты горсовета решили проверить цифры и – удивились. По данным управления статистики в Калуге проживало в 1991 году 360 тысяч жителей, а из домоуправлений заказали и получили почти 380 тысяч карточек!

Депутат горсовета В. Хромов и депутат Ленинского райсовета Н. Клочков поймали на завышении количества потребных карточек ЖРЭУ №1. В домах этого управления было прописано 10 220 человек, а карточек получили 10 900. Начальник ЖРЭУ М. Шаршикова была вынуждена писать объяснительную: «Карточки получены с запасом на вновь прибывших из Советской Армии и родившихся, после раздачи лишние карточки будут возвращены в горсовет по акту». И ведь вернула скрепя сердце.

Но даже такие суровые меры не давали эффекта. Потому что фальшивые карточки изготавливались громадными тиражами. Однажды поучаствовать в печатании таких карточек довелось автору этих строк.

Фальшивоталонщики

Разобравшись с нерадивыми руководителями домоуправлений, завышавших число своих жителей, городские власти решили ужесточить контроль и за процессом печатания карточек в типографии.

В мае приняли решение выпускать карточки с защитной сеткой, что очень сильно затрудняло их подделку даже при доступе к полиграфической технике. Сначала на бумаге печаталась узорчатая сетка с тонкими линиями, а потом поверх неё – нужный текст с наименованием продукта и месяца.

В тот день, когда печатали талоны на июнь-август, в областной типографии проходила настоящая спецоперация. Многочисленная комиссия из депутатов горсовета и чиновников контролировала каждое действие полиграфистов. Весь процесс, начиная с появления первых приладочных оттисков, происходил под чуткими внимательными взорами.

Комиссия несколько раз пересчитала тираж, убедившись, что количество отпечатанных карточек точно соответствует плану. Пробные листы сожгли. Печатные формы залили кислотой, быстро приведя их в негодное состояние. Составили акт, скреплённый подписями комиссионеров. После чего высокие гости покинули типографию с чувством исполненного долга.

…Поздним вечером того же дня я, корреспондент газеты «Знамя», зачем-то заглянул в областную типографию. Кажется, захотел захватить домой завтрашний номер, который обычно начинали печатать после 9 часов вечера. Пошел поздороваться с работниками и сразу заметил, что у мужиков какой-то напряжённо-заговорщицкий вид.

– Серёг, твоя помощь нужна, – шепнул наладчик. – Постоишь на шухере на входе в печатный цех.

– А вы чего делать-то собираетесь? – также шёпотом поинтересовался у него.

Тут надо заметить, что в типографии, как и на любом другом предприятии, были несуны. Люди брали домой готовые книги, но чаще несли более нужные в хозяйстве вещи: стальную проволоку (она шла на скрепки для брошюр), дерматин (из него делали переплёты), клей ПВА, разноцветную краску. По-моему, пол-Калуги в те годы на Пасху красило яйца именно типографской краской, ведь пасхальных наборов при социализме не было.

Но рекорд по выносу был связан именно с книгой. В 1990 году областная типография получила заказ на 100-тысячный тираж брошюры «Всё о сексе». Это была первая в СССР легально издаваемая массовая книга на подобную тематику. Печатали её в четыре завода по 25 тысяч экземпляров. Когда закончили четвёртый завод и просуммировали, оказалось, что 4 по 25 равно… 90. Да-да, не 100 тысяч, а 90! У десяти тысяч брошюр выросли ноги!

Между тем в печатном цеху всё было готово для печати нового тиража карточек на июнь-август. Дозоры на случай появления начальства были выставлены по всей территории предприятия.

Залитые кислотой печатные формы странным образом снова оказались закреплёнными в печатной машине на том же самом месте. Мужики потом долго смеялись: депутатско-чиновничья комиссия проконтролировала все этапы выпуска карточек, кроме одного – изготовления печатных форм! А их просто сделали накануне с небольшим запасом. И лишние пластины отложили в сторонку.