Олег Арин - Россия в угаре долларгазма и еслибизма Страница 3

Другая проблема. Вся российская территория на Кавказе имеет прозрачные границы с так называемыми Новыми независимыми государствами (терминология Запада), через которые вместо товаров идет криминал во всех его формах. Через некоторое время, я убежден, Кавказ попадет под экономический контроль Запада. Если же повнимательнее проанализировать торгово-экономические связи Азербайджана и Грузии, то этот контроль осуществляется уже сейчас. Раз так, следует ожидать появление НАТО на Кавказе. Разве вы не знаете о том, что руководители в Баку и Тбилиси уже неоднократно говорили о своем желании войти в НАТО? В случае реализации строительства нефтепровода Баку — Джейхан (Турция) этот процесс будет ускорен. Но уже и без этого нефтепровода Кавказ вошел в зону стратегических интересов США, о чем свидетельствуют военно-стратегические доктрины США XXI века. Таким образом, при отсутствии границ между Россией и кавказскими государствами США со своими союзниками будут контролировать всю эту зону, легко проникая на российские территории.

И в этой связи напрашивается другой вопрос: какое значение имеет весь этот кавказский регион для стратегических интересов России? Скажут: как стратегически удобный регион выхода на Средний и Ближний Восток. И для чего же нужен этот выход? Если посмотреть на карту, окажется: только для развития отношений с Ираном и Ираком. Это — единственный интерес, который реализуется в возможностях продажи оружия. И которое через различные каналы частично возвращается в ту же Чечню. Если кто-то скажет, что есть еще торгово-экономический интерес, рекомендую обратиться к статистике.

Доля трех кавказских республик, извините, государств, в экспорте России в соответствии с данными Роскомстата за 1998 г. была равна 0,7 %, в импорте — 0,8 %. Доля Ирана и Ирака (Ирак, правда, по известным причинам даже не фиксируется в статистике) в экспорте того же года была равна около 1 %, в импорте — 0,1 %. Торговля с другими странами Ближнего и Среднего Востока, которая, между прочим, осуществляется не через Кавказ, также ничтожно мала.

Но считал ли кто-нибудь из россиян, сколько стоят затраты на поддержание существующего уровня отношений с этими странами, чтобы сравнить эти затраты с «выгодами» от торговли и вообще торгово-экономического сотрудничества? Уверен, что никто не считал. Но сначала хочу информировать об одном из законов внешней политики: все виды внешнеполитического действия в конечном счете реализуются в масштабах торгово-экономического сотрудничества. У американцев есть такая установка (озвученная многократно Клинтоном): один доллар, затрачиваемый на международную политику, должен принести 10 долларов прибыли. Посчитайте весь цикл взаимоотношений России с Кавказом и Средним и Ближним Востоком. Вы обнаружите обратную пропорцию: 10 долларов тратите, в лучшем случае один доллар получаете «взад».

Ныне Россия повторяет старую стратегическую ошибку: весь XIX век и начало XX века (первая мировая война) царское правительство билось за Кавказ, Черное море и Балканы в ущерб своим национальным интересам. Оно жертвовало жизнями сотен тысяч россиян, выбрасывая на ветер миллионы рублей, на несуществующие национальные интересы России в этом регионе. В результате к середине 1917 г. Россия превратилась в полуколонию западных держав (и я это могу доказать на цифрах), которую из этого состояния спасли большевики и Октябрьская революция. Нет и у нынешней России стратегических интересов на Кавказе. И поэтому, чем быстрее она возведет китайскую стену от Астрахани до Новороссийска, тем скорее сохранит себя от разорения.

И никаким домом Кавказ для России не являлся. Были времена, жила она без него и никакого ущерба от этого не чувствовала. Тем более что Кавказ — это особый исторический ареал, население которого живет по законам феодального общества. Состыковать это общество с российской системой общежития в принципе невозможно. И именно культурологическое различие было главным в решении Де Голля освободиться от Алжира.

Самое же парадоксальное начнется после утверждения границы. Через некоторое время все эти Новые независимые государства Кавказа и северокавказские республики запросятся назад, поскольку их по серьезному начнут поджимать те же турки. И России не надо будет торопиться «брать» их. Уверяю вас, это будет себе дороже.

В то же время я глубоко убежден, что ни в коей мере России нельзя отдавать Южно-Курильские острова Японии, как бы на этом не настаивали моралисты-демократы. Главным образом, исходя из тех же стратегических соображений, а не ссылками на те или иные договоры. То есть, весь пафос моих рассуждений в отношении Чечни и Кавказа сводится к тому, что надо четко и безошибочно определять национальные стратегические интересы России и возможности их защитить. Царская Россия этого делать не умела. Боюсь, что история повторяется.

Теперь о религии. Вообще-то о религии спорить бессмысленно. Религия покоится на вере в бога. А где вера, там нет места разуму. Бог, ведь, не случайно выгнал Адама из Едемского сада и сделал его жертвой любознательной Евы, вкусившей плод познания. Но религия меня интересует как политическая реальность современной России. В свое время Поль Гольбах справедливо писал; «Народы становятся особенно набожными, когда они испытывают страх или находятся в несчастье». Поскольку русский народ сейчас находится в несчастье, вряд ли есть смысл удивляться его набожности. Меня же больше удивляет религиозная безграмотность «интеллигенции». Да я согласен с Б. Лебедевым, что пророчество Иезекииля о Гоге-Магоге можно трактовать по-разному, также как, между прочим, и любой кусок библии. Но в большинстве теологических работ, вышедших на Западе, это место трактуется применительно именно к России. Но в любом случае, это, дескать, Ветхий завет, имеющий отношение к евреям, а мы, русские, живем по Новому завету. Но от этого не легче.

В Новом завете есть очень важный момент, который нелишне напомнить русским верующим, рассчитывающим на загробную райскую жизнь. Тысячелетнее царство, как следует из Откровения Иоанна Богослова, светит не всем избирателям-христианам, а только тем, которые попадут в список «запечатленных ста сорока четырех тысяч из всех колен сынов Израилевых» (гл.7,4). Для них проблем нет, поскольку Христос придет и все уладит, тем более, не долго ждать: по намекам из библии, где-то во второй декаде следующего века. Для не попавших же в список (боюсь, таких в России большинство, поскольку оно «не из колен») дело оборачивается катастрофически неважно. Проблема в том, что даже по пришествию Христа все, кто «не из колен», как обещано в том же Откровении уже без намеков, благодаря искусным атакам семи Ангелов будут уничтожены. И никакая Богоматерь нам не поможет.

А теперь, что касается политики. Не важно, каково количество верующих. Их, наверняка, пока никто не считал. Важно то, что религия пользуется поддержкой государственной власти. Дело дошло уже до того, что даже армия не может обойтись без попов, которые сначала освещают посылку войск в Чечню, а затем отпевают там освященных погибших солдат. Не только армия, но и государственные чиновники используют церковную власть для чуда возрождения страны. Моления верховных сановников о чуде спасения моряков при гибели «Курска», объединяя, якобы, молениями народ, выглядят кощунством. Убаюкивание рабов божьих — вот главная цель церкви и власти.

В принципе церковь всегда была опорой власти. Напомню, что говорил главный распространитель христианства апостол Павел, в миру Савл, в своем обращении «К Римлянам»: «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божью установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение» (Гл. 13, 1, 2).

Нынешний режим не случайно благоволит к религии, рассчитывая на поддержку как самой церкви (церковной бюрократии), так и на прихожан. Во-первых, чем больше религиозных людей, тем больше количество смиренных перед властью, «Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро» (Там же, гл. 13, 4). Во-вторых, христианин — он как бы автоматически против социализма и нехристей-соссалистов. Этот момент весьма постоянно и активно обыгрывается в буржуазной пропаганде. В-третьих, истинный христианин не требует земных благ; они ему обещаны на том свете. — Какая благодать для нынешнего режима.

Еще русский дипломат Федор Карпов, живший на рубеже XV–XVI веков, писал о том, что христианская религия обессилила мир и «передала его в жертву мерзавцам. Когда люди ради рая предпочитают переносить всяческие обиды, чем мстить, мерзавцам открывается обширное и безопасное поприще». Нынешние мерзавцы этим и пользуются.

Но я хочу обратить внимание на одну закономерность, которая косвенно подтверждается и в «Ответе» Б. Лебедева. Он справедливо пишет, что Россия была великой, когда она из страны лапотной в короткие сроки превратилась в страну индустриальную, когда одержала победу в страшной войне, когда выходила в космос, когда создавала новые шедевры и совершала поразительные научные открытия. Все правильно. Но когда это было? Это было тогда, когда Россия была Советским Союзом, и подавляющее большинство народа было атеистичным. И в этом смысле опыт СССР подтверждает мировой закон: чем более религиозен народ, тем менее он динамичен в своем развитии. Как только утвердилось господство христианской религии в Европе (где-то с III века до XVII века), экономика стран этого континента почти не развивалась. До середины XVIII века 73 % промышленного производства приходилась на Китай и Индию (практически нерелигиозные страны в европейском понимании религии). И Европа начала ощутимо развиваться с возникновением Протестантизма и особенно Просвещения, совпавшими с началом развития капитализма. Первое явление ослабляло опору на бога, второе — совсем порывало с ним.