Владимир Ларионов - Православная монархия. Национальная монархия в России. Утопия, или Политическая реальность Страница 8

В какой-то момент народ действительно стал рассматривать военное противостояние Гитлера и Сталина как «вторую германскую войну», что было утрированно обыграно во многих фильмах советской поры. И это не плод большевистской псевдопатриотической пропаганды. Именно большевистская свора первой почувствовала, что древний инстинкт вражды двух великих ветвей арийского племени можно использовать. Русский народ оказался в этой войне без политического выбора, ведь Гитлер не нес ему не только национальную независимость и монархический строй, но и свободу. И не надо забывать, что войну для Сталина выиграли школьники, не знавшие Императорской России и воспитанные советским агитпромом. Их выбор был для них единственно приемлемым с точки зрения человеческой этики. Они же легко пали жертвой новой и лукавой сталинской пропагандистской уловки по реабилитации русскости.

Важно подчеркнуть еще и тот факт, что национальное крушение началось не тогда, когда власть в Кремле захватила «банда мирового интернационала», как о том всегда писала эмигрантская пресса. Оно началось в душах и умах нашего народа еще в девятнадцатом столетии, а у аристократии — и того раньше. Никакое внешнее вторжение не способно исцелить внутренний, душевный недуг народа. Никакой Гитлер не мог освободить русский народ от морока безбожия. Большевизм был лишь крайней фазой старой болезни нашего общества. Смысл победы Советского Союза над Германией в перспективе будущего можно оценивать только в том, что нам дан шанс самим излечиться от смертельной болезни. Только сами мы способны на это, и никакая внешняя помощь не может оказать никакого влияния на результат. Мы победили, чтобы, сохранив свою искалеченную национальную идентичность, начать долгий и трудный путь возвращения в свой отчий дом, в свое духовное лоно, которое, безусловно, должно быть очищено от болезнетворных микробов чужебесия.

Таинственная суть того, что ни доблестное и светоносное Белое движение, ни организация вооруженных сил под патронажем Третьего Рейха — РОА, РОНА, казачьи войска и вооруженные силы КОНР — не смогли свергнуть иго большевизма, состоит в том, что он был не просто внешним и осязаемым врагом, но серьезной нервно-паралитической болезнью, охватившей все ткани национального организма. Победа над большевизмом возможна была только как исцеление народа на путях возвращения к Истинной вере отцов.

Коммунизм вроде бы пал, но вирус большевизма еще не оставил наше ослабевшее национальное тело. Впрочем, можно говорить о медленном выздоровлении.

Великая Отечественная война и русское национальное самосознание — тема, которую мы не беремся здесь раскрыть полностью и окончательно. Однако важную и парадоксальную мысль, кратко высказанную выше, необходимо выделить для нашего дальнейшего повествования.

Именно победа русского народа в ВОВ открыла нам, внукам победителей, возможность без комплекса национальной ущербности побежденной нации, народа, побитого немцами, обратиться не только к идеологическому наследию нашего дореволюционного и пореволюционного прошлого, но даже и к наследию немецкой политической мысли XX столетия, как к своему законному военному трофею. В противном случае психологическая травма народа была бы столь велика, что все немецкое, безусловно, вызывало бы лишь злобное отторжение, что, собственно, и имело место на оккупированных территориях начиная с 1943 года. Проиграй войну Сталин, и русский человек получил бы еще одну оплеуху по самолюбию, еще одно, возможно, последнее унижение, полученное на полях сражений. Это хорошо понимал генерал Деникин, который, несмотря на свою искреннюю непримиримость к большевизму, все же отчаянно желал русскому солдату победы на фронте.

Не будет преувеличением предположить, что окончательное поражение от Третьего Рейха не позволило бы новым поколениям правильно и непредвзято оценить значимость для русской истории Императорского периода, где «немецкий фон» очень значителен.

Вспомним, что последние 60 лет Российской империи были отмечены каким-то злым роком поражений. Крымская война, Японская война, неудачи 1914–1915 годов, революционный крах 1917 года и брест-литовский позор. Затем — полная неудача благороднейшего начинания в Русской истории — Белого движения. Правда, были страшные успехи Красной армии, состоявшей в массе своей из великорусского крестьянина и рабочего под управлением еще старых военспецов. И даже поражение Красной армии у стен Варшавы было не так уж и обидно для простонародного самолюбия.

Затем, увы, уже под большевистским прессом, при Сталине, начались военные победы под Халхин-Голом, трудная, кровавая, но все же победа с полным разгромом великого, сильнейшего противника — Германии, разгром Квантунской группировки Японии. Русскому человеку нельзя отказываться от этих побед русского оружия, пусть и в момент, когда Россия болела большевизмом. Голова болела тяжко, но народный организм показал необыкновенную биологическую живучесть, являющуюся следствием более глубинных, положительных аспектов национального бытия, которая стала залогом национального пробуждения и возвращения на исторические пути Святой Руси. Те самые, утерянные в подавляющей народной массе не в 1917 году, а еще в самой середине XIX века!

Выскажем и еще одну мысль, которая поначалу для многих национал-патриотов вообще покажется кощунственной. Во времена сталинщины в русском народе стало просыпаться чувство национального достоинства. Почитайте публицистику М.О. Меньшикова, и вы увидите, что последнее столетие императорского периода нашей истории было столетием принижения роли русского народа в государстве, утраты всех его лидирующих позиций.

Элита дерусифицировалась. Массы теряли чувство национального достоинства, да и вообще национальной идентичности. Инородцы с окраин стали выдвигать политические требования, а у русского народа не было ни сил, ни желания отстаивать свое первенствующее значение. Государственная бюрократия тоже не имела интереса к нуждам русского народа, который неумолимо и буквально физически стал вырождаться. А тут еще многочисленные военные неудачи и революционная пропаганда. Народ буквально исчезал как духовно-национальное целое, даже оставаясь биоэтнической глыбой, населявшей огромные пространства. Происходила медленная дерусификация Империи по всем направлениям, как в политике, так и в культуре и экономике. Реакция, имевшая своим выражением политику русификации окраин при Александре III, была не просто запоздалой, но и безадресной. В русификации нуждался прежде всего сам русский народ и его аристократия.

Ко всем невзгодам прибавьте утрату веры и монархического сознания в широких массах, и вот уже революция, да и советско-германская война предстоят не просто неизбежными, но и ведомыми по промыслу Божиему, жесточайшими хирургическими операциями, только и способными спасти смертельно больной национальный организм.

Теперь поговорим о том, каково же было отношение к противостоянию Советского Союза и национал-социалистической Германии в Русском Зарубежье.

Если говорить о нашей правой эмиграции, то ее выбор в войне тоже нельзя назвать полностью свободным. Отказаться от продолжения борьбы за национальную Россию она не могла, а такую возможность ей предоставляли, худо-бедно, только страны Оси: Берлин — Рим — Токио. Однако у нашей зарубежной Руси были немаловажные преимущества. Она была политически более грамотна. Она была православна. Она познала свой политический идеал в Имперской монархической государственности. Она, и не без основания, надеялась претворить борьбу Германии и СССР в свою борьбу за Русь Святую как полноправный союзник Германии. Тем более, эти надежды возрастали, когда немцы почувствовали, что победы над русским народом на фронте им не достигнуть.

Увы, моря крови пролиты русскими людьми на фронтах Второй мировой почти впустую. Но бессмысленной для судеб России такая бойня быть не могла. Говорить так — значит отказываться от мысли, что на все есть Святая воля Всевышнего, а для православного сознания это неприемлемо. Смысл в этой войне был. Очевидно, что Россия была наказана немцем за вероотступничество и цареубийство, но также очевидно, что и победа была дана нам Господом не случайно. И ведь это при условии, что нам противостояла лучшая армия мировой истории, а русским солдатом командовали бездарные мясники вроде Жукова, тупо бросавшие людей в лобовые атаки. Большевики, Сталин, его полководцы войну эту стократ проиграли. Проиграли они ее тогда, когда офицеры Вермахта в бинокль рассматривали Москву. Войну выиграл порабощенный интернационалом русский народ!

Ее выиграл не просто русский, а именно великорусский солдат. Кровь наших воинов, пролитая в последней войне, имеет смысл в том случае, если Господу было угодно не просто нас наказать, но и заставить поверить в свои силы. Силы, которые должны исцелить Россию изнутри, не ожидая прихода победоносной армии Европы, несущей нам как приз новую национальную государственность.