Филлип Найтли - Шпионы XX века Страница 8

За год Николаи создал достаточно эффективную службу, но она была ориентирована исключительно на Россию и Францию. Считалось, что Великобритания представляет собой лишь угрозу на море, поэтому теоретически шпионажем на её территории должно было заниматься разведывательное подразделение германского флота. Но германская морская разведка финансировалась ещё хуже, чем НД, к тому же шпионаж противоречил традициям моряков. Таким образом, перед войной Николаи лишь собирался включить Великобританию в сферу своей деятельности. В 1924 году он писал: «Это, несомненно, было бы следующим шагом в развитии нашей разведывательной службы, но помешала война. В то время ещё даже и не заговаривали о создании американской службы»(15).

Внушительное подтверждение словам Николаи можно найти в досье британского Министерства внутренних дел. 4 августа 1914 года, в день объявления Великобританией войны Германии, Министерство внутренних дел заявило, что властями арестованы 21 немецкий шпион – не слишком грандиозная шпионская сеть, немного не дотягивающая до пяти тысяч агентов Ле Ке. Но только одно дело закончилось судебным процессом – выдающийся по своей незначительности результат, если предположить, что все 21 действительно были немецкими шпионами. Министерство внутренних дел дало два разъяснения по этому поводу. В октябре 1914 года оно заявило, что не может привлечь шпионов к суду, так как представление доказательств на открытом процессе раскроет методы работы британской контрразведки. Позже, в ходе войны. Министерство внутренних дел несколько раз использовало такой аргумент, будто, дескать, не хочет предупреждать немцев о том, что их шпионская сеть раскрыта.

Эти объяснения не выдерживают критики. Министерство внутренних дел уже раскрыло методы работы контрразведки – перлюстрацию иностранной почты – в заявлении, сделанном вскоре после арестов(16). (В любом случае, если Министерство внутренних дел действительно опасалось, что открытые процессы раскроют важные секреты, то вполне можно было провести и закрытые заседания суда.) Если все арестованные немцы действительно были шпионами, то их руководители получили сведения об аресте своих агентов в считанные часы, потому что в «Таймс» сразу же были опубликованы фамилии арестованных. Единственно возможным объяснением того, что двадцать человек не были осуждены, а просто интернированы без суда британскими властями, является следующее: у англичан просто-напросто не было весомых доказательств их шпионской деятельности. Короче говоря, ужас перед немецким шпионажем, державший в напряжении Великобританию на протяжении нескольких предвоенных лет, не имел под собой абсолютно никакой почвы. Так почему же в это так верили?

Все шпионские романы Ле Ке, Чайлдерса и Бьюкена несли одну и ту же старую как мир идею – победа добра над злом. Истории о том, как герой распознает опасность, которую чудовище представляет для его племени, как он готовится сразиться с ним, угадывает тайну чудовища и, воспользовавшись этим, убивает его, рассказывались на протяжении веков при всех цивилизациях. Это аллегорическое выражение вечной борьбы человека со злом.

Но Ле Ке – беспокойный человек – спроецировал свою версию этой вечной сказки на реальный мир и создал реального монстра – Германскую империю. Отвергая самого Ле Ке, власти, однако, вскоре поняли, какие мощные националистические силы он разбудил, и использовали их в своих целях. Первый лорд Адмиралтейства «Джеки» Фишер, один из немногих не поверивших в существование немецкой угрозы, сказал, что рой шпионов (настоящих и вымышленных), выпущенный в 1909 году, «послужил двойной цели – использованию ложных сведений для увеличения ассигнований на вооружения и росту и без того уже существовавшей взаимной неприязни между Англией и Германией»(17).

Последствия были таковы: создание первой бюрократической разведывательной службы, из которой вскоре образовались все прочие, и осознание её руководителями того, что самый подходящий климат для её процветания – это обстановка международной напряженности и наличие угрозы извне.

Глава 2

Легенды разрастаются

О Мата Хари, которая вполне могла бы претендовать на титул самой знаменитой шпионки века, написано шесть книг, сделано три фильма и один мюзикл.

Мата Хари ничего не сделала для германской разведки. Ее дело было сильно раздуто.

Бюро секретной службы Ее Величества, порождение подкомитета Хэлдэйна, было разделено на два департамента – внутренний и внешний. Департамент внутренних дел занимался поиском иностранных шпионов на территории Великобритании, то есть контрразведкой, и являлся предтечей современной МИ-5 – службы внутренней безопасности. Департамент внешней разведки предназначался для сбора разведданных за рубежом и в будущем станет МИ-6 и Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС). Следствием такого разделения обязанностей явились непрерывные трения между этими двумя службами, которые не прекращались никогда. В основе своей поимка шпионов является полицейской работой, поэтому офицеры МИ-5 законопослушны и презирают тех, кто работает на грани закона. Шпионы, даже свои собственные, являются, в лучшем случае, бандитами-патриотами, нарушающими законы других стран. Как сказал однажды известный сотрудник МИ-5 Уильям Скардон о СИС: «Для этой работы нужно быть немножко негодяем»(1).

Создав новую организацию Бюро секретной службы, власти попытались держать её на коротком поводке. МИ-5 выделили одну комнатушку в Министерстве обороны и бюджет всего лишь в 7 тыс. фунтов стерлингов в год. Не существует документальной информации о том, как использовала СИС выделенные ей средства, но их явно хватало только на засылку агентов в Германию. Потребовалось более пятидесяти лет, чтобы СИС получила необходимое финансирование, и за это время для её руководителей стало обычным явлением тратить деньги из собственного кармана, когда бывало туго с наличными. Работа в разведке не была привлекательной для молодых офицеров, желающих сделать карьеру, особенно из высших слоев общества. Эту проблему удалось разрешить тем, кто первыми возглавили обе службы.

Главой МИ-5 стал капитан Верной Келл. Его послужной список был небогат: охотник и стрелок с небольшим опытом шпионской деятельности, во время боксерского восстания находившийся в Шанхае, где он одновременно являлся зарубежным корреспондентом «Дейли телеграф». Однако у Келла, несомненно, был талант создателя империй, и МИ-5 разрослась от одной комнатки в 1909 году до 14 человек в 1914 году и до 700 к концу войны в 1918 году.

Ми-1с, как называли СИС до 30-х годов, возглавил капитан Мэнсфилд Смит-Камминг, человек весьма эксцентричный даже по меркам Королевского флота. Трудно всерьез писать о Камминге, первом «С», как называют в наши дни главу СИС. Он носил монокль в золотой оправе, писал только зелеными чернилами и, после того как потерял в результате несчастного случая ногу, передвигался по коридорам на детском самокате, отталкиваясь здоровой ногой. Посетителей несколько смущала его манера втыкать в свою деревянную ногу нож для разрезания бумаги в подтверждение сказанного. В его дневнике – потрепанном морском бортовом журнале – содержались записи наподобие такой: «Купить себе у Кларксона новую маскировку».

Любые организации, а секретные особенно, нуждаются в собственных легендах, и одна быстро создалась вокруг Камминга. Она гласила, что Камминг потерял ногу в 1914 году в автомобильной катастрофе, в которую он попал под Парижем вместе со своим сыном. Сын, умирая от ран, жаловался на холод, и Камминг, зажатый в разбитой машине, перочинным ножом отрезал себе ногу, чтобы высвободиться, дополз до сына и укрыл его своим пальто. Здесь его и нашли несколько часов спустя, лежащим без сознания рядом с телом сына. В действительности все выглядело несколько иначе. Камминг сломал обе ноги в автомобильной катастрофе, и одну ему ампутировали на следующий день в госпитале. Однако эта легенда имела хождение в мире секретных служб много лет(2), она должна была показать, «что за мужик старина «С».

Все это важно для того, чтобы понять отношение Камминга к разведывательной службе. Он считал, что это игра для взрослых, в которую играют для развлечения и очки даются в основном за стиль, а не за достигнутые результаты. В разговорах со своими рекрутами он зачастую использовал спортивную терминологию. Однажды он описал разведывательную деятельность как «время, проводимое главным образом в развлечениях и полное спортивных достижений». Пытаясь уговорить писателя Комптона Маккензи остаться на службе, Камминг сказал: «Вот, возьмите шпагу-трость. Я всегда брал её с собой, отправляясь в поездку с разведывательной миссией перед войной. Тогда это занятие было действительно интересным. Когда война закончится, мы с вами вместе провернем какую-нибудь занятную шпионскую работенку. Ведь это великолепный спорт!» Он назначил на ответственный пост Пола Дьюкса, одного из лучших специалистов по России, не потому, что Дьюкс великолепно говорил по-русски и хорошо знал страну – Камминг собирался, несмотря на все это, отклонить его кандидатуру, – а потому, что Дьюкс похвально отозвался о его коллекции револьверов.