Максим Лебский - Курды. Потерянные на Ближнем Востоке Страница 52

Дилан Дерек, член руководства ПСЖ, описывает ее основные цели следующим образом: «Мы активно поддержим курдскую освободительную борьбу всеми нашими силами и ведем борьбу вплоть до окончательного достижения наших целей. У нас речь идет о том, чтобы строить новое, демократическое и свободное общество, в котором твердо зафиксированы женские права»[725].

Крайне характерен тот факт, что на сегодняшний момент в ротации управленческих структур РПК закреплено правило, согласно которому 40 % мест в высшем управленческом звене партии должны занимать женщины. На практике же имеются комитеты с женским участием больше чем 50 %[726]. Подобный принцип действует и в организации деятельности прокурдской легальной «Партии Мира и Демократии» (BDP)[727]. В формировании местных и национальных структур ПМД применяет минимальную 40 % квоту для женщин и отстаивает принцип женского сопрезидентства в высшем руководстве партии[728].

Партизанки РПК

Женские военные подразделения при строгом подчинении верховному командованию партии обладают определенной самостоятельностью в своей деятельности. «Мы участвуем не только в общих вооруженных акциях. Атаки на символы женского подавления также принадлежат к акциям женской герильи: например, ночной клуб был атакован в Дерсиме», – заявляет Нуриже.

Партизанки веду борьбу против проституции: «Мы боремся не против проституток, а против системы, которая принуждает женщин, чтобы они пребывали в такой роли. Мы преодолеваем дискриминацию по полу как часть общественной системы и двойной морали. Проституция в Амеде (Диярбакыр. – М.Л.) и других городах в Курдистане распространяется в течение последних лет. Время от времени мы беремся за бары и т. д., чтобы продемонстрировать их разрушением несовместимость данных обществ с нашими целями»[729].

А. Оджалан пишет о создании женского движения: «Я всегда говорил о том, что женщины должны стать гарантией свободной и прекрасной жизни, и подчеркивал свою веру и надежду на то, что в недалеком будущем они обретут силу, позволяющую им призвать к ответственности лживых и злых мужчин. Нельзя обрести истинное величие и стать настоящим мужчиной, устанавливая власть собственника над женщиной. Я никогда не стремился к благополучию, считая такой метод унизительным. Я знаю, что поставил перед женщиной очень тяжелую задачу. Более того, я превратил женщину в кусочек огня. Я знаю, что есть среди женщин и такие, кто встал на вражеские позиции и совершил много несправедливых деяний. Не найдя поддержки, они фактически остались одинокими. Однако истина, которую я хотел бы познать, – это обязанность женщины быть настолько сильной, чтобы суметь стать определяющим фактором в борьбе, так и в мирных буднях. Без этого жизнь попросту теряет смысл, а любовь становится невозможной»[730].

Несмотря на то, что руководство РПК с момента создания партии рассматривало женский вопрос как отдельный сложнейший узел противоречий, в силу определенных причин (ограниченных ресурсов, прежде всего) первоначально не удалось приступить к организационному строительству партии курдских женщин. Лишь в 90-е годы к данной цели были сделаны крупные шаги. Женское освободительное движение стало неотъемлемой частью новаторской парадигмы РПК, которая активно формировалась в начале 2000-х годов. Процент боевых женских подразделений в рядах РПК постоянно растет, составляя как минимум треть от всех партизанских сил. Большое количество женщин в рядах партии не случайность, а закономерность, обусловленная блоком причин политического, социально-экономического и культурного характера. В условиях Северного Курдистана революционное движение является своеобразным социальным лифтом, используя который, курдская женщина осознает себя как политический и нравственный субъект. Партийные связи возвышаются над родственными узами и традиционной зависимостью женщины в семье. Партия – это новое братство, зерно нового общества, основанного на высокой идейности и солидарности.

Заключение

Турция вышла из Первой мировой войны полностью разгромленной и униженной страной. Со всей серьезностью перед ней встал вопрос о сохранении собственной национальной государственности. В этот период справедливо говорить о зарождении «севрского синдрома»[731] – комплекса униженного и угнетенного народа в психологии турка-обывателя. Этот комплекс обусловил очень обостренную реакцию турецких правящих кругов на любое нетурецкое национальное движение, претендующее на территориальное отделение от Турции. Стремление турецкой политической элиты к национальной унификации натолкнулось на сильнейшее сопротивление курдского народа, издавна проживающего на юго-востоке страны. Основной неразрешимой политической проблемой для Турецкой Республики в XX в. стал курдский вопрос.

Острота национального конфликта достигла пика в последнюю четверть XX в. с появлением на политической арене Турции Рабочей партии Курдистана. Ее возникновение было обусловлено глубокими политическими и социально-экономическими изменениями в жизни курдского общества. Проникновение капиталистических отношений на периферийный юго-восток Турции вызвал стремительную пролетаризацию курдского населения, традиционные ремесла и промыслы приходили в упадок. В курдских городах возникла массовая безработица, подхлестнувшая волны трудовой миграции на запад страны. Как любой жизненный процесс, втягивание Северного Курдистана в орбиту турецкой экономики имело и обратную сторону медали. Курдская молодежь получила больший доступ в турецкие университеты, превращаясь в костяк национальной курдской интеллигенции. Турецкий университет в 60-е и 70-е гг. отражал динамику политической жизни страны. Турецкая Республика этих лет представляла из себя поле сражений праворадикальных и леворадикальных политических групп, что оказало сильнейшее влияние на курдское национальное движение. Первоначально курдские левые активисты действуют в рамках турецких партий (РПТ, Дев-генч), но вскоре они разочаровываются в их реформизме и шовинистической позиции по курдскому вопросу. Один из главных выводов этой работы в том, что РПК возникла как органическая часть левого движения Турции, но именно практическое преодоление его основных слабостей: национального шовинизма, политического сектантства, оторванности от массового движения.

Разгром турецких левых в начале 70-х гг. стал временем формирования независимых курдских революционных организаций, одной из которых стала Рабочая партия Курдистана. У ее истоков стояла группа курдской молодежи во главе с Абдуллой Оджаланом. За пять лет (1973–1978 гг.) А. Оджалан с соратниками смогли сформировать крепкую политическую партию, готовую вести революционную работу на юго-востоке страны. РПК зарождалась на фоне непрекращающихся государственных репрессий, что повлияло на методы сопротивления и политическое лицо организации. РПК занимала очень последовательную позицию в отношении будущего курдского народа. Его развитие виделось в два этапа, во-первых – это обретение полной национальной независимости для четырех частей единого Курдистана, во-вторых – создание социалистического общества. Основным средством реализации для этого была выбрана вооруженная борьба. В 80-е гг. РПК развернула против турецкого государства широкомасштабную партизанскую войну, создав собственную армию и Фронт сопротивления в европейских странах. Штаб движения с 1979 г. находился в Сирии, боевые отряды же мобильно перемещались через турецко-сирийскую и турецко-иракскую границы.

В начале 90-х гг. турецкое правительство усилило борьбу с курдским национальным движением, что обусловило пик активности РПК и массовый приток новых активистов. В ответ на это турецкая армия меняет стратегию борьбы против партизан, беря на вооружение тактику «полевого доминирования». Ее главная задача – лишить силы повстанцев поддержки местного населения путем сжигания курдских деревень и массовой депортации населения на запад страны. Данная политика поставила курдский народ в тяжелейшее положение, тысячи ни в чем неповинных людей страдали и гибли.

Крушение биполярного мира оказало значительное влияние на расстановку сил на политической карте Ближнего Востока. РПК лишилась последних союзников. Изолированная Сирия в 1998 г., под давлением США и Турции, была вынуждена свернуть лагеря РПК на своей территории и выслать А. Оджалана. Это сильно осложнило положение дел курдских повстанцев, поставив под угрозу жизнь лидера РПК. С этого момента А. Оджалан предпринимает безуспешные попытки получить политическое убежище в ряде европейских стран и России. Эпопея А. Оджалана заканчивается в Кении в феврале 1999 г. По окончании операции турецкого спецназа лидер РПК оказался на борту самолета, летевшего в Стамбул.