Люк Хардинг - Никто кроме Путина. Почему его признает российская «система» Страница 29

В не очень интересной телеграмме относительно мирового экспорта российского оружия Бернс объясняет язвительность Москвы в большой степени «комплексом неполноценности по сравнению с США». В последние годы Кремль продал военной техники на миллиарды долларов таким странам, как Венесуэла, Иран, Сирия и Судан. Бернс пишет: «Некоторым российским политикам очень нравится не повиноваться Америке во имя многополярного мирового порядка и заниматься расчетами с нулевой суммой… В то время как первостепенной целью России эксперты до сих пор видят прибыль, все замечают второстепенное стремление достичь дискомфорта для США. Эту цель реализуют посредством продажи оружия антиамериканским правительствам Каракаса и Дамаска». Продавая это оружие, Россия хочет, чтобы ее «серьезно воспринимали как глобального партнера».

На протяжении четырех лет в Москве я пишу многочисленные статьи о внешней политике России. В этот период Путин воскрешает советскую практику хвастовства ракетами, танками и тяжелым оружием во время ежегодных кремлевских парадов на Красной площади в честь Дня Победы. За год своего пребывания в Москве я получаю несколько различных официальных приглашений. Министр иностранных дел вычеркивает меня из списка на ежегодный прием.

Но по непонятной причине я получаю белую открытку, на которой золотыми буквами меня ежегодно приглашают посмотреть парад на Красной площади, мне даже предоставляют место у мавзолея Ленина рядом с VIP-ложей. Я пишу материалы, когда Путин разрывает соглашение, которое ограничивает традиционные вооруженные силы в Европе, предъявляет претензии на большую часть Арктики, играет в военные игры с Китаем и четырьмя центральноазиатскими государствами. Он также восстанавливает патрули на дальние расстояния над Атлантическим, Тихим и Северным Ледовитым океанами, задействовав внушительную эскадру ядерных бомбардировщиков ТУ-95. Западных экспертов этот жест не удивляет. «Это — хитрое предупреждение. Вот что это», — говорит мне один из них.

Наиболее чувствительной сферой конкуренции между США и Россией, являются все же не миссии по патрулированию очагов терроризма, а «новое зарубежье России». Это понятие охватывает бывшие советские республики, которые сейчас являются независимыми соседями России — три государства Балтии, Украину, Грузию, Беларусь, Молдову, Армению, Азербайджан и пять центральноазиатских «тигров». Эксперт по внешней политике Дмитрий Тренин отмечает, что после распада СССР Россия лишилась коммунизма и потеряла свою историческую империю. С тех пор она пытается найти себе роль. Тем временем, пишет Тренин, Россия вела себя так, будто одновременно вошла в две двери: в глобализированные рынки XXI века и обратно в мир великой имперской игры XIX века.

Через месяц после войны в Грузии Медведев сформулировал новую доктрину внешней политики России. Она заключается в том, что соседние страны являются «зоной ее преимущественных интересов». Другими словам, Москва имеет право влиять на их внутренние дела. Администрация Обамы отвергает это. Барак Обама говорит Путину, что такой идее место скорее в XIX веке, а не в XXI. Несмотря на это, Кремль продолжает с глубокой враждебностью относиться к американскому вторжению в «ближнее зарубежье». И, как показала война в Грузии 2008 года, он готов защищать свои интересы, применяя военную силу. Он также внутренне настроен против экспансии НАТО.

Россия имеет многочисленные стратегии для усиления давления на своих соседей. Но самым действенным ее оружием является энергетика. Дважды в течение моего пребывания в Москве Россия прекращает поставки газа в соседнюю Украину — в 2006-ом и 2009-ом годах. Исходя из других политических мотивов прекращаются (или раздаются угрозы прекращения) поставки в государства Балтии, Беларусь и Туркменистан. «Во времена СССР против нас было направлено оружие. Теперь против нас направлена труба», — так в обнародованном дипломатическом сообщении сетует министр иностранных дел Литвы Пятрас Вайтекунас после того, как Москва приостанавливает поставки газа в Литву летом 2006 года.

Но России не всегда удается сделать все по-своему. Ее попытки создать региональную политическую систему с Москвой в центре часто проваливаются. Никто из ближайших соседей России не признал вслед за Москвой независимость Южной Осетии и Абхазии. Даже Беларусь, верный союзник России, отказывается, когда отношения между Кремлем и белорусским диктатором Александром Лукашенко опускаются до взаимного поливания грязью.

Россия остается важным стратегическим партнером бывших советских государств. Но за закрытыми дверьми центральноазиатские лидеры сетуют на то, что они называют русским расизмом. В 2009 году президент Узбекистана Ислам Каримов говорит делегации американских чиновников, которые наведываются в страну, что Россия пытается восстановить зону «преимущественного интереса». Почему, спрашивает он, согласно обнародованным телеграммам, Россия относится к Финляндии как к независимой стране, а к Узбекистану — нет? Самой большой проблемой России остаются ее «имперские амбиции», утверждал Каримов, а также расистский «шовинизм» в отношении этнических меньшинств.

Центральная Азия является также стратегически важным регионом для США из-за войны в Афганистане и борьбы США против Талибана. Весной 2009 года я еду в Таджикистан, беднейшую страну региона. Как и Кыргызстан, Таджикистан служит для логистического обеспечения американских войск, которые воюют рядом.

Я лечу в Душанбе в конце марта — от замерзших и покрытых снегом улиц Москвы к весне в теплой столице Таджикистана. Террасы кафе переполнены, небо темно-синее, температура — идеальная, +24 градуса. Я нахожу водителя и отправляюсь к границе с Афганистаном. Мы едем два часа. Путь лежит через мерцающее горное пастбище. Затем дорога круто спускается к новому мосту, построенному американцами. На другой стороне, через вялую реку Пяндж — Афганистан и запыленный северный город Кундуз. На этой стороне находится Нижний Пяндж, некогда спокойный пункт пересечения границы.

Именно здесь, где была далекая граница советской империи, США и НАТО планируют новую операцию. Через неделю после моего визита грузовики НАТО с невоенными запасами начинают въезжать в Афганистан по северному пути, минуя опасные пакистанские родовые территории и кишащий засадами Хайберский проход. Этот северный переход является ключевым для того, чтобы афганско-пакистанская стратегия президента Обамы сработала. Из-за того, что конвои, обеспечивающие войска США и НАТО в Афганистане, испытывают регулярные атаки талибов на пакистанской дороге, США вновь добивается благосклонности бывших советских республик — Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана, Казахстана и Туркменистана.

Именно перед моим приездом НАТО подписывает переходное соглашение с Таджикистаном. Альянс также ведет переговоры о двусторонних соглашениях с Узбекистаном и Казахстаном. Пакистан остается первостепенным путем. Но тихий таджикско-афганский пограничный переход в селе Нижний Пяндж, зимой полный голодных волков из близкого леса, становится фокусной точкой афганского натиска Обамы. Я пытаюсь поговорить с местным командиром. Он недоступен. Мы идем в ближайший поселок. «Раньше мы пересекали реку на лодках. Потом американцы построили мост», — говорит тридцатипятилетний Расул Нематов, показывая на речной переход. Возле сада расположена таджикская сторожевая башня. Рядом сушится выстиранное белье.

Пентагон предоставил Душанбе 10 миллионов долларов для усиления безопасности на горной границе: ключевом канале поступления важнейшего экспортного товара Афганистана — опиума. В телеграммах «WikiLeaks» говорится, что российские пограничники, которые базировались здесь до лета 2005 года, получали свою долю от торговли героином. Нематов говорит, что не против действий НАТО в этом районе. Однако, добавляет он, «нам очень нужен микроавтобус, чтобы возить детей в школу. Школа за пять километров. Сейчас дети ходят пешком».

До 2009 года мост ежедневно пересекали несколько десятков афганских водителей. В Душанбе они наполняли свои грузовики КамАЗ сахаром и другими товарами. Затем направлялись домой. Теперь Таджикистан разрешил, чтобы мост пересекали до 250 грузовиков в день. Проезжая этой дорогой, я вижу за окном хлопковые поля, маленьких мальчиков, которые продают рыбу, ослов, ивы и тополя. В душистом зеленом весеннем пейзаже летают пушистые семена, которые по-русски называются словом, пробуждающим чувства, — пух. «Это хорошая дорога в Афганистан. Безопасная, тихая, — говорит Саид Мухаммед, водитель грузовика из северного афганского города Мазари-Шариф. — Проблема есть только с дорогой на юг из Кабула до Кандагара. Я по ней не езжу. Это опасно. Талибы вытащили моего приятеля из грузовика и подожгли машину».