Лев Сирин - Когда уйдет Путин? Страница 6

Так вот Филипп Денисович до сих пор убежден, что страну разрушили именно диссиденты.

– А непосредственно страну разрушили, конечно, диссиденты, – рассказывал он мне. – Вся эта публика, которая разрушала наше государство, группировалась именно в среде диссидентов. Сейчас их, конечно, отбросили от власти, но тогда развалом государства, подрывом его основ занимались прежде всего диссиденты. Возьмите последние съезды, которые были при Горбачеве… Горбачев есть Горбачев, Шеварднадзе, Яковлев… Но кто был под ними? Попов в Москве, Собчак в Питере – это же люди, которые активно работали на развал государства.

Любопытно, что диссидентом генерал армии Бобков называет будущего благодетеля и начальника нашего героя – Анатолия Собчака. Который в то время преподавал в Ленинградском университете, который и окончил Путин. Получается, что Владимир Владимирович и Анатолий Александрович в то время в известной степени находились по разные стороны баррикад.

Кстати, о том, что у профессора Собчака при советской власти действительно были проблемы, мне рассказывала его дочь – Ксения Собчак:

– Советская власть не давала ему два раза стать профессором Санкт-Петербургского университета (в то время Ленинградского университета. – Авт.). Мой отец не мог два раза защитить докторскую диссертацию, потому что тема его диссертации звучала как «Рыночная экономика в условиях социалистического хозяйства». <…> Его два раза заваливали, и это было дико несправедливо! <…> Защитился он только с третьего раза, в Москве, когда уже появился Горбачев. В том-то и суть, что он уехал из Петербурга специально защищаться в Москву.

К слову, Ксения Анатольевна сегодня противник политики Путина. Конечно, очевидно режущую глаз разницу в политическом мировоззрении и методах ее отца и его заместителя Путина, когда он стал руководить Россией, не заметить невозможно было всегда. Но Ксения Собчак принципиально до поры до времени дистанцировалась от политики.

Впрочем, когда пару лет назад я ее спросил, участвовал ли бы ее отец в «маршах несогласных», Ксения Анатольевна ответила довольно твердо:

– Я думаю, если бы Анатолий Александрович был жив, может быть, вообще по-другому политическая ситуация складывалась бы в нашей стране, и «марши несогласных» были бы не нужны.

Интересно, что тогда же – в середине 1970-х, видимо, у Путина сформировался еще один из его доминирующих жизненных принципов: ни при каких обстоятельствах «не показывать уши». То есть максимально возможно действовать чужими руками. Он сам подчеркивает, что в КГБ за этим очень пристально следили. Путин в этом смысле оказался блестящим учеником. Чего только стоит история с Конституцией России, которую Владимир Владимирович, будучи президентом, представлял едва ли не «священной коровой», отказавшись вопреки воле народа идти на третий президентский срок, но которую моментально в выгодном для себя ключе исправил руками своего ставленника – президента Медведева. Увеличил президентский срок с 4 до 6 лет.

Мое глубокое убеждение, кстати, что именно принцип «не показывать уши», вживляемый в головы сотрудников КГБ на уровне подсознания, и не позволил им активно воспрепятствовать развалу Советского Союза. Профессиональная привычка оказалась превыше чувства долга перед Родиной.

Фактически подтверждает эти мои выводы и один из руководителей КГБ Филипп Бобков:

– Да, круг потенциальных разрушителей Советского Союза КГБ был всегда известен, но трогать их тогда было нельзя, потому что в государстве уже не было той власти, которая хотела бы удержать страну от распада. Тронь тогда КГБ хоть кого-то из них, начался бы такой крик!..

…А крик, как мы помним из откровений Владимира Владимировича, в КГБ любили меньше всего.

Кстати, у Путина с его начальником по линии контрразведки Бобковым очень похожие судьбы. Нет, конечно, Путин и близко не подобрался к карьерным высотам своего старшего товарища – руководителя 5-го Управления КГБ Бобкова, но по крайней мере один принципиально схожий момент в их жизни есть.

Главный враг диссидентов Филипп Бобков после распада СССР и разгрома КГБ подался в услужение к крупному бизнесмену и медиамагнату Владимиру Гусинскому. Его телеканал НТВ в 1990-е годы буквально станет выкорчевывать в сознании российских людей любой позитивный намек на советское прошлое. Которое, как вы понимаете, в идеологическом смысле пестовал как раз Бобков.

Практически точно такая же идейно-политическая метаморфоза случится и с нашим героем. Путин фактически сразу из КГБ пойдет работать на активного хулителя всего советского, в том числе и КГБ, председателя Ленсовета Анатолия Собчака.

Не знаю уж, как сам себе обосновал такой диковинный поворот своей судьбы Филипп Денисович – пожалев его возраст и здоровье, я не стал задавать этот вопрос, – а вот о мотивах Путина мы обязательно узнаем. Пока лишь добавлю, что, проявив фактически в одночасье такую, мягко говоря, идеологическую непоследовательность, и Бобков и Путин вели себя, как и подобает в таких случаях: ретиво демонстрируя новым хозяевам свою полную лояльность.

Нынешний глава Центральной избирательной комиссии России Владимир Чуров в начале 1990-х тоже работал в мэрии у Собчака. Вот что он вспоминает о об экс-чекисте Путине того периода:

«Через несколько месяцев после путча Дом политпросвещения, который принадлежал коммунистам, был передан городу. И довольно скоро там заработал международный бизнес-центр. Но с коммунистами поступили либерально и оставили им часть здания: практически целое крыло занимали КПРФ, РКРП и прочие коммунистические организации. На крыше Дома флагшток был. Коммунисты решили воспользоваться им по назначению и вывесили красный флаг. И вот каждый раз, выезжая из Смольного, руководство города видело его. Флаг прекрасно был виден из окон кабинетов и Собчака, и Путина. Это ужасно раздражало, и Путин решил флаг снять.

Дает команду – красный флаг снимают. Но на следующий день он снова появляется. Путин вновь дает команду – флаг снова снимают. И так борьба шла с переменным успехом. У коммунистов стали заканчиваться флаги, и они вывешивали что-то совершенно непотребное, один из последних вариантов был даже уже не красный, а буровато-коричневый. Это Путина окончательно допекло. Он подогнал кран, и под его личным наблюдением флагшток был срезан автогеном».

Веселенькое дельце, не находите?

Еще несколько лет назад офицер КГБ Владимир Путин занимался в родном городе как раз тем, что не позволял кому-либо даже теоретически поставить под сомнение возможность развеваться на ветру красному флагу. А тут – автогеном. Лично. А по воспоминаниям Чурова, так еще и не только, чтобы угодить Собчаку, но и потому, что «и Путина это ужасно раздражало».

При этом важно понимать, что у Путина не было в прошлом фиги в кармане: ни репрессированных родственников, да вообще никаких личных обид на советскую власть. Напротив, социалистическая система всегда только давала бывшему представителю ленинградской шпаны: сначала престижное образование, затем престижную работу в святая святых этой системы.

Впрочем, думаю, что Владимир Евгеньевич здесь несколько перегнул палку. Путинское «раздражение» скорее всего было прямым следствием начальственной реакции. Путин мгновенно просто проникся настроением Анатолия Александровича и лично взялся за автоген. А там – бог весть…

Спустя десяток лет Путин рассорится со своим вторым главным благодетелем в жизни – первым президентом России Борисом Ельциным, когда восстановит советскую мелодию гимна государства, в ответ на критику остроумно заметив: «Возможно, мы с народом не правы».

– …После принятия мелодии гимна СССР между Ельциным и Путиным прошла трещина и Путин перестал ездить к Ельцину, – рассказывал мне писатель– историк Рой Медведев.

В отличие от Собчака, который до конца питерской карьеры Путина оставался его начальником, с Ельциным-пенсионером Путину, взобравшемуся с его помощью на кремлевский олимп, в принципе в той ситуации уже можно было и не считаться. Он и не считался.

А вот с искренностью мотивов Путина сложнее. И в самом деле Путин считал делом чести вернуть мелодию Александрова или решил пролить бальзам на душу бывшему советскому народу, в массе своей на дух не воспринимавшему мелодию Глинки, не ясно. Лично я склоняюсь к последней версии. Ибо многие поступки в жизни Владимира Владимировича будут свидетельствовать о том, что он легко меняет свои и без того не слишком ярко выраженные политические взгляды.

Эта черта характера нашего героя будет сильно затруднять возможность иметь с ним дело западным политикам. Но – ничего не попишешь. Скрывать собственное мнение, не быть откровенным – это в буквальном смысле жизненное кредо сотрудников КГБ. За словесными излишествами там следили пуще всего. Да и шпане, каковой наш герой, по его собственному признанию, являлся в детстве, не пристало изливать душу – засмеют, а то и побьют. Если верить газетам, процитировавшим как-то Путина, то выходит, что Владимир Владимирович полностью не доверяет никому абсолютно, даже жене. Я не берусь сейчас судить, плохо это или хорошо, просто констатирую факт.