Владимир Жириновский - Иван, запахни душу Страница 26

Впервые в здание Государственной Думы я попал в начале января 1994 года.

Собственно говоря, это было здание отнюдь не Госдумы. После октябрьского расстрела Белого дома, где располагался Верховный Совет Российской Федерации, то здание поставили на ремонт.

В пожарном порядке дали поручение мэру Москвы Лужкову подобрать вариант для только что избранной Думы.

И Лужок, не долго думая, предложил то самое здание, которое 2 октября брали штурмом «боевые отряды» Руцкого-Макашова. То есть здание бывшего Совета Экономической Взаимопомощи, которое с развалом соцлагеря шустро прикарманил мэр Лужков. Пустил туда чертову уйму коммерческих структур, в частности своего дружка Гусинского с правлением Мост-банка. Попервоначалу этим банком пользовалось Правительство Москвы.

Здание красивое, в виде огромной развернутой книги возвышается при въезде на Новый Арбат, бывший проспект Калинина.

Здание СЭВа было построено для специальной цели. Тут работали представители 14 соцстран. Им хватало и места и связи и питания. Все было предельно рационально и удобно.

Для 450 депутатов это здание оказалось явно непригодным. Кабинетики малюсенькие, залов для заседаний фракций, комитетов просто не было. Сам пленарный зал еле приспособили для заседаний. А ведь еще Аппарат, еще помощники депутатов. Словом, крайне неудачный выбор.

Первый мой визит в Думу. Сотни журналистов, сплошные телекамеры. Всё двинулось в мою сторону.

Это сначала меня ошарашило, а потом - привык. Значит наша ЛДПР победила честно на выборах в Думу первого созыва, раз даже ее лидера простые избиратели в лице охранников (а они по должности обязаны знать мало-мальски заметных политиков в лицо) с первого раза меня признали.

Таким же ошеломляющим оказался и мой первый визит в буфет Госдумы. Он был расположен под залом пленарных заседаний. Я заглянул туда выпить чашку чая или воды, не помню уже в точности. Сел за свободный столик.

И вдруг ко мне подлетел некий мужичок с требованием освободить столик, мол, занят, хотя на столе не было ничего, ни стаканов, ни бутылок, ни тарелок. Ну, занят, так занят.

Я уже хотел было извиниться и отойти в сторонку, как вдруг услышал как этот плюгавенький мужичонка сказал какую-то малоцензурную гадость про ЛДПР и меня лично. Тут уж я завелся. Переспросил, что он сказал.

Тот махнул рукой и как бы вроде послал меня по Малой Бронной. Я двинулся в его сторону, внезапно он ударил меня по лицу. Завязалась потасовка. Нас развели. Выяснилось, что этот пьяный балбес, которому в нормальном учреждении и метлу бы не доверили, из «Выбора России», едва ли не правая рука Гайдара.

Сбежалась пресса и телевидение. Многие из журналистов уже знали меня в лицо. Я объяснил, в чем дело. Многие меня даже зауважали - президентская фракция, гениальный Гайдар, а Жириновский взял, да и не побоялся смело, по-мужски, дать отпор беснующемуся подонку!

С тех пор они не отходили от меня ни на шаг. Видимо, рассудив по-журналистски просто - где Жириновский, там - что-то будет. А известное правило - телевидение без конфликта не телевидение.

Видимо, по чьей-то команде сверху или сбоку, не знаю уж откуда, но меня стали в Думе изображать исключительно как штатного «скандалиста».

Никто не слушал, что и как я говорю. Всем нужна была «клубничка».

Попервоначалу я и сам злился на них. Даже немножко эпатировал специально темы, которые в таком эпатаже не нуждались.

Им это нравилось. Популярность скандала росла.

Что поделаешь, таково восприятие массой новых лиц в политике ли, культуре ли, искусстве ли. Редко когда стараются обнаружить смысл. Ведь, скажем, Сергея Есенина тоже поначалу знали далеко не как гениального поэта, а как обыкновенного бузотера и скандалиста. Он переживал. Но ничего поделать не мог и нередко нарочно скандалил, назло окружающим. Сегодня я понимаю, что это, может быть, не совсем правильно было с моей стороны. Ну, да, ладно, что упало - то пропало. Прошло, как с белых яблонь дым...

Главное было не в этом, а в том, что ЛДПР, которую никто не знал до выборов в Думу, у которой не было ни копейки на рекламу и издание даже плакатов, вдруг оказалась первой.

За нас проголосовало больше всех избирателей. Больше чем за гайдаровский «Выбор России», чем за Аграрную партию Лапшина, чем за «Яблоко» Явлинского, чем за КПРФ Зюганова. Про остальных и говорить нечего. Сегодня о них никто не помнит.

Кто, скажем, сейчас знает о такой Партии российского единства и свободы - ПРЕС? Абсолютно никто. А ведь ее вождь Шахрай был тогда в 93-м на слуху у многих.

А кто сегодня помнит о Демократической партии Николая Травкина и самом Травкине? Демпартию Травкин, ушедший из первой Думы в главы Администрации Шаховского района Подмосковья, успел перепродать своему «соратнику» Глазьеву, который и так бы выжил Колю на улицу из созданной им Демпартии.

Правда, эта комбинация не помогла Глазьеву. На выборах в Думу второго созыва тот с треском провалился. Хотя его партнером по блоку был особенно модный в то время генерал Лебедь.

Коля или Николай Ильич Травкин мой ровесник. Мы с ним чуть-чуть разошлись - я родился 25 апреля 1946-го, а Коля - 19 марта.

Всю свою жизнь Травкин проработал строителем. Занимал разные должности. Придумал бригадный подряд на стройке. Долго не давали ему хода с этим подрядом - фамилия невыразительная, напоминает что-то травоядное. Но потом - признали. Дали Коле Героя соцтруда.

Он носил звездочку до прихода Ельцина к власти. Потом предусмотрительно сбросил. А зря. Зачем, Коля, тебе понадобилась эта сраная политика, а? Работал бы себе прорабом, и деньжат побольше было бы, и почет и уважение снискал бы.

А то ведь что получилось? На выборах в Думу третьего созыва пошел в обозе «Яблока». По телеку агитировал за Явлинского громче всех яблочников вместе взятых. Смотреть даже было противно! Ну, доагитировался, протащили «Яблоко» в Думу. Теперь Травкин бросил и «Яблоко». Уйдет, наверное к Немцову-Гайдару. Эдакий политический колобок.

Помню первые заседания Совета Госдумы.

Мы сидели почти рядом за большим круглым столом. Посредине – Председатель Госдумы Иван Рыбкин. Мы – лидеры фракций – вокруг него.

Тогда на Совет ходили исключительно лидеры фракций, а не так как сегодня – «представители фракций». Из-за чего получается, что, например, Явлинский уже года два или три вообще не появляется на заседаниях Совета. Не было тогда на Совете и председателей комитетов. Зачем они? Только «бодягу» разводят. Лидеры фракций обсудили, приняли решение, остальные их фракционеры пускай выполняют. Чётко и ясно. Тогда действительно Совет Думы был Советом, а не ещё одним, десятым, двадцатым, каким? Совещательным или иным органом, как теперь.

Разговор шёл предельно откровенный, без излишней дипломатичности. Иногда ругались.

Иван Петрович Рыбкин как Лука в пьесе Горького «На дне» всех пытался развести, уговорить жить дружно. Иногда это ему удавалось. Меня иногда заносило. Никак не мог остыть от митинговых страстей и публичной агитации.

Дело в том, что ещё до прихода в Думу, мы в ЛДПР взяли за правило постоянно общаться с избирателями. Как? Ездить, как Зюганов, по клубам, домам культуры – ерунда. Во-первых, мало кто ходил тогда в клубы на такие встречи. Во-вторых, отталкивает их полуофициальный характер. При власти КПСС людям до зарезу осточертели всякие парт-, проф- и прочие собрания.

И тогда, посоветовавшись с нашими избирателями Сокольнического района Москвы, мы выбрали нетрадиционную форму общения. Каждую субботу с 10 часов утра, возле входа в парк «Сокольники», мы устраивали небольшую трибунку, брали сперва мегафон, а со временем наши соколы наладили нормальный динамик-громкоговоритель. И в течение 2-3-4 часов я напрямую вёл разговор с людьми.

Поначалу мало приходило. Потом – все больше и больше. А по весне, ближе к лету, собиралось перед входом в парк по 3-4-5 тысяч. Вся площадка оказывалась забита. От метро «Сокольники», по бульварчику уже толпился народ. Молодёжь главным образом. Потом подходили и люди среднего возраста, пожилые. Всяких хватало.

Хорошо было! Рядом храм православный. Прихожане идут. Храм прекрасный, красавец. Звон колоколов. Мы не мешали батюшкам. Они – нам. Так вместе и проговорим полдня. Полезное общение.

На выборах в декабре 1999 года в Думу третьего созыва прошло шесть партий. Кроме нас, ЛДПР, в Думу избраны КПРФ, «Единство», «Отечество», СПС и «Яблоко».

Сразу же замечу, что из этой шестёрки честную борьбу за мандаты вела лишь ЛДПР. Остальных претендентов всячески тянули за уши исполнительная власть и купленные средства массовой информации.

«Единство» прошло только благодаря тому, что его поддержал сам Путин. Вслед за ним потянулись и губернаторы на местах, особенно в дотационных регионах, полностью зависящих от дотаций из Москвы. Принцип дикий, но от него никуда не деться – голосуешь за того, про кого тебе скажут из центра, иначе не получишь дотации.