Иван Майский - Кто помогал Гитлеру. Из воспоминаний советского посла Страница 8

Особенно большое место в наших беседах занял вопрос о так называемом Восточном Локарно В то время в целях укрепления европейской безопасности французский министр иностранных дел Барту энергично пропагандировал проект пакта взаимопомощи между СССР, Польшей, Латвией, Эстонией, Литвой, Финляндией и Чехословакией. Франция должна была выступить в качестве гаранта Восточного Локарно, а СССР — в качестве гаранта Западного Локарно. СССР сочувствовал плану Барту. Англия занимала неясную позицию. В первом разговоре с Ванситартом я старался убедить его в необходимости поддержать проект Барту с британской стороны. 8 июля Лондон посетил сам Барту и вел переговоры о том же с английским правительством Во время второй беседы, 12 июля, Ванситарт сообщил, что Англия выскажется за Восточное Локарно, если в него будет допущена Германия. Советский Союз и Франция приняли это условие. Тогда лондонское правительство выступило в пользу Восточного Локарно. Однако Германия, а за ней Польша отказались войти в проектируемое объединение. Тем самым был нанесен смертельный удар всему проекту. Но в моих разговорах с Ванситартом история с Восточным Локарно сыграла очень положительную роль, и согласие Советского правительства на включение Германии в состав этого объединения убедило Ванситарта в искренности мирных стремлений СССР.

М.М. Литвинов, тогдашний нарком иностранных дел СССР, был очень доволен моими беседами с Ванситартом и усматривал в них первый шаг к разрядке напряженности в англо-советских отношениях. Действительно, как показали дальнейшие события, этот откровенный обмен мнениями в Лондоне проложил дорогу для поддержки британским правительством вступления СССР в Лигу наций, о чем речь будет ниже.

Сейчас мне хочется сказать несколько слов о Ванси — тарте. Человек умный и образованный, искусный диплом мат и политик, талантливый поэт и писатель, он был, конечно, плоть от плоти правящего класса Англии. Его божеством была Британская империя. Охрана ее целостности и неприкосновенности, защита мировых позиций британского империализма составляли символ веры Ванситарта. Исходя из этого основного момента, он маневрировал, поворачивал то вправо, то влево, в частности менял свое отношение к СССР.

Известно, что после второй мировой войны Ванситарт, подобно многим другим государственным деятелям Англии, стал в ряды противников нашей страны. Причина состояла в том, что война кончилась не так, как хотелось лидерам господствующего класса Великобритании. Они ждали, что СССР выйдет из войны сильно ослабленным, что в течение долгого времени он не сможет вести никакой активной внешней политики, что, по крайней мере на целое поколение, если не больше, он перестанет тревожить сон лондонских политиков Когда в действительности вышло совсем иначе, когда выяснилось, что послевоенный СССР гораздо сильнее довоенного и что сверх того вокруг него сложился могущественный социалистический лагерь, не только чемберленовцы, но и черчиллев — цы, начиная с самого Черчилля, ощетинились против СССР. Мне было просто странно читать некоторые из послевоенных выступлений Ванситарта, направленных против нашей страны, — до такой степени они были низкопробно-трафаретны. Куда делись его ум, образование, игра мысли, литературное искусство?. Вот что значит идти против сил исторического прогресса, против завтрашнего дня человечества!

Однако тогда, в середине 30-х годов, сразу после укрепления гитлеризма в Германии, Ванситарт являлся горячим сторонником возрождения Антанты и, пользуясь своим положением в английском правительственном аппарате, он действительно много делал в этом направлении. Если до начала второй мировой войны Антанта так и не создалась, то виной тому был во всяком случае не Ванситарт.

Вторым по времени фактором, свидетельствовавшим о наступлении оттепели в англо-советских отношениях, была история вступления СССР в Лигу наций. Как известно, при возникновении Лиги в 1919 году Советская Россия не была приглашена в ее члены. Тогда и в течение последующих 15 лет Лига наций являлась очагом вражды и всякого рода козней и интриг против Советского государства. К 1934 году мировая ситуация сильно изменилась по сравнению с 1919 годом, и это нашло свое отражение в судьбах Лиги наций. В 1920 году американский сенат отверг ратификацию Версальского договора, в результате чего США не вошли в Лигу. В 1933 году Япония и Германия, ставшие на путь активной агрессии, вышли из состава Лиги В роли «хозяев» Лиги остались Англия и Франция, которым было явно не под силу вести ее корабль в обстановке все отчетливее нараставшей международной бури. Это заставило лидеров англо-французского блока подумать о привлечении в Лигу СССР. В свою очередь Советское правительство к концу 1933 года пришло к выводу, что в сложившихся условиях СССР целесообразно войти в состав Лиги наций: это предоставляло к его услугам важнейшую в то время международную трибуну для защиты мира и противодействия опасности второй мировой войны; это открывало также возможность (хотя значения ее Советское правительство никогда не переоценивало) возводить известные преграды на пути развязывания новой мировой бойни. В результате в сентябре 1934 года СССР стал членом Лиги наций с постоянным местом в ее совете.

Разумеется, это надо было подготовить. Очень большую роль в такой подготовке сыграл тогдашний министр иностранных дел Франции Барту. В первые годы после Октябрьской революции он являлся одним из самых ярых врагов Советской России и по существу именно он взорвал Генуэзскую конференцию 1922 года. Однако, будучи искренним (хотя и консервативным) патриотом своей родины, Барту позже понял, что с приходом гитлеризма к власти в Германии безопасность Франции в сильнейшей степени зависит от сотрудничества с СССР. Он с жаром отдался осуществлению этой задачи, и в частности пропагандировал идею привлечения Советской страны в Лигу наций. Барту встретил тут немало препятствий, но сумел их в конечном счете преодолеть. В Англии его соратником в это время был Ванситарт. Оба они добились того, что в сентябре 1934 года 30 держав — членов Лиги наций обратились к Советскому правительству с предложением войти в ее состав. М. М. Литвинов по поручению Советского правительства весьма искусно провел все предварительные переговоры и оформление самого вступления СССР в Лигу. Когда это случилось, Ванситарт в разговоре со мной сказал:

— Ну вот, теперь мы стали с вами членами одного и того же клуба; надеюсь, что отныне наши отношения будут таковы, каковы должны быть отношения между членами одного и того же клуба.

Как бы некоторым подтверждением этих слов Ванси — тарта явился прием, оказанный мне как советскому послу на очередном банкете лорд-мэра Сити 9 ноября 1934 г. На этот раз в библиотеке не было того кричащего молчания, которым я был встречен за два года перед тем. На этот раз нотабли государства мне аплодировали. Аплодировали умеренно, без энтузиазма и горячности, но во всяком случае достаточно шумно, чтобы можно было заключить о значительном повороте в настроениях правящей верхушки по отношению к СССР.

Третьим по времени фактом, говорившем о наступлении оттепели, явился визит Идена в Москву, состоявшийся в марте 1935 года. В подготовке и проведении этой дипломатической акции очень большую роль сыграл все тот же Ванситарт.

Иден тогда только что начал выдвигаться Выходец из среднепомещичьих кругов, культурный и образованный, он обладал большой дозой здравого смысла и верного политического инстинкта. С приходом Гитлера к власти он стал склоняться к мнению, что спасти Британскую империю может только «возрождение Антанты», и поэтому примкнул к той группировке в консервативной партии, которая отстаивала сближение Англии и СССР. Он обосновывал свою позицию даже серьезными историческими соображениями. Помню, в 1943 году, уже во время войны, когда я покидал Лондон, чтобы занять пост замнаркома иностранных дел в Москве, Иден на прощальном завтраке, устроенном для меня, произнес большую речь, в которой говорил.

— На протяжении последних полутора веков Англия и Россия всегда оказывались в одном лагере, когда в Европе возникал какой-либо серьезный кризис. Так было в эпоху Наполеона, так было в годы первой мировой войны, так происходит и сейчас, в дни второй мировой войны. Чем это объясняется? Это объясняется тем, что Англия и Россия — два больших, могущественных государства на противоположных концах Европы, которые не могут мириться с созданием в Европе безусловной гегемонии какой-либо третьей державы Такая слишком могущественная третья держава становится опасной как для Англии, так и для России — в результате обе они объединяются для борьбы с нею и в конце концов добиваются ее падения. Беда только в том, что по миновании кризиса Англия и Россия до сих пор расходились в разные стороны и даже начинали ссориться друг с другом. Это открывало возможность для появления нового претендента на общеевропейское или даже мировое господство. Величайшей задачей современной дипломатии — английской и советской — является предупредить повторение того же самого после окончания нынешней войны.