Арон Аврех - Масоны и революция Страница 40

На беду охранки, «Джемс» принадлежал к тому сорту проходимцев, которые помимо денег ищут еще и славы. Как истый Хлестаков, увидев, что его дела иждивением Меца и фон-Коттена пошли неожиданно хорошо, он стал раздавать направо и налево интервью, приведшие, как и следовало ожидать, к громкому скандалу и заставившие департамент полиции срочно избавляться от своего информатора.

4 декабря 1908 г. в московском черносотенном листке «Вече» появилась статья под заголовком «Происки масонства». «В настоящее время в Москве, — говорилось в ней, — гостит некто Джемс Перси, англичанин, масон, приехавший в Россию в качестве представителя англо-американского масонства, с целью хлопотать о разрешении деятельности масонских лож в России». Перси «преисполнен больших надежд». В частности, «сотруднику одной московской газеты» он заявил следующее: «Русские масонские ложи сами не могут просить о своей легализации, но английское масонство может это сделать: оно обращается к русскому правительству, как сила обращается к силе, и думает, что ему удастся добиться своего». Автору статьи Перси говорил: «...учение масонов более близко русскому крестьянину, чем кому бы то ни было другому».

Естественно, что такие заявления «Джемса» вызвали бурный авторский комментарий: «Вот что нужно использовать им! В чистый источник души народной хотят влить они новую струю грязи... Расчет поистине сатанинский». Уверен ли он, Перси, в сочувствии в России своей миссии? «Да, уверен, я говорил за границей со многими русскими масонами и немасонами, и я думаю, что почва вполне подготовлена». «Почва подготовлена. Все тайные пружины масонства нажаты», — восклицал вслед за этим автор статьи.

Наконец, Перси нанес последний удар: «Кроме того, проповедь масонства в России свяжет последнюю с либерельной Англией». Это уже был предел: «Вот где зарыта собака! Идет откровенный подкуп. Либеральная Англия поддержит своих русских единомышленников-конституционалистов, а сии последние должны отдать за это на развращение масонам русский народ. Развязная откровенность английского масона, его твердое упование на могущественную поддержку в Петербурге, где почва подготовлена, должна внушать нам, русским людям, самые серьезные опасения. Заговор жив, заговор растет, заговор близок к осуществлению»[9].

Департамент полиции был необычайно чувствителен к таким выпадам со стороны своих лучших друзей и подопечных, какими бы тенденциозными и преувеличенными они ни были, тем более что в кампанию включились и другие газетные голоса. 24 ноября в одной газете была опубликована статья «Масоны в России». «На днях, — сообщалось в ней, — выехал из Москвы в Петербург с особой миссией влиятельный член великой масонской ложи «Хембден 8 Quatuor Cornatis» в Лондоне Джемс Перси. Деятельный член лож в Германии, автор многих брошюр о масонстве в России». Автор знает его лично по Лейпцигскому университету, где вместе слушали курс на философском факультете. На вопрос о цели приезда Перси дал такой ответ: «Мы не вмешиваемся в распоряжения правительств, но стараемся раскрыть глаза лиц, стоящих во главе государственных учреждений, на всякие злоупотребления подведомственных лиц». В Англии и Франции все выдающиеся деятели администрации в большинстве масоны. Политикой не занимаемся. Процент евреев в ложах ничтожен. Статья заканчивалась следующими словами, якобы сказанными Джемсом: «В Лондоне и в Париже, как и в одном из -курортов Германии, я встретил много русских сановников, которые разделяли мое мнение, что учреждение великой ложи в Петербурге много будет содействовать успокоению умов, но не на почве острой борьбы, а лишь путем мирного нравственного воздействия»[10].

Что в приведенных словах принадлежало автору статьи, а что англо-масонскому Хлестакову— установить, конечно, невозможно. Но для охранки это уже значения не имело. Надо было срочно принимать меры, что и было сделано

Недавно в печати, сообщала газета «Старая Москва» 31 декабря 1908 г., последовало официальное опровержение толков о легализации масонства в связи с заявлениями Джемса Перси Статья называлась «Миновавшая опасность»[11]. 23 декабря 1908г. «Новое время» поместило заметку, в которой говорилось, что на квартире Чистякова полицией было обнаружено незаконное собрание, участники которого были переписаны. Затем был произведен обыск в редакции журнала «Русский франкмасон». Спустя месяц, 26 января 1909 г., та же газета сообщала «Несколько времени назад на Арбате было захвачено незаконное собрание, которое, по некоторым данным, называли масонским. Затем выяснилось, что некий Персиц, признанный человеком безусловно вредным, был арестован, и ныне возбужден вопрос об удалении его из Москвы»[12].

Подчеркнутые нами слова свидетельствуют о том, что департаменту полиции пришлось бить отбой. Одновременно перед ним встал вопрос о том, что делать с Чистяковым и его предприятием. Признать его не масоном, а простым жуликом — значило расписаться в своем провале. Обратное решение также грозило осложнением, так как на суде могла выясниться подлинная картина московского псевдомасонства. В результате было сделано так, как посоветовал исполняющий обязанности вице-директора департамента полиции небезызвестный Виссарионов своему непосредственному начальнику в письме от 30 декабря 1908 г.

Конечная цель масонства, писал он, — это ниспровержение во всех государствах, в том числе и в России, существующего государственного строя. Поэтому принадлежность к масонству, «казалось бы, возможно подвести под признаки 1 ч. 126 ст. Угол, улож., но, принимая во внимание особую конспирацию означенного сообщества, трудность доказать формальным путем задачи масонства, отсутствие каких-либо масонских изданий, хотя бы тайных, кроме разоблачений отпавших от масонства, а также и открытие истинных целей масонства только лицом, достигшим высших званий того или иного ритуала, следует признать, что при возникновении дела о масонстве, впредь до получения более осязательных доказательств и откровенных показаний, было бы осторожнее приступать к дознаниям по признакам преступлений, предусмотренных ст. 124 Угол, улож.»[13].

Так и было сделано: «масонство» в Москве было ликвидировано в административном порядке.

Казалось, конфуз с «делом Джемса» должен был как-то отрицательно сказаться на служебном положении Меца. В действительности все произошло как раз наоборот, он был вскоре откомандирован в распоряжение дворцового коменданта для заведования дворцовой охранной агентурой. Мец тут же доказал, что он заслужил внимание и доверие человека, непосредственно отвечавшего за безопасность священной особы государя императора.

4 июня 1909 г. начальнику столичной охранки послан запрос, подписанный Мецем, относительно некоего общества под названием «Маяк». По поручению дворцового коменданта, говорилось в нем, он, Мец, обращается с просьбой дать сведения о «Маяке». Официальной целью общества является воспитание молодежи в нравственном и физическом отношении. Однако выяснилось, что оно получает субсидии из-за границы и хочет распространить свою деятельность не только на Петербург, но на всю Россию, в том числе на армию и флот, о чем руководство «Маяка» настойчиво ходатайствует у министра двора. «По имеющимся у дворцового коменданта (у Меца. — А.А.) сведениям, общество это, добившееся почетного покровительства его высочества принца А. П. Ольденбургского, представляет собой не что иное, как возрождающееся русское масонство Правая печать уже давно указывала на некоторые странные обрядности и костюмы с символическим изображением треугольника, которые будто бы имеют место в этом обществе». Все это желательно проверить, и прежде всего выяснить связи и личность секретаря общества Франклина Августовича Гэлорда, «имеющего покровителей и связи в высшем обществе». Его ходатайство вступить в переговоры с военным и морским министрами оставлено пока без последствий, под предлогом отъезда государя в шхеры.

Нет ни малейшего сомнения в том, что единственным источником сведений Меца о «Маяке» была указанная правая печать, ибо никому другому, как помешавшимся на истерии бдительности черносотенцам, включая и их духовного брата Меца, подобный вздор просто не мог прийти в голову[14]. Но слово «масон», да еще произнесенное от имени дворцового коменданта, не оставляло места ни сомнениям, ни тем более возражениям. В ответ на письмо Меца Петербургское охранное отделение представило «краткий очерк деятельности общества «Маяк».

В очерке сообщалось, что общество возникло в 1900 г. по мысли и на средства американского гражданина Джемса Стокса (50 тыс. рублей), видного деятеля «Международной христианской ассоциации молодых людей», под почетным председательством принца А. П. Ольденбургского. Свое теперешнее название «Маяк» оно получило в 1905 г. «Задача «Маяка» — содействие трудящимся молодым людям в достижении нравственного, умственного и физического развития, в согласии с духом христианской церкви». В соответствии с этим в «Маяке» практикуются гимнастика, экскурсии, поездки, катанье на лодках, ходьба на лыжах, буфет, комната для игры в шахматы и шашки. «Никакие крепкие напитки и никакие игры на деньги в обществе не допускаются». По воскресеньям устраиваются бесплатные литературно-музыкальные вечера.