Сергей Лавров - Полная стенограмма разговора главы МИД России с журналистами «Комсомолки» Страница 5

С. Лавров:

— Знаете, я с ним на эту тему говорил много. Когда мы обсуждаем Сирию… Он очень приятный в общении человек. Мы с ним с января говорили по телефону больше 30 раз. И 4 раза встречались лично. И наверняка это не последняя встреча, не последний телефонный разговор. Но когда мы с ним имеем возможность, начинаем говорить про Сирию, они обязательно говорят: про Сирию — да, но вот сейчас надо сделать что-то. Я говорю: подожди, до этого же были такие-то шаги. Мы в июне 12-го года вместе с Хиллари Клинтон, европейцами, китайцами, арабами и турками, кстати сказать, приняли Женевское коммюнике, в котором говорится: надо запустить переходный политический процесс, который должен сформировать какую-то структуру совместную правительством и оппозицией на основе взаимного согласия и правительства, и оппозиции. Когда мы все это одобрили, Россия принесла эту бумагу в Совет Безопасности, говорим: давайте одобрим это все резолюцией Совета Безопасности. Американцы сказали «нет», потому что там не сказано, что Асад должен уйти, и не сказано, что если он не уйдет, то будут санкции против него. Я говорю: а где здесь написано, мы же в Женеве с вами 7 часов сидели. Категорически отказались.

Год прошел, потом петух клюнул насчет химического оружия, мы помогли с этим химическим оружием разобраться. И вот тогда, когда резолюция, утверждающая российско-американскую схему с согласия сирийского правительства, предполагавшую вывоз и уничтожение запасов химического оружия, вот в эту резолюцию мы настояли, чтобы вставили отдельный раздел, утверждающий вот то коммюнике. Сейчас они говорят, что это коммюнике нарушает Асад. Самое главное, что этот принцип обоюдного согласия… Это как на Донбассе, принцип прямого диалога. Вот от этого уходят. Только на Донбассе власть уходит от диалога, а здесь оппозиция уходит. Это вот наши западные коллеги.

И когда мы с ним обсуждаем эти вещи, я говорю: Джон, ну зачем же вы наступаете на те же грабли? 2003 год, Ирак. — Я был сенатором, я голосовал против. Я говорю: здорово. — И Обама был против. — Прекрасно. А Ливия? — Да, Ирак был ошибкой. — А Ливия уже при вас. — Ливия при Хиллари была, там была ошибка тоже.

Но ошибка не потому, что они нарушили мандат Совета Безопасности, который предполагал всего лишь закрыть небо и не давать авиации летать. Они же с этого неба бомбили просто и, в конце концов, зверски убили Каддафи. Как бы к нему ни относиться. Это тоже военное преступление. Он говорит: тоже была ошибка. Я говорю: Ливию теперь посмотри, там террористы, оттуда идет поток боевиков, оружия, вплоть до Мали, до Чада, до Центральной Африки. Он говорит: ошибка была в том, что мы после этих бомбардировок не ввели туда наземные войска и не консолидировали обстановку, не подавили террористов. Я ему сказал: вы войска уже вводили в Афганистан для борьбы с терроризмом и в Ирак для борьбы с тем же терроризмом. Потом вы оттуда благополучно ушли, оставив и тех и других, как у Жванецкого: он вошел в ее положение и оставил в ее же положении. Только в гораздо более плохом положении были оставлены Ирак и Афганистан, на грани развала одна страна и во второй гражданская война продолжается.

Они говорят: это была ошибка, но кто старое помянет, тому глаз вон. Вот какая у них логика. Поэтому давайте сейчас заниматься тем, чем мы хотим. Мы тоже хотим Сирией заниматься. Но давайте подходы-то вырабатывать с учетом хоть какого-то урока, извлеченного из прошлого опыта.

Асламова:

— Вопрос от моих курдских друзей. Я имею в виду и турецких курдов, и сирийских, и иракских. Во-первых, турецкие курды взывают о том, что хорошо бы России высказать свою позицию. Потому что там происходит настоящий геноцид курдов. Я была в городе Диярбакыр, видела, что там происходит. Город просто уничтожен. Идет гражданская война в Турции, а мы никак не вступаемся за них.

Второй вопрос. Оружие просят, например, сирийские курды, говорят: почему вы даете оружие Барзани, это американская песочница — иракский Курдистан и Барзани — протурецкий политик, более того, пустивший турецкие войска на свою территорию. Но при этом вы не даете оружие сирийским курдам, которые реально воюют с ИГИЛ (запрещенной на территории России организацией).

Третий момент. Также я общалась с партизанами Рабочей партии Курдистана в горах. Они также говорили о том, что мы просим хотя бы, как Советский Союз в свое время оказывал дипломатическую поддержку курдскому вопросу, помогите нам хотя бы дипломатическим путем, если не можете помочь военным.

С. Лавров:

— Мы такую поддержку оказываем. Наверное, надо как-то побольше об этом говорить. Хотя Мария Захарова, я сам слышал неоднократно, на своих брифингах проблему геноцида курдов в Турции и в принципе позицию Турции по отношению к курдам мы регулярно озвучиваем. Мы единственное требуем — чтобы Турция вывела свои войска с территории Ирака, где они находятся, как бывший премьер-министр Давутоглу заявил, для того, чтобы укреплять суверенитет Ирака. Это абсолютно неприемлемая позиция. И в принципе то, что турки делают, это, я считаю, заслуживает гораздо большего публичного внимания со стороны наших западных партнеров. Потому что они считают, что это союзнички, мы сами между собой разберемся. Это такая очень нехорошая позиция.

Вот, например, когда Турция нарушала воздушное пространство Греции, мы несколько заявлений таких жестких сделали. Столтенберг, Генеральный секретарь НАТО, заявил: знаете, это все-таки член НАТО, мы сами разберемся. А что насчет Кипра, который не член НАТО, чье пространство нарушается Турцией регулярно? А во-вторых, что это за такая компания, дескать, если ты натовец, то ты можешь делать, что хочешь? Так же, как Евросоюз, если ты в Евросоюзе, то в Совете Европы ты неподсуден, потому что они говорят: вот права человека в Совете Европы, мы будем рассматривать их нарушение теми, кто не входит в Евросоюз. Потому что в Евросоюзе у нас есть собственный какой-то процесс по разбору этих нарушений.

Возвращаясь к курдам. Мы единственное требуем. Мы будем продолжать требовать, чтобы Турция прекратила беспредел в Ираке в отношении курдов прежде всего. Там замыслы, помимо таких неоосманских устремлений, которые явно присутствуют, там еще экономический расчет на то, чтобы позиционироваться там, приспособиться, каким-то образом зацепиться и ждать, когда будет битва за Мосул, чтобы от месторождения отломить. А там уже посмотрим, как международное сообщество отреагирует на это, потом, может быть, Ирак вообще развалится, а мы уже здесь. Это очевидно совершенно, поэтому я с вами полностью согласен, и согласен с вашими курдскими собеседниками.

Что касается Иракского Курдистана, то для борьбы с терроризмом мы поставляем оружие и в Ирак, и в Иракский Курдистан, с согласия, с ведома иракского правительства. У нас других принципов не может быть.

Что касается сирийских курдов, они получают поддержку. Они получают и поддержку с воздуха. Причем, надо об этом прямо сказать, мы активно убеждаем, и не без успеха, сирийское правительство, что они должны с курдами сотрудничать, а не пытаться в этом конфликте как-то их еще немножко ограничивать в их будущей роли в сирийском государстве. Конечно, никто, наверное, не радуется, когда взяла и Партия демократического союза приняла какой-то манифест о федеративном округе и т. д. Но это связано с позицией Турции. Потому что когда мы договорились, что Женевские переговоры по Сирии должны быть инклюзивными, не по-русски говоря, а по-русски говоря, они должны быть всеохватывающими по составу участников. И когда группа, представляющая 15 % населения Сирии, эта Партия демократического союза, исключена из этих переговоров только потому, что одна страна, Турция, наложила на это вето, американцы и прочие наши партнеры говорили, когда мы возмущались и требовали, чтобы эти курды приехали. Но нам говорили так: знаете, если сейчас курды приедут, то группа переговорщиков, которая в Эр-Рияде образовалась, этот комитет по переговорам, они покинут переговоры и не будут сотрудничать. А они и так не сотрудничают. Они сейчас взяли и ушли. И Де Мистура пошел у них на поводу, хотя мы ему поручили до начала Рамадана собрать очередной раунд, он сейчас собирается это делать через две недели, а то и после Рамадана. Только потому, что вот эти капризные ребята выдвигают ультиматум. И если говорили, что приход курдов приведет к такому варианту, то это и без всяких курдов происходит. Они просто проявили свою сущность.

Я очень надеюсь, что второй случай дезертирства, когда ушел радикал Аллюш из «Джейш аль-Ислам», каковая организация однозначно является экстремистской, террористической, но ее пытаются выгораживать, наверное, в расчете на то, что она позволить ослабить Асада, как они всегда рассчитывают: вот используем террористов, а потом посмотрим, что с ними делать. Это путь в никуда. Но было дезертирство еще и нормальных, умеренных персонажей из этой вот группы комитета по переговорам. Я думаю, что мы постепенно избавимся от крайних таких представителей, но, конечно, надо что-то делать быстро. И курды обязательно должны быть в этом процессе. Потому что обсуждать Конституцию и обсуждать какую-то структуру, совместно формируемую правительством и оппозицией, без курдов — это будет просто провал переговоров.