Владимир Соловьев - Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории Страница 54

Руслан ХАСБУЛАТОВ: "Я написал закон о приватизации жилья и дачных участков"

– Руслан Имранович, вы много лет в публичной политике. И, как человек сложный, многогранный и интересный, всегда вызывали живейший интерес. Никто не написал о вас как о человеке смелом и бесстрашном. Хотя все, что вы делали, очень смело.

Вы ехали в Чечню в тяжелый момент, в 1991-м проводили последний Верховный совет Чечено-Ингушской республики. Вы никогда не стеснялись высказывать свою точку зрения в глаза. Вы знали Ельцина с 1981 года! Вы относились к нему, я думаю, как к человеку очень близкому. Он с вами советовался, как со своим… родственником.

– Да…

– Благодаря его усилиям вы стали первым заместителем, а потом Председателем Верховного Совета. И вдруг… такой поворот в 1993 году! Я спрашивал у людей, которые близки к Кремлю, и они сказали: "Ну, борьба за власть, захотел стать первым". Но так ли все просто? Вы же всю жизнь считали себя демократом.

– Эволюция отношений, взглядов происходила постепенно, и особенно стремительно после избрания Ельцина президентом. И сразу же после подавления путча 1991 года.

Я до сих пор считаю, что здесь главную роль не он играл, а его приближенные.

– Но ведь короля играет свита.

– Да, но я неплохо знаю историю государств и правителей. Самое страшное, когда даже очень способный правитель становится податливым к мнению соратников.

– Вы считаете, что он человек, которым можно управлять?

– Абсолютно. Десятки случаев бывали, когда мы договаривались о стратегических вопросах, к примеру, быть референдуму или нет. Казалось бы, достигаем согласия.

Я ухожу окрыленный. На другой день появляется указ, совершенно противоречащий тому, о чем мы договорились. Потом я узнаю, что после меня был другой человек, который его переубедил.

– Руслан Имранович, а почему вы вдруг стали благосклонны к людям из ГКЧП? Ведь вы в 1991 году предъявляли ультиматум Лукьянову…

– Потому что за этими людьми огромные пласты населения, колоссальные социальные силы. Они потерпели поражение… Ну хорошо, теперь что, добивать? Смысл какой? Я и говорю Ельцину: "Давайте проявим милосердие. Ну что, какое они знамя? Чем они опасны?" – Вы прошли через тяжелые лишения. Ваш отец умер в Грозном до начала депортации. Вы много пострадали.

– Нет, скорее всего, его умертвили. Потому что там осталось около пяти тысяч больных в больницах, и ни один не вернулся. Врач Зубкова сказала об этом моему дяде. Мои дядья все воевали, были офицерами Красной армии.

– О чем сейчас не говорят. Ведь сейчас говорят как: чеченцы воевали на стороне немцев… Не знают или не говорят, какое количество чеченцев воевало в Красной армии.

– А теперь я вам скажу другое. В русской армии воевало более семисот офицеров только из нашего рода. Хасбулатовы, Яндаровы – мы же отпрыски князей Черкасских.

И генералы были, и в гвардии были, и царей, и великих князей знали…

– А сейчас это выгодно не помнить, сейчас выгодно говорить, что чеченцы…

– Бандиты и так далее.

Никто не говорит, что в Госкомимущества появились ростовские пацаны с приходом туда Петра Мосового. Никто не говорит, что господин Чубайс из Питера притащил с собой целую команду, никто не возмущается, что Ельцин притащил свердловскую команду ВСе говорят: "Ага, чеченская мафия началась с того момента, как Хасбулатов стал известным политическим деятелем". Говорят, в Верховном Совете его личная охрана из чеченцев, в Москве появились чеченские бандитские "крыши".

Как было все на самом деле?

– Этого вообще не было. Даже подобия не было, даже одного факта не было.

Назовите чеченца, который бы занял высокий пост? В охране у меня не было ни чеченцев, ни ингушей.

– В Московском гарнизоне стало служить военнослужащих из Чечни и Ингушетии в четыре раза больше, чем раньше.

– Какое я имею отношение к этому?

– Не знаю. Неизвестно.

– Ни одного ответственного государственного чиновника я не назначил из чеченцев. Теперь об этом жалею. Всем можно, один я почему-то сторонился. Все бывшие премьеры, зампремьеров обзавелись какими-то особняками…

– Но всем известно, что вам удалось приватизировать полгектара паркета. И эта квартира, которая стала притчей во языцех…

– Так, очень хорошо. Вы говорите, что я первым приватизировал. Так и писала печать. Теперь пусть все слушают. Моя квартира – единственная в этом огромном доме, до сих пор не приватизированная. Хотя я сам, собственноручно, написал закон о приватизации жилья в Российской Федерации. Его надо было назвать "закон Хасбулатова". И второе… Вы помните эти огородные участки земли?

– Да, шесть соток.

– Так вот, закон о том, чтобы отдать в собственность эти участки, тоже я написал. Эти два по-настоящему рыночных закона написаны мною.

А сам я оказался не таким запасливым, как мои, так сказать, демократы, которые меня критиковали. Видите, даже квартиру не приватизировал. И даже особняка не построил.

– А как на профессорскую зарплату вы там электроэнергию оплачиваете?

– В долгах как в шелках, не поверите, если я скажу…

– И все-таки к чеченской мафии никакого отношения не имеете?

Вдруг газеты стали писать: "Хасбулатов поселяет каких-то людей в гостиницах".

– Чеченские бандформирования…

– Я дал помощникам задание выяснить, что такое. Ребята мнутся, говорят, что ктото приходит и говорит, что он якобы от Хасбулатова. Я пригласил министра внутренних дел, директоров гостиниц, прессу и говорю: "Вот что, директора. Вы, наверное, сами используете разные дела, чтобы потом прикрыться моим именем.

Знайте, что ни я лично, ни Верховный Совет не имеем никаких намерений поселять моих земляков в ваших гостиницах. Вам понятно?" – "Понятно". – "Все, разойдись, до свидания".

Идет очередной съезд. Вдруг выходит на трибуну депутат Шабад и обвиняет меня в том, что я всех своих земляков велел выдворить из Москвы.

– Так это вы ввели понятие "лицо кавказской национальности"?

– Да. То есть это Шабад мне приписал. И легенды до сих пор ходят, что я в 1991 году выдворил чеченцев из московских гостиниц.

– А теперь о 1993 годе. Ведь вам первому пришла в голову идея взять и кучу людей вооружить в Верховном Совете. Оружие-то вам зачем было нужно?

– Чепуху несете.

– А из чего тогда стреляли?

– Это заведомая ложь.

– Не стреляли?

– Конечно нет. В заключении генеральной прокуратуры черным по белому написано, что из оружия, которое было в Верховном Совете, не убит и не ранен ни один человек.

– Хорошо, но оружие было?

– Так оружие было, потому что там были милиционеры, сто пятьдесят милиционеров.

Ни один депутат никакого оружия не имел. Это же все миф. Кстати, это я его запустил. Пришел ко мне один представитель, не буду называть имени, и говорит:

"Руслан Имранович, десять миллионов долларов вам предлагается, особняк вам предлагается за границей, в очень красивой стране…" Я сделал серьезный встал, начал ходить. А душа ликует, сейчас, думаю, разыграю его. Я говорю: "Знаешь, я вообще-то согласен, но не пройдет вариант".

Он говорит: "Как не пройдет?" Я говорю: "От меня ничего не зависит. Здесь столько оружия, что можно две дивизии вооружить". Он побледнел на моих глазах. И – бежать. Я его удерживаю, он торопится бежать.

– А кто стрелял-то тогда?

– Как кто стрелял?

– Рикошетом, что ли, попало в толпу? То есть мираж? Белый дом не горел? Вся страна видела…

– Да стреляли-то не мы по Белому дому! Стреляли с той стороны!

– А потом рикошетом, что ли? Или из-за угла стреляли, кривыми стволами?

– Со всех сторон стреляли. Да вы что? Вы напрасно пытаетесь все это на смех поднять. Там пули летали, как дождь!

– А наркотиками вы увлекались когда-нибудь?

– Да с какой стати?

– Есть сведения. Не употребляете?

– Все же знают, чем я занимался, чем не занимался.

– Нет. Не все. Многие хотели бы узнать.

– Все прекрасно знают, до одного. Посмотришь на человека – и уже ясно, чем он занимается.

– Приехав в Чечню, вы пренебрежительно отозвались о Джохаре Дудаеве, назвали его чуть ли не мелким хулиганом.

– Правильно. Мы с ним договорились, как мужчина с мужчиной. Я не успеваю повернуться, как он полностью меняет свою позицию, начинает эти выкрутасы. Вот я и сказал. После этого он еще несколько раз приходил ко мне и просил прощения. Я сказал: "Хорошо, но только публично. Ты ж публично обманул Хасбулатова. Вот ты и скажи, что обманул". В июне 1993 года Дудаев прислал мне письмо, в котором официально пишет: "Уважаемый Председатель Верховного Совета! Мы готовы начать немедленные переговоры по вопросам, связанным с федеративным договором. Мы пытались этот вопрос решить через правительство РФ, через президента, но похоже, нам предстоит вести все эти дела через Верховный Совет. Я направляю вам делегацию. С уважением, Джохар Дудаев".