Кикудзиро Исии - Дипломатические комментарии Страница 40

3. Ассамблея и Совет Лиги

Отношения между Ассамблеей и Советом носят своеобразный характер и не имеют параллели в каких-либо других подобных учреждениях. Некоторые сравнивают Ассамблею с законодательной властью, а Совет — с исполнительной, но это сравнение неосновательно. Другие сопоставляют Ассамблею с низшей, а Совет — с высшей законодательной палатой, однако такая аналогия обнаруживает теоретическое и практическое незнакомство с уставом Лиги. Здесь необходимо подчеркнуть, что Ассамблея (второй параграф третьей статьи устава) и Совет (четвертый параграф четвертой статьи устава) оба обязаны и имеют право заниматься отдельно и независимо друг от друга любым вопросом, попадающим в сферу действия Лиги и касающимся всеобщего мира. В отличие от законодательного собрания, где законопроект не входит в силу до тех пор, пока он не будет одобрен обеими палатами, в Лиге решение, одобренное одной лишь Ассамблеей или одним Советом, вступает в силу и не должно быть передано другому органу на утверждение. Что касается многочисленных вопросов, переданных по условиям мирного договора или устава в ведение одного из этих органов, то в тех случаях, когда затронут вопрос о мире, один орган может делать замечания и высказывать свое мнение другому органу. Например, на основании XXII статьи устава вопросы, касающиеся мандатов, должны решаться в Совете, но, ввиду того что эти дела подпадают под сферу действий Лиги и имеют влияние на всеобщий мир, они неизменно ставятся на обсуждение ежегодных собраний Ассамблеи. Вопросы, связанные с военным контролем бывшей вражеской территории (статья 213 Версальского договора), тоже относятся к этой категории. Одним словом, Ассамблея и Совет независимы друг от друга и имеют равное значение. Если вообще проводить параллели между различными формами представительных учреждений, то Ассамблею и Совет Лиги можно сравнить с исполнительной властью, а входящие в состав Лиги государства, которые могут поддержать и одобрить действия исполнительной власти, — с законодательной. Однако государства, входящие в состав Лиги, находятся в отдалении от Лиги и не собираются на общее собрание; они держат связь с Лигой индивидуально, путем переписки.

Ассамблея и Совет — два совершенно независимых органа, но они работают, как два крыла или два колеса Лиги. Их отношения всегда были гармоничны, и они справедливо могут гордиться, что до сих пор между ними не было и намека на столкновение или вражду. Эти два органа отделены друг от друга, но по существу они едины и по своим целям и намерениям составляют одно целое. Представитель каждого члена Лиги в Совете является в то же время главным делегатом этой страны в Ассамблее, и то обстоятельство, что представители четырнадцати членов Совета (т. е. пяти великих держав и девяти держав, выбранных в Совет Ассамблеей) также занимают первые места в Ассамблее, способствует предотвращению конфликтов между Ассамблеей и Советом. Кроме того, Ассамблея и Совет стремятся к одинаковой цели — к благополучию всех народов и ко всеобщему миру, и поэтому в конечном счете они разделяют бремя одной и той же работы. Непрактично часто созывать сессии Ассамблеи, в которую входят представители, съехавшиеся на короткий срок со всех концов света. Даже ежегодные сессии кажутся слишком обременительными, и представители всех отдаленных стран надеются, что со временем Лига настолько укрепится, что будет достаточно проводить сессию раз в два или даже в три года. С самого начала Ассамблея была занята великим делом укрепления всеобщего мира и другими вопросами, которые имеют косвенное отношение к миру. Подобного рода деятельность не приносит плодов в один день. Прогресса надо ждать терпеливо, не теряя надежды, многие годы. Кроме того, характер работы, которой занимается Ассамблея, не требует повседневных занятий. Напротив, Совет состоит из небольшого числа членов, может собираться с меньшим трудом и чаще. Кроме того, когда ответственность падает на немногих, от них можно ожидать большей серьезности и обстоятельности. С января 1920 г. Совет собирался приблизительно шестнадцать раз, или в среднем шесть раз в год. Совет занимался, главным образом, разрешением международных конфликтов. Ассамблея же, которая должна укреплять всеобщий мир, занимается созидательной работой для будущего. Следовательно, одной из ее обязанностей является воспитание общественного мнения путем пропаганды во всем мире. Совет тоже трудится для дела мира, но его задачи более непосредственные, — он старается сделать государства более миролюбивыми и более сговорчивыми для разрешения мирными путями возникающих конфликтов.

Закладывая фундамент всеобщего мира, Ассамблея первым делом обратилась к вопросу об ограничении вооружений. Обеспечение национальной безопасности является необходимым условием разоружения, поэтому в качестве такого обеспечения в 1923 г. было предложено заключить пакт о взаимной помощи. Согласно статьям X и XVI устава, каждое входящее в состав Лиги государство, если его независимость находится в опасности или его территория подверглась нападению, имеет право получить помощь от других членов Лиги. Но статьи, предусматривающие эту помощь, неопределенны и не указывают, как далеко должна идти эта помощь и как скоро она должна быть оказана, поэтому один устав Лиги не дает достаточной гарантии членам ее. Целью проекта пакта о взаимной помощи было упразднить этот недостаток. Однако ввиду несогласия Великобритании и двух или трех других держав эти мероприятия не удалось осуществить. Вопрос об ограничении вооружений затрагивает не только страны, являющиеся членами Лиги, поэтому он будет рассмотрен в следующей главе.

В 1924 г. Ассамблея единогласно одобрила так называемый Женевский протокол[88], который предусматривал полное упразднение войн. Быстрота, с которой этот протокол был принят, заставила более серьезных приверженцев Лиги задуматься. Однако вскоре легкомысленные делегаты получили серьезный урок. Незадолго до утверждения Женевского протокола премьер лейбористского правительства Великобритании Макдональд и премьер Франции радикал-социалист Эррио, оба рьяные защитники мира, пригласили на дружескую конференцию в Лондон премьера и министра иностранных дел Германии. Принятием плана Дауэса[89] и соглашением о выводе французской оккупационной армии из Рурской области им удалось разрешить вопрос о немецких репарациях. Эти события оказали большое влияние на политику всей Европы. Они превратили европейскую дипломатию из военной в мирную и дружескую. Это главное достижение либеральных, миролюбивых французских и английских кабинетов было с удовлетворением встречено во всем мире. Действительно, это было выдающееся мировое событие за июль и август 1924 г. Воодушевленные успехом на Лондонской конференции, Макдональд и Эррио приехали в Женеву с намерением добиваться новой победы на Ассамблее Лиги. Они установили мир в Европе и попутно готовились упрочить мир в остальных частях света. До сих пор в Ассамблее и в Совете всегда были существенные разногласия между Великобританией и Францией, и в этих спорах другие страны принимали одну или другую сторону. Однако эти разногласия в конце концов улаживались уступками и компромиссами. На этот раз положение было иным. Премьеры Великобритании и Франции сотрудничали, и. надо было ожидать их полной победы. Кроме того, оба премьера предлагали мероприятия для укрепления всеобщего мира (ограничение вооружений и обязательный арбитраж), которые соответствовали желаниям общественного мнения других стран, в особенности малых. Были все основания предполагать, что ни одна рука не поднимется против, и движение за немедленный всеобщий мир, как бешеный поток, прорвавший плотину, сметет с пути все препятствия.

Охваченные психозом толпы, женевские деятели проявляли фанатическое рвение и порешили на первом же собрании составить Великую хартию всеобщего мира. Было решено предложить третьей комиссии тотчас же заняться вопросом (который был в ей ведении) о сокращении вооружений; а первой комиссии было предложено: 1) изменить те статьи устава, которые признавали возможность войны при определенных обстоятельствах, с тем чтобы возможность войны была полностью уничтожена, и 2) составить проект статей, которые сделали бы обязательным мирное разрешение всех международных конфликтов путем арбитража. Некоторые даже требовали, чтобы государство, нарушившее эти статьи, было бы объявлено агрессором и нарушителем мира и наказано общими усилиями членов Лиги. Намерения этих людей были, несомненно, благородны и идеалы их прекрасны, но разве можно разрешить непродуманными действиями такую гигантскую задачу, как установление вечного мира?