Валентин Катасонов - Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации» Страница 39

Особо следует остановиться на таком «ненасильственном» методе ограбления, как взимание процентов по предоставленным ссудам и кредитам - ростовщичество. Христианство всегда крайне негативно относилось к ростовщичеству как одной из наиболее отвратительных форм сребролюбия. К этому еще стоить добавить, что первыми носителями «духа капитализма» были именно ростовщики. Первой формой капитала, зародившейся еще задолго до появления в мире христианства, был ростовщический капитал (Вавилон). «Вирус ростовщичества» в условиях превращения христианства в государственную религию на протяжении многих веков подавлялся благодаря твердой позиции церкви[213].

В конечном счете использование всех методов накопления капитала (всех без исключения!) означает нарушение важнейших заповедей христианства. Прежде всего - заповеди «Не укради». Французскому социалисту XIX века Пьеру Ж. Прудону принадлежит известная формула: «Частная собственность - кража». Эта фраза французского мыслителя хорошо знакома каждому грамотному человеку. Между тем очень похожие слова были произнесены за полторы тысячи лет до Прудона святителем Василием Великим (330-379): «Личная собственность есть кража» [214]. Перефразируя приведенные выше слова, скажем: «Накопление капитала - кража».

Там, где капитал образуется с помощью прямого насилия, нарушается другая заповедь - «Не убий». Эта заповедь нарушается и в случае использования экономических методов накопления капитала: изъятие капиталистом у работника большей части произведенного им продукта нередко лишает работника и членов его семьи средств, достаточных для удовлетворения жизненно необходимых потребностей, а это вызывает болезни и преждевременные смерти. Впрочем, часто следствием нарушения этой заповеди становятся не только преждевременная, но и мгновенная смерть работников. Стремясь минимизировать свои издержки, капиталисты повышают риски производственных и транспортных аварий, техногенных катастроф (особенно в энергетике), которые влекут за собой большие человеческие жертвы.

В сфере торговли и кредита в основе экономических методов эксплуатации лежит один из серьезнейших грехов - обман. Еще в большей степени обман процветает на финансовых рынках, где «игроками» оказываются как капиталисты, так и те же наемные работники.

Механика капиталистической экономики такова, что одним из серьезных ограничений для безграничного накопления капитала выступает платежеспособный спрос в обществе. Главные потребители производимых товаров и услуг - не капиталисты, число коих в обществе крайне невелико. Таковыми могут выступать составляющие основную часть общества простые граждане, наемные работники, но их реальные доходы сильно урезаны самими же капиталистами.

Для преодоления этого противоречия начинается искусственное стимулирование платежеспособного спроса населения. Каким образом? С одной стороны, во всех слоях общества начинается искусственное разжигание страсти к потреблению. Эта страсть означает культивирование в человеке потребностей, которые не являются естественными. Это избыточные потребности, многие из них даже можно назвать противоестественными и вредными (не только для души, но и для тела). Естественные потребности имеют вполне четкие пределы и создают вполне определенный спрос. А вот многие противоестественные потребности поистине безграничны и могут порождать такой же безграничный спрос. Это заставляет капиталистов культивировать в обществе грех: блуд, стремление к роскоши, наркоманию и т.п. В структуре спроса происходят изменения в пользу тех товаров и услуг, которые удовлетворяют греховные потребности. Грех становится двигателем экономики!

Страсть к потреблению даже в простых людях разжигает страсть к деньгам. Это заставляют их трудиться еще интенсивнее. Кроме того, им предлагаются кредиты, людей приучают жить в долг, загоняют в долговые ловушки и долговое рабство. Наконец, людей приучают к добыванию денег нетрудовыми способами - с помощью приобретения ценных бумаг и игры на финансовых рынках. Находясь в таких сетях финансовой, а главное - духовной несвободы, человек окончательно забывает о деле спасения души[215].

Итак, страсть к сребролюбию (стяжание денег) и страсть к потреблению (стяжание вещей и удовольствий) - две стороны одной медали, называемой «капитализм». Сегодня эти две страсти сопутствуют человеку независимо от того, на какой ступени социальной лестницы он ни находился бы. Наш соотечественник Ф. В. Карелин (1925-1992) еще в советское время предупреждал об угрозе надвигающегося капитализма с его грехом стяжательства в двух основных ипостасях: «...капиталистический способ производства экономически нуждается в грехе (алчности предпринимателей и развращенности потребителей)»[216].

Как известно, Бог создал человека по Своему образу и подобию. Одно из главных свойств Бога заключается в том, что Он - Творец. Стало быть, и человек задумывался Богом как творческое существо. Это означает, что в хозяйственной сфере человек должен трудиться и создавать материальные и нематериальные блага, раскрывая при этом все те таланты, которые он получил от Бога. Через творческий труд человек уподобляется Богу как Творцу Творческий труд - это и заповедь, и идеал христианской жизни. И тут мы особо ощущаем противостояние христианства с его идеалом творческого и созидающего труда и религии денег, которая ориентирует людей прежде всего на перераспределение и потребление. Труд при капитализме неизбежен, но такой труд не имеет ничего общего с христианским идеалом:

1)     он является не свободным, а принудительным;

2)     большая часть трудовой деятельности в современной капиталистической экономике не связана с созданием жизненно необходимых благ (люди заняты в сфере перераспределения - торговле и финансово-кредитном секторе, в производстве оружия, в оказании услуг сомнительного свойства и т.п.);

3)     такой труд не является творческим.

Мы не будем погружаться в детальное исследование методов, с помощью которых капиталисты осуществляют накопление своих богатств (это дело экономистов и социологов). Наша задача - показать, что все эти методы неизбежно предполагают нарушение христианских заповедей, являются проявлениями грехов, в том числе смертных. В Евангелии добываемое такими способами богатство названо «неправедным богатством»[217].

Догмат третий: «Святость» частной собственности

По большому счету этот догмат производен от первого догмата. Приобретение богатства - необходимое, но не достаточное условие существования капиталистического порядка. Это богатство надо защищать от посягательств со стороны других членов общества. Прежде всего - со стороны «плебса» (наемных работников). Также возможна ситуация, когда на богатство одного капиталиста посягает другой капиталист.

Однако главной функцией современного государства оказывается защита капиталистического богатства. Она обеспечивается специально создаваемой системой законов, судебными учреждениями, полицией и армией, тюрьмами и т.п. Фактически в капиталистическом обществе складывается государственно-правовая система, которая узаконивает результаты тех экспроприаций, которые осуществляют капиталисты. Еще раз напомним формулу Прудона: «Частная собственность - кража».

Иногда говорят, что экономическая и правовая доктрина христианства не исключает (и даже обосновывает) существование института частной собственности. Однако здесь требуется уточнение. Под частной собственностью в данном случае подразумевается то имущество граждан, которое является результатом их собственного труда и не используется для получения прибыли. Такую собственность правильнее называть личной собственностью, или трудовой собственностью. Она вполне законна, и ее защита должна быть важной функцией государства.

Хотя, конечно, социальным идеалом христианской жизни является общественная собственность - т.е. совместное владение всем имуществом всеми членами христианской общины. Это проистекает из одинакового понимания всеми Святыми отцами того, что единственным Собственником всего в мире является Бог. Кстати, слово «Бог» санскритского происхождения и означает Того, кто владеет всеми богатствами. Все без исключения люди - лишь пользователи и имеют при этом равные права пользования. Выступая за общее, совместное владение вещами (фактически при отказе от личной собственности - конечно, добровольное) как социальный идеал христианства, Иоанн Златоуст в качестве эталона рассматривал руководимую апостолами общину первых христиан в Иерусалиме[218]. Конечно, современным людям такая высота христианского духа не по плечу, поэтому и допускается личная (индивидуальная трудовая) собственность.