Михаил Антонов - Капитализму в России не бывать! Страница 3

Вместе с тем надо правильно понять, что тезис, будто история делается нашими руками, справедлив только отчасти. Маркс в своё время установил, что она развивается в соответствии с объективными экономическими законами. Ниспровергнув Маркса, обвинив его в одностороннем «экономизме», либеральные реформаторы в России «упразднили» и эти законы. А правильное решение состоит в том, что объективные законы развития общества существуют (тут Маркс был прав), только они не экономические (тут он был неправ), а гораздо более широкие.

Мы не можем произвольно направлять развитие России по нашему желанию, а подавляюще большинство «спасителей Отечества» по-прежнему рисует схемы «России, которая нам желательна». Или, напротив, говорят: «Мы ничего сделать не можем, потому что «мировая закулиса» приговорила Россию к смерти, и нынешняя российская власть слепо исполняет волю своих заокеанских хозяев».

Но дело не в том, чего хочет «мировая закулиса», и не в том, хочет ли Путин вывести Россию из тупика или же он лишь марионетка в руках тайных антироссийских сил. Россия будет развиваться так, как должна развиваться в соответствии с объективными потребностями общества и особенностями русского миропонимания.

Попытаюсь на основе того, что выявил критический анализ истории и попыток либеральных реформ в нашей стране после 1917 года, предсказать ход событий в России в ближайшее время. Буду исходить при этом из аналогии нынешней ситуации в России и ситуации в СССР в 1928–1930 годах.

Тогда в России разразился хлебный кризис. Зажиточные крестьяне («кулаки») не хотели сдавать государству хлеб по установленной сверху (с их точки зрения — неоправданно низкой) цене. А без обеспечения страны хлебом она попросту исчезла бы с карты мира. В итоге наступил «год великого перелома», сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса. И перед народом была поставлена ясная, хотя и неимоверно трудная задача: мы отстали от передовых капиталистических стран на 50 — 100 лет. Мы должны преодолеть этот отрыв за 10–15 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут.

Ныне в России свирепствует нефтяной кризис, цены на бензин (это в стране, добывающей море нефти!) неумолимо растут. Попытки власти призвать нефтяных олигархов к обузданию своих аппетитов существенных результатов не дали. Без бензина по доступным для граждан и предприятий ценам страна окончательно развалится. А уже «наверху» сказано: «слабых бьют».

Сталин мог тогда открыто сказать о задачах страны. Путин открыто призвать Россию к новой конфронтации с Западом не может (почему — об этом сказано в предлагаемой книге). Но сигнал подан, имеющий уши да слышит. Чего же ждать в такой ситуации?

Думается, ясно чего. Вслед за этим, как и 75 лет назад, будет сказано, что наступил «год великого перелома», и начнётся ликвидация нынешнего кулачества, как класса. На месте нынешнего «бандитского капитализма» возникнет совсем новое общество. Эта задача, может быть, окажется более трудной, чем индустриализация страны в 1930-е годы. И тут окажется очень полезным опыт строительства русской советской социалистической цивилизации, ниже рассматриваемый более подробно.

Рассмотрим же нашу послеоктябрьскую историю, прослеживая ход каждой попытки перестройки Советской страны на началах капитализма и реакции авангарда общества на поползновения рыночников. Начнём, естественно, с главы, посвящённой анализу ленинского нэпа.

Глава 1

Владимир Ленин — мотор и тормоз революции

Ленин-реалист и Ленин-утопист

Попытки либеральных реформ в советский период восстановить капиталистические отношения предпринимались не от хорошей жизни. Недостатки капитализма наши вожди представляли себе очень хорошо. А как строить новое общество, свободное от этих пороков, не знал никто, — в истории человечества ранее такого опыта не было. Поэтому, как только социализм вступал в полосу кризиса (а через кризисы происходит развитие любого общества), в поисках выхода из тяжелой ситуации взоры идеологов неизменно обращались к каким-то сторонам капитализма, как наиболее развитого из предшествующих обществ.

Ленин, открыв закон неравномерности развития капитализма и изучая его империалистическую стадию, пришел к выводу о возможности победы социалистической революции (то есть о возможности для революционной партии захватить власть и направить развитие по пути к социализму) первоначально в одной (разумеется, в капиталистически развитой) стране. Но если говорить о России, то он считал, что даже свержение царского самодержавия возможно лишь в отдаленном будущем, — это он утверждал менее чем за два месяца до Февральской революции 1917 года, в январе, выступая в Цюрихе с докладом. Да и позднее он говорил в кругу своих соратников-эмигрантов, что они вряд ли доживут до революции в России. Но когда буржуазно-демократическая революция в России все же произошла, Ленин, вернувшись из эмиграции, блестяще воспользовался сложившейся ситуацией, хотя его знаменитые «Апрельские тезисы» не были сначала поняты не только общественностью, но даже и ближайшими соратниками. Очень хорошо рассказал об этом самый верный продолжатель дела позднего Ленина Николай Иванович Бухарин. По его словам, эти «тезисы о Советском государстве произвели впечатление с громом лопнувшей бомбы, взорванной «от отчаянной жизни» вынырнувшим из неведомого революционного подполья диким фанатиком, фантазии которого нездорово, туманно плавают в каком-то особом измерении, ничего общего не имеющим с нашим трехмерным пространством».

Почти восемь месяцев Ленин пытался убедить руководство и актив партии большевиков в правильности своей линии на взятие власти. Большинство членов ЦК партии после подавления Временным правительством июльского выступления трудящихся Петрограда было уверено, что брать власть до открытия Второго Всероссийского Съезда Советов не следует. Как признавался впоследствии Бухарин, письма Ленина, в которых он призывал к восстанию, ЦК постановил «сжечь». Ленин все же настоял на вооруженном восстании. Если бы большевики промедлили до открытия Съезда, то еще неизвестно, как стали бы развиваться события в стране. Очевидно, Съезд сформировал бы коалиционное правительство, момент для решительной смены политического курса страны был бы упущен, а тогда события пошли бы совершенно иначе.

Несмотря на то, что Ленин должен был оставаться на нелегальной квартире во время восстания, он оказался в Смольном, потому что опасался, что среди большевиков не найдется деятель, способный арестовать Временное правительство. Видимо, прав был Троцкий, говоривший, что, не будь Ленина у руководства восстанием, Октябрьский переворот так и не произошел бы. Это был как раз такой момент в истории, когда ее ход в большой мере зависел от того, найдется ли человек, способный на самые решительные меры. Не часто бывает, когда ход исторических событий зависит от личных качеств общественного деятеля. Здесь в полной мере сработали качества Ленина как вождя. По словам одного из первых российских марксистов А. Н. Потресова, «Плеханова — почитали, Мартова — любили, но только за Лениным беспрекословно шли, как за единственным бесспорным вождем. Ибо только Ленин представлял собою, в особенности в России, редкостное явление человека железной воли, неукротимой энергии, сливающего фанатическую веру в движение, в дело, с не меньшей верой в себя».

Ленин был не только единственным, кто мог подвигнуть большевиков на немедленный захват власти, но и единственным, кто знал, как ее удержать. На Втором Всероссийском съезде Советов именно Ленин выступил с докладами по самым животрепещущим вопросам — о мире и о земле. И если по вопросу о мире большевики занимали позицию, в наибольшей степени отвечавшую народным чаяниям, то их аграрная программа была далека от народных нужд. Пока в партии спорили, что принять за главный принцип — национализацию или муниципализацию земли, Ленин, чутко уловивший требование крестьянства, не смущаясь, предложил от имени большевиков проект декрета о земле, разработанный… эсерами! Разразился шумный скандал: эсеры доказывали, что большевики украли у них аграрную программу. Ленин на это отвечал: я не отрицаю, что вы составили свою программу на основе крестьянских наказов, но ведь вы столько времени были у власти, кто же мешал вам провести этот декрет в жизнь? А мы взяли власть и в первый же день дали крестьянам землю, на что вы так и не решились.

Естественно, Ленин, как лидер партии, захватившей власть и предложившей ожидавшиеся большинством народа декреты, возглавил первое правительство новой, Советской России — Совет Народных Комиссаров. Это правительство впервые в истории объявило на весь мир о своем намерении строить самое справедливое общество на Земле — социализм и коммунизм. Большевики показали, что взяли власть «всерьез и надолго», и не останавливались перед самыми крутыми мерами, чтобы ее удержать. Они не только разогнали Учредительное собрание, отказавшееся утвердить их декреты, но и расстреляли демонстрацию питерских рабочих, выступивших в защиту «учредилки». Ленин гениально оценил Советы как новую форму государственности, имеющую всемирно-историческое значение. Эти его заслуги неоспоримы, и их никто не может у него отнять. Ленина по праву считают создателем большевистской партии — партии нового типа и первого в мире Советского государства.