Давид Бранденбергер - Д. Л. Браденбергер Национал-Большевизм. Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931-1956) Страница 73

Национал-большевистская идеология сталинской системы добилась несомненного успеха и вместе с тем придала отчетливый руссоцентристский оттенок пропаганде, которая замышлялась прежде всего как популистская, про-государственная, пан-советская. Поэтому неудивительно, что многие сентиментально-руссоцентристские мотивы официальной советской пропаганды, не только пользовались подлинной популярностью в сталинскую эпоху и в следующие десятилетия, но, пережив крушение СССР, сохраняют большое социальное значение и по сей день [994]. Рост популярности русской культуры и развивающаяся одновременно с этим способность простых русских людей четко выразить свое ощущение причастности к русскому обществу словами, понятными всем от Петрозаводска до Петропавловска Камчатского, свидетельствуют о том, что в сталинскую эпоху у русских сформировалось чувство национальной идентичности. Это подтверждают сотни приведенных в этой книге высказываний русских граждан, в которых проявляется их отношение к пропаганде национал-большевизма, исходящей от самых разных представителей советской элиты — начиная с Шестакова, Александрова и Щербакова и кончая Алексеем Толстым, Эйзенштейном и самим Сталиным. Школьники, рабочие, государственные служащие, писатели, ученые, красноармейцы, из которых многие имели крестьянское происхождение, — все они испытали на себе воздействие развернувшейся после 1937 года официальной пропаганды, которое осуществлялось способами, не применявшимися при предыдущих мобилизационных кампаниях – ни в 1920 годы, ни при старом режиме.

Конечно, находились люди, относившиеся к национал-большевизму критически; многие принимали лишь определенные, наиболее близкие и понятные им стороны этого движения. Но именно это объясняет парадоксальное возникновение русского этнического самосознания в обществе, поставившем себе цель сформировать у граждан чувство идентичности социальной, основанной на классовом сознании и пролетарском интернационализме. И наконец, не остается сомнений, что повсеместное распространение в сталинскую эпоху национал-большевистских образов и символики способствовало тому, что в 1953 году русские гораздо более четко сознавали свою принадлежность к русской нации, чем до 1937 года. Усилия партийного руководства заручиться доверием народных масс с помощью избранных русских мифов, легенд и образов привели к тому, чего сталинские идеологи никак не ожидали, — к развитию у русских национального самосознания, абсолютно независимого от общепризнанных социалистических ценностей. Поэтому формирование чувства национальной идентичности, хотя и связанное с одной из самых мощных пропагандистских кампаний середины XX века, следует скорее рассматривать как незапланированный и даже случайный побочный продукт сталинского заигрывания с мобилизационным потенциалом русского прошлого.

Прослеживая развитие чувства русской национальной идентичности, данное исследование анализирует структуру, распространение и восприятие национал-большевистской пропаганды при сталинском режиме и приходит к заключению, что использование русских национальных образов, героев и мифов в период 1937-1953 годов подготовило почву для латентного руссоцентризма и националистских настроений, открыто проявляющихся сегодня среди русских в российском обществе. Выявив сталинское происхождение многих призывов к национальному объединению, звучащих в современном русском обществе, книга объясняет, почему они находят отклик среди русскоязычного населения в пост-советскую эпоху. Эти призывы, удивительно напоминающие риторику национал-большевизма, пронизывавшего официальную идеологию и культуру при Сталине, по своей сути неразрывно связаны с формированием современного русского национального самосознания в самые тяжелые годы двадцатого столетия.

Благодарности

Впервые эта книга была опубликована в 2002 году в Издательстве Гарвардского университета как 93-й выпуск серии, издаваемой Центром по российским и евразийским исследованиям им. Дэвиса. В период подготовительной работы над книгой и ее написания я получал поддержку от ряда частных фондов, государственных учреждений США и исследовательских организации. Совет по международным исследованиям и обменам (1REX) предоставлял мне краткосрочные и долгосрочные гранты в содействии с Национальным фондом поддержки гуманитарных наук и госдепартаментом США в рамках программы российских, евразийских и восточноевропейских исследований (Статья VIII). Поддержка также была предоставлена Министерствам образования США в рамках программы исследовании по иностранным языкам и территориям (Статья IV), Центром по российским и евразийским исследованиям им. Дэвиса при Гарвардском университете и Фондом Жиль Уайтинг. Дополнительная поддержка была оказана историческим факультетом Гарвардского университета и университетским Комитетом по присуждению ученых степеней в области истории и литературоведения. Русскому изданию книги способствовало издательство «Академический проект» во главе с главным редактором А. Е. Барзахом и генеральным директором Ю. А. Дунаевской, а также Колледж гуманитарных и естественных наук и Отделение международного образования Ричмондского университета.

В ходе работы мною были опубликованы статьи по теме книги в изданиях «Russian Review», «Revolutionary Russia», «Вопросы истории» и «Исторический архив». Я хотел бы выразить благодарность издателям ряда журналов за разрешение перепечатать в главах 2, 3, 5, 6 и 15 выдержки из следующих статей: «Proletarian Internationalism, "Soviet Patriotism , and the Rise of Russocentric Etatism during the Stalinist 1930s» [995] // Left History. 2000. Vol. 6. № 2. P. 80-100; «"The People Need a Tsar": The Emergence of National Bolshevism as Stalinist Ideology» [996] (в со­авторстве с A. M. Дубровским //Europe-Asia Studies. 1998. Vol. 50. № 5. P/ 871-890; « “The People’s Poet”: Russocentric Populism During the USSR’s Official 1937 Pushkin Commemoration» [997] // Russian History/ Histoire Russe. 1999. Vol. 26. № 1. P. 65-74; «Soviet Social Mentalite and Russocentrism on the Eve of War. 1936-1941» [998]//Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. 2000. Vol. if to 3. S– 388-406; «Stalin, the Leningrad Affair, and the Limits of Postwar Russocentrism» [999] //Russian Review. 2004. Vol. 63. № 2. P. 241-255. Благодарю также Издательство Оксфордского университета за разрешение процитировать в Главе 7 статью «"… it is important to advance Russian nationalism as the first priority": Debates within the Stalinist Ideological Establishment, l941-1945» [1000]//A State of Nations: Empire and State-Building in the Age of Lenin and Stalin/Ed. by Ronald Grigor Suny and Terry Martin. New York, 2001. P. 275-300. К сожалению, при первой публикации этой работы наборщиками было допущено много ошибок в примечаниях.

Хотя поддержка различных организаций играла решающую роль в подготовке данной книги, ее публикация была бы невозможна без помощи друзей и коллег. П. Блитстейн, С. Дейвис, А. М. Дубровский, Дж. Энтин, Дж. фон Гельдерн, Л. Р. Грэхем, Л. Холмс, Э. Лор, Т. Мартин, М. Перри, К.М.Ф. Платт, Р. Г. Сьюни и С. Йекельчик читали и комментировали ру­копись целиком (в англоязычном варианте). В написании отдельных глав мне помогали Г. Алексопулос, Ш. Фитцпатрик, Й. Хелбек, Ф. Хирш, М. Каневская, Э. Л. Кинан. Б. Кис, С. Коткин, Дж. Нейбергер, Ш. Поллок, Дж. Россман, Дж. Хоскинг, Р. Шпорлук, Р. К. Такер и А. Б. Улам, а также члены редакционных коллегий и групп рецензирования вышеуказанных журналов. Многие важные вопросы обсуждались с К. и Дж. Бранденбергер, В. Бровкиным, А. А. Чернобаевым. М. Дейвид-Фоксом, О. Хархординым, Э. Найт, Э.Мелхорн, Р. Пайпсом, О. В. Волобуевым и Л. Г. Заятуевой. Н. Алешина и Л.Высоцкий перевели дополненную рукопись для русского издания; А. Е. Барзах внимательно отредактировал ее. Но самым ценным были творческая поддержка и вдохновенное участие Кати Дианиной, которой эта книга посвящена.

Сокращенные обозначения архивов

Архив РАН — Архив Российской Академии наук

Архив УФСБ-СПбЛО — Архив Управления федеральной службы

Санкт-Петербурга и Ленинградской области

ГААО — Государственный архив Архангельской области

ГАИО — Государственный архив Иркутской области

ГАКО — Государственный архив Калужской области

ГАРФ — Государственный архив Российской федерации

МИРМ ОФ — Музей истории и реконструкции Москвы. Отдел фондов

НА ИРИ РАН — Научный архив Института российской истории РАН

ОР ГТГ — Отдел рукописей Государственной Третьяковской галереи

ОРР РГБ — Отдел рукописей Российской государственной библиотеки

РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства

РГАНИ — Российский государственный архив новейшей истории

РГАСПИ — Российский государственный архив социально-политической истории

РГВА — Российский государственный военный архив

РГИА — Российский государственный исторический архив

ЦА ФСБ РФ — Центральный архив ФСБ Российской федерации

ЦАОДМ — Центральный архив общественных движений Москвы