Александр Ермаков. - Вермахт против евреев. Война на уничтожение Страница 35

В Умани в конце сентября 1941 года опергруппа «Ц» зарегистрировала бесчинства против евреев, совершенные участниками украинской милиции и «многочисленными военнослужащими германского вермахта». «Еврейские квартиры во время этих событий были полностью разломаны, все предметы обихода и ценные вещи украдены. И в этом участвовали почти исключительно военнослужащие вермахта». Опергруппа предполагала, что этот несанкционированный погром способствовал бегству евреев из города и нанес ущерб «систематическим действиям» карателей. По ее же сообщению, вермахт с удовлетворением воспринял расстрел более 500 евреев в Переяславле, а «местная комендатура в Коростене сообщила, что собраниям крестьян в близлежащих деревнях мешают и разгоняют их. Зачинщиками являются преимущественно евреи. Во время акции, проведенной зондеркомандой 4-а, было перепроверено и казнено 177 евреев, так как было достоверно установлено, что ими был создан ряд нетерпимых помех».[294]

Свидетельствами участия вермахта в Холокосте являются письма военных чиновников из Бреста, вошедшего в состав генерального комиссариата Волынь — Подолия. Из них вытекает, что гетто здесь уже в мае 1942 года «сильно опустело». Поставки для сухопутных войск из гетто осуществлялись бесплатно, а в случае их задержки членам еврейского совета угрожали расстрелом. При этом питание евреев было совершенно недостаточно, многие из них погибали от недоедания во время неотложных дорожно-ремонтных работ. Низкую производительность труда узников оккупанты пытались повысить избиениями на рабочем месте и расстрелами. Письма рассказывают и о будничности массовых убийств, которые воспринимались военными как неизбежное зло: «(В июле 1942 года) было расстреляно около 1300 евреев. Их привели в яму за пределами населенного пункта. Мужчины, женщины и дети должны были там полностью раздеться и уничтожались выстрелом в затылок. Одежда дезинфицировалась и применялась снова. Я убежден: если война будет продолжаться дальше, евреев будут перерабатывать на колбасу и подавать на стол русским военнопленным или обученным еврейским рабочим».[295]

16 декабря 1942 года приказ о безжалостном обращении с гражданским населением издал шеф ОКВ Кейтель: «Если эта борьба против банд, как на Востоке, так и на Балканах, не будет проводиться жесточайшими средствами, то вскоре не хватит свободных сил, чтобы стать господином этой чумы. Поэтому войска на этой войне имеют право и обязаны применять все средства без ограничений, в том числе против женщин и детей, если они ведут к успеху… Ни один немец, участвующий в борьбе с бандами, не может быть привлечен к дисциплинарной или судебной ответственности из-за своего поведения в борьбе против банд и их пособников».[296]

Истребление еврейского гражданского населения на оккупированной территории СССР при активном участии вермахта продолжалось до ее полного освобождения летом 1944 года. Более того, вермахт помог реализовать нацистский план превращения советской территории в пространство для уничтожения всех европейских евреев. Гитлеровцы до 1943 года истребили здесь десятки тысяч евреев из Германии, Польши, Чехословакии. Уже 26 августа 1941 года эсэсовцы с ведома Гальдера и Вагнера начали расстреливать венгерских евреев, доставленных под Каменец-Подольск (Украина). Через три дня высший фюрер СС и полиции Йекельн докладывал в Берлин о ликвидации «около 20 тысяч» евреев.[297]

2.3.4. Холокост — триумф идеологии или экономическая необходимость?

В зарубежной историографии Холокоста утвердилась концепция, согласно которой военная администрация, заинтересованная в использовании еврейской рабочей силы, вступила в конфликт с карателями и чиновниками министерства оккупированных восточных территорий, которые считали первоочередными расово-политические задачи и рассматривали евреев как источник и главную движущую силу партизанского движения. Следовательно, физическое уничтожение евреев немцами покоилось на идеологических мотивах, противоречило хозяйственным соображениям и представляло собой проявление «расового безумия» нацизма. Однако некоторые исследователи, хотя и согласны с тем, что антисемитизм и антикоммунизм были необходимыми условиями Холокоста в оккупированных областях СССР, связывают уничтожение евреев с развитием экономической и военной ситуации. Они указывают, что, во-первых, главной заботой оккупационной администрации было обеспечение продовольствием самих оккупантов и жителей подконтрольных территорий. Евреи составляли для германской армии конкуренцию в потреблении продуктов питания или попросту были объявлены «излишними едоками». Во-вторых, войсковые командиры, тыловые подразделения и комендатуры поддерживали преследование и уничтожение евреев, потому что потребность вермахта в еврейской рабочей силе была весьма ограничена из-за преднамеренного разрушения оккупантами советской промышленности. В этом свете утверждение о противоречиях между интересами СС и полиции, с одной стороны, и вермахта и экономики — с другой, по поводу еврейской рабочей силы представляется не соответствующим действительности. Источники по данному вопросу позволяют выстроить свою аргументацию сторонникам обеих концепций.[298]

С первых дней войны мобильный экономический штаб «Восток» проводил линию на изгнание евреев из экономической жизни завоеванных областей. В отчете начальника штаба генерал-лейтенанта В. Шуберта за конец июня — начало июля 1941 года говорилось: «Не решен вопрос евреев, которые остаются смертельными врагами, и все же из-за их многочисленности они временно необходимы с экономической точки зрения». Но уже через неделю мнение штаба изменилось: «Для еврейского вопроса важен опыт Дрогобыча. Местный нефтеперегонный завод менее недели испытывал потребность в еврейских специалистах, а сегодня может работать совершенно без евреев. По сравнению с предыдущими войнами враждебная позиция евреев по отношению к нам проявляется все время и требует быстрого создания гетто».[299]

Неоднозначным было отношение к уничтожению еврейского населения и других военных инстанций. Так, 22 июля экономическая инспекция группы армий «Центр» сообщала: «В большой массе, которая исчисляется многими тысячами, подозреваемые в подстрекательстве евреи были расстреляны. Поэтому еврейство испугано и охотно работает». С другой стороны, убийство специалистов часто расценивалось как иррациональное и вредное. Например, после прочесывания совместно с тайной полевой полицией лагеря для интернированных в Минске опергруппа «Б» направила в столицу рейха сообщение о тысячах выявленных «евреев, преступников, функционеров и азиатов». А полевая комендатура Минска отчиталась перед выше стоящими инстанциями иначе: «Германская полиция безопасности в соответствии со своей задачей во многом ликвидировала еврейских руководителей и интеллигенцию, включая таких жизненно важных специалистов, как врачей».[300]

Уже в первых числах июля о проблеме еврейской рабочей силы было доложено генералу Георгу Томасу. Военно-экономический штаб по этому поводу отметил, что запуск наиболее важных в экономическом отношении предприятий имеет преимущество перед желаемым «прояснением расового вопроса», а Томас на одном из совещаний указал, что надо оставить евреев на предприятиях, «если нет других рабочих, а предприятия должны действовать». 15 июля это указание было издано в виде директивы экономического штаба «Восток»: «Экономические учреждения должны добиваться оставления еврейских специалистов на предприятиях, выпускающих важную в военном отношении продукцию, если замены нет, а от этого зависит сохранение производства». Это означало, что еврейская рабочая сила должна была оставаться на предприятиях при трех условиях: производство является важным в военном отношении, находится под угрозой спада, евреи незаменимы. 23 июля Томас обратился к Герингу с вопросом: «Должны ли евреи в принципе быть исключены из всех отраслей экономики или они могут и впредь заниматься профессиональной деятельностью как рабочие или ремесленники?» Геринг ответил, что «евреев надо собирать и переводить на казарменное положение в виде рабочих батальонов в лагерях пленных», другие работы им запрещаются, «питание следует особо регулировать и контролировать». Томас интерпретировал этот приказ так: «Помещать евреев в казармы и использовать в виде трудовых подразделений», то есть загнать в гетто и запретить любую самостоятельную хозяйственную деятельность.[301]

20 октября 1941 года генеральный комиссар в Риге д-р Отто-Генрих Дрехслер доложил Лозе о проведении вермахтом и полицией безопасности «самых необходимых и неотложных мероприятий»: регистрации евреев, их обозначении желтой звездой, запрете на пользование общественным транспортом и пребывание в общественных местах. Для всех работоспособных евреев и евреек была введена трудовая повинность, был создан еврейский совет, проведены предварительные работы по созданию гетто в округе Московского предместья. Одновременно биржа труда изыскивала возможность замены евреев, работающих на вермахт. «По возможности евреи в вермахте должны быть заняты только там, где латвийская рабочая сила а) не может быть использована и б) отсутствует», — говорилось в сообщении.[302]