Аполлон Давидсон - Россия и Южная Африка: наведение мостов Страница 59

Касрилс называл эту книжечку библией. Принципы, заложенные в ней, тесно перекликались с принципами «народной войны», новой тактики АНК, приведшей к формированию ОДФ и организации политических структур АНК внутри страны. На них основан, например, написанный Джо Слово документ «Планирование для народной войны», легший в основу решений Политико-военного совета в 1983 г. [733] По сути курс ВБР стал одной из идеологических, стратегических и тактических основ всего движения.

Брошюра содержит конспективное описание смысла, содержания и тактики борьбы. В ней 22 небольших раздела, многие – меньше страницы. Открывается документ полустраничным определением национально-демократической революции. Вот названия некоторых разделов: теория революционной ситуации; политическая армия; революционная армия; содержание и миссия ВБР (они определяются одной фразой: «… главное содержание ВБР – это создание и подготовка революционной армии для участия в революции – то есть захвата, укрепления и защиты политической власти»); ленинские принципы партийного руководства ВБР (в раздел входит схема «Советы Ленина по организации централизованного руководства в условиях подпольной работы»); создание боевых сил организации; армия и полиция противника; объективные и субъективные условия для военной работы; цели и задачи военной работы; выполнение агитационно-пропагандистской работы; концепция военной и политической стратегии и тактики; мобилизация революционной армии в интересах восстания; материально-техническая поддержка революционных сил во время двух стадий революционной борьбы; меры, принимаемые революционным правительством для защиты революционных завоеваний и ликвидации угрозы контрреволюции [734] .

Влияние советской теории национально-освободительной революции и военной доктрины на этот документ несомненно.

Это признавали и авторы, и руководство АНК. Андерсон говорил, что ВБР была «… весьма специфическим подходом, созданным советскими и основанным на опыте русской революции. Насколько я понимаю, Центр в Москве, который производил обучение в течение нескольких лет, если не десятилетий, провел специальное исследование революционных процессов и с течением времени адаптировал свой собственный подход к этой подготовке. Так что, я думаю, что ВБР в этом виде – это в очень большой степени продукт Центра в Москве» [735] . В докладе Комиссии по стратегии и тактике, представленном Национальной консультативной конференции АНК в Кабве в 1985 г., говорилось: «…ВБР подразумевает подготовку боевых сил революции в соответствии с определенными принципами, методами и структурами. ВБР основана на опыте большевиков в трех революциях и на опыте революционных движений всего мира…» [736]

Институт комиссаров в Умконто также появился из опыта СССР. В своих мемуарах Касрилс объяснял понятие «комиссар» на примере Красной армии: «Комиссар представлял партию и должен был следить, чтобы командир придерживался партийной линии и не предавал революцию…» В Умконто «… комиссариат был важной структурой распространения политики АНК, хотя одновременно он гарантировал и открытые дебаты, и терпимость к разнице во мнениях. Он был важен также для предотвращения нарушений дисциплины и авторитарной практики» [737] .

Маф Андерсон, боец Умконто, на вопрос о советском влиянии на Умконто ответила: «Я не могу назвать имени ни одного советского генерала или командира, но советую обратить внимание на концепцию „комиссара“ в структурах МК. На мой взгляд, это был прогрессивный фактор, который способствовал политической сознательности рядовых в военных структурах, давал возможность дискутировать и задавать вопросы. Он создавал возможность диалога. Мне очень жаль, что при слиянии Вооруженных сил в 1994 г. про этот институт забыли – он был чрезвычайно важен для культуры МК» [738] .

Трудно переоценить значение военной помощи СССР для Африканского национального конгресса. Многие историки признают сейчас, что при всей важности борьбы политической, именно вооруженная борьба стала для АНК и главной формой борьбы, и главным методом пропаганды и мобилизации [739] . Именно она привлекала к АНК молодежь. Санди Сиджаке, бывший генерал Умконто, сказал о своем поколении – поколении Соуэто: «Мы не эмигрировали. Мы уезжали, чтобы получить военную подготовку, вернуться и воевать» [740] .

Без значительной и систематической помощи извне сколькото серьезная вооруженная борьба была бы просто невозможна. Это очевидно из истории Африканского движения сопротивления, созданного членами Либеральной партии, и Армии освобождения народа Азании (АПЛА) – военного крыла ПАК. Если бы не военная помощь СССР, история Умконто вряд ли сильно отличалась бы от истории этих формирований, а без Умконто и АНК был бы совершенно иной организацией как по численности, так и по идеологии.

В годы борьбы все связанное с советской военной помощью, было, естественно, секретным. О ней все в АНК знали, но мало говорили. Немногие представляли себе ее истинные масштабы. Политическое руководство приуменьшало масштабы и значимость своих связей с СССР из тактических соображений, хотя и не отрицало самого факта советской военной помощи. В документе, написанном Манделой и переданным им из тюрьмы руководству АНК, была представлена его позиция по отношению к переговорам АНК с правительством и к условиям, выдвигавшимся для начала таких переговоров. В нем говорилось: «… Правительство… обвиняет нас в том, что мы являемся агентами Советского Союза. Правда в том, что АНК – неприсоединившаяся организация и приветствует поддержку как с Востока, так и с Запада… Единственное различие… это то, что социалистические страны снабжают нас оружием, которое Запад отказывается нам предоставлять» [741] .

Мало говорят о военной помощи СССР, ее влиянии на АНК и ее значении для исхода борьбы и сегодня. Ее действительное значение для АНК остается недооцененным как историками, так и политиками, в том числе и коммунистами. В частных разговорах и руководство АНК, и бывшие бойцы Умконто говорят об СССР и его роли в вооруженной борьбе эмоционально. Но в печати, в исследованиях и на публичных форумах о ней трудно найти даже упоминание. Причин тому несколько. Постсоветские разоблачения сталинизма и того, чем в действительности был советский строй, заставили даже многих коммунистов дистанцироваться от СССР. Для других развал СССР и новая внешнеполитическая линия России были предательством их идеалов и привели к отторжению того, что наша страна сделала для них в прошлом. Идеалом для них стала Куба. К тому же поколение людей, которые были когда-то тесно связаны с СССР, стареет и вымирает, а архивы, содержащие свидетельства этой связи, по-прежнему закрыты.

В выпуске «Communist University» – одного из интернетных изданий ЮАКП – от 22 марта 2008 г., посвященном 20-летнему юбилею сражения под Куито-Куанавале, с огромной благодарностью говорится о роли кубинцев в этом сражении. Автор пишет: «Южная Африка обязана кубинцам всем». В статье упоминается роль ОДФ, КОСАТУ, Умконто, дипломатические усилия представителей АНК по всему миру, кампании британского Движения против апартхейда и других движений солидарности в мире и даже деятельность колледжа Соломона Махлангу в Танзании, в котором обучалась молодежь АНК. Но в ней нет ни слова об СССР – ни единого слова [742] .

«Московское золото» и многое другое

При всей ее важности, прямая военная помощь была лишь одним из видов помощи, предоставлявшейся АНК Советским Союзом. Одной из самых важных, особенно на первых порах, была помощь финансовая.

Финансовая помощь

Вскоре после начала вооруженной борьбы Национальный исполнительный комитет АНК выступил с призывом ко всем отделениям АНК и «ко всему освободительному движению Южной Африки» собирать средства для ведения вооруженной борьбы. В документе НИК по этому поводу говорилось о необходимости собрать «первоначальную сумму в 1 500 000 ф. ст.» [743]

Но такие суммы СССР предоставить АНК не мог, сколь бы ни велико было его стремление помочь справедливой борьбе против апартхейда: АНК был малоизвестной и маленькой организацией без четкой структуры и с неясными перспективами.

О размерах финансовой помощи СССР национально-освободительным движениям ходило и ходит много легенд. С частичным открытием архивов появилась возможность судить о некоторых советских дотациях, но далеко не обо всех.

Прямая финансовая помощь ЮАКП и другим дружественным СССР партиям, в числе которых был и АНК, оказывалась через Международный профсоюзный фонд помощи левым рабочим организациям при Румынском совете профсоюзов, в 1970-е годы переименованный в Международный фонд помощи левым организациям [744] . Э. Малока называет его «советским международным фондом» [745] .

Как доводились средства этого фонда до адресатов, не ясно. Джо Мэтьюз, получавший финансовую помощь для созданной южноафриканскими коммунистами компартии Лесото (за ЮАКП эти средства получал Юсуф Даду), не знал о Международном фонде или не помнил его. Но он хорошо помнил, что деньги – всегда только наличными – передавали ему сотрудники советских посольств, сначала в Англии, потом в Танзании. Процедура передачи была сложной, и дипломаты сколько-либо значимых рангов в ней не участвовали. Чаще всего средства передавались простыми рабочими. Мэтьюз полагал, что это были сотрудники КГБ [746] .