Валерий Коровин - Удар по России. Геополитика и предчувствие войны Страница 40

Определение новых интеграционных форматов на постсоветском пространстве необходимо начать с позиционирования России в мире. Как вообще Россия мыслит мир? Если мы признаём себя региональной державой, то в этом случае мы вполне можем принять однополярное устройство. Однако если мы хотим как минимум сохранить РФ в нынешних границах, надо искать партнёров в рамках многополярной модели. А для этого Россия должна начать позиционировать себя не как региональная, а как мировая держава. Многополярность надо ещё завоевать. А сделать это можно, с учётом наших нынешних возможностей, пока только путём подрыва однополярности. В этом смысле геополитическая система СНГ не является для нас чужеродной, она нам близка культурно, исторически, социально. Можно, конечно, кинуть страны СНГ на произвол судьбы, но, как мы уже знаем из опыта, в тот же самый момент с ними начинается работа с другой стороны. Поэтому уже сейчас нам необходимо начать работу с описания нашей внешней политики, на основе которой уже можно будет рассматривать проблематику СНГ.

Геополитическое контрнаступление на постсоветском пространстве

Во второй главе мы не случайно остановились на особой роли Польши, которую она играет на пространстве СНГ. Несмотря на то что Польша сегодня не является геополитическим субъектом – настолько элиты Польши связаны с США, тем не менее инструментальность действий нынешнего польского государства на постсоветском пространстве настолько эффективна, что именно Польшу сегодня можно считать основным игроком на этом пространстве после России и США. Польша сегодня является формальным инициатором и покровителем проекта «Восточное партнёрство», которое адресовано таким странам, как Молдавия, Украина, Азербайджан, Армения и даже Белоруссия, а целью этой инициативы является создание альтернативной интеграционной модели стран, входящих в СНГ, но в перспективе имеющих антироссийскую геополитическую ориентацию. Следует также не забывать о том, что на данный момент именно польские представители и политики доминируют во всех европейских структурах, отвечающих за постсоветское пространство, а сама Польша напрямую поддерживает антироссийские силы. Чего стоят слова погибшего под Смоленском президента Польши Леха Качиньского, произнесённые в период пятидневной войны в Южной Осетии: «Польша готова оказать Грузии любую помощь, в том числе и военную».

Если Россия в этой ситуации ограничит сферу своих интересов лишь рамками СНГ, она так и останется региональной державой. Но если Россия хочет вернуть себе мировой статус, то она должна обозначить зоной стратегических интересов территорию, на которой находятся государства, бывшие члены СЭВ, куда попадает в том числе и Польша. В этом случае субъект и объект меняются местами. Россия становится самостоятельным игроком в тот момент, как заявляет о своих интересах в Восточной Европе, что автоматически меняет её статус на пространстве СНГ, переводит Польшу в разряд объектов, а не равноправных субъектов на постсоветском пространстве, единственным равным партнёром же в этом случае на пространстве СНГ становятся США. Таким образом, любое ослабление влияния России в СНГ тут же переконфигурирует это пространство против самой России.

Усиление же влияния России в СНГ возможно лишь в случае начала «геополитического контрнаступления», для чего ныне неопределённый, несколько аморфный формат этой структуры как раз очень подходит. Начать надо с принятия в СНГ вновь признанных государств – Абхазии и Южной Осетии. Но и на этом не стоит останавливаться. Надо начать рассматривать вопрос о принятии в СНГ Венесуэлы, Сербии и других союзников России. Почему бы не предложить Ирану вступить в СНГ? По крайней мере этот процесс нужно как минимум инициировать, что уже даст значительные очки России на международной арене. В этом смысле Россия должна действовать так же, как США, интегрировать своих союзников, обеспечивая их безопасность, привлекая экономически, гарантируя территориальную целостность, но вместе с тем раскалывая геополитических оппонентов, интегрируя пророссийским образом ориентированные отколовшиеся части, для чего СНГ имеет идеальный формат. Это серьёзно оживит и само СНГ. В этом контексте следует обратить внимание на одну цитату, прозвучавшую в эфире радиостанции «Голос Америки» из уст известного американского политолога. Бывший помощник президента США по национальной безопасности в администрации Картера демократ Збигнев Бжезинский являет своими высказываниями некую квинтэссенцию реалистской американской геополитической мысли. А так как он человек независимый, в данный момент не обременённый никакими чиновничьими постами, то может говорить свободно. Так вот, он сказал буквально следующее: «Россия снова может вернуть себе имперский статус, если Украина и Грузия будут слабыми государствами». Здесь мы подходим к тому, что Америка видит своё влияние и выстраивание своей стратегии на постсоветском пространстве, оперируя исключительно понятием «государство-нация». То есть государство-нация – это основная категория, с помощью которой Америка устанавливает своё единоличное влияние в мире. Ибо сама Америка – это как раз не государство-нация, а империя. Формат же государства-нации не даёт для нас возможности реинтеграции постсоветского пространства иначе, как через наднациональные блоки и образования.

Уловка государства-нации

Целостность и статус Грузии и Украины США рассматривают сквозь призму государства-нации, они постулируют эту модель, потому что следующим шагом является постулирование модели государства-нации для России. Далее Бжезинский говорит о том, что «если Грузия выстоит, а Украина добьётся успеха, у России в долгосрочной перспективе появится больше шансов стать постимперским государством». То есть именно государством-нацией, а не империей и не государством-цивилизацией. Таким образом, Бжезинский формулирует основные критерии американской геополитики, которая не предполагает для России возможности и не даёт России права стать вновь империей и даже государством-цивилизацией, то есть в принципе вернуться к традиционным формам государственности, но ведёт строго к ограничению в рамках национального государства. Не случайно, видимо, и высказывание главы ФСБ Александра Бортникова о том, что в России обнаружена серьёзная сеть украинских и грузинских спецслужб. В этой связи следует напомнить один из основных элементов «стратегии анаконды». Он заключается в том, что наступающая сторона должна активно использовать тех, кто переметнулся на её сторону из числа бывших союзников тех, против кого она воюет. То есть это очень удачная среда – Украина и Грузия, – для того чтобы включить их в структуру действия «стратегии анаконды», направленной на удушение нашего большого пространства. Таким образом, Украина и Грузия становятся важнейшими элементами удушения России и наступательной стратегии США на постсоветском пространстве, тем самым «стратегия анаконды» продолжает реализовываться, несмотря на заявления Обамы, который говорит о многополярности лишь для того, чтобы разделить ответственность за последствия глобального экономического кризиса между всеми остальными. Это такая как бы временная многополярность. Как только кризис будет преодолен или возникнут устойчивые тенденции к его преодолению, американцы тут же заявят о том, что всё, многополярность закончена.

Учитывая то, что Советский Союз распался именно на несколько государств-наций, а также то, что многие из них (для чего формат государства-нации подходит идеально) уже включены в санитарный кордон «кольца анаконды», удушающего Россию, нам не остаётся ничего другого, как прорвать это «кольцо», используя имеющиеся интеграционные проекты. И СНГ, как раз в силу своей неопределённости, отсутствия доминирующего интеграционного формата, очень удобно для этого, так как может включать в свой состав именно национальные государства. Таким образом, Россия для прорыва «кольца анаконды», которое продолжает нас удушать, должна использовать именно Содружество Независимых Государств.

Сетевая империя – перспективы СНГ

Находясь в контексте постмодерна, мы должны использовать сетевые технологии, сетевые методы для совершения этого прорыва. Как раз в СНГ очень хорошо вписываются те элементы, которые «плохо лежат» на Западе, но которые ориентируются на нас. И здесь совершенно не нужно привязываться к принципу территориальной близости или территориального единства. Сейчас в формате СНГ может быть реализована стратегия сетевой империи. Россия может спокойно включать в это интеграционное образование в силу его аморфности все те элементы, которые продолжают ориентироваться на Россию, даже находясь далеко за пределами нашего прямого стратегического соприкосновения. В первую очередь, конечно же, в СНГ нужно включить Абхазию и Южную Осетию. Это новые независимые государства, которые признаны Россией. И включение их в Содружество Независимых Государств будет являться логическим продолжением процесса, инициированного самой же Россией, что зафиксирует её выдвижение за свои административные границы. Но не нужно стесняться двигаться дальше. Например, американцы совершенно этого не стесняются. При этом они нас ещё и всё время обманывают. Когда мы собственноручно разваливали Советский Союз, они говорили, что постсоветское пространство останется зоной стратегических интересов России, и тут же нас обманули – просто забрали его себе.