Николай Непомнящий - Разгадка близка? Страница 11

Территория испещрена следами двух типов: длиной 24 и 34 см. Максимальная ширина длинного следа 14 см, в середине — 12. в пятке — 10 см. К сожалению, зафиксировать их никаким материалом не удалось. Пол ногами растительный ковер, довольно рыхлый грунт буквально прошит корнями брусничника и заткан мхом. Глубина следа — сантиметров шесть, причем видно, что пальцами нога поддевала пружинящий дерн. Человек весом 80–90 кг со ступней 44-го размера, даже специально подпрыгивая, не оставляет. Как мы убедились, на здешней почве никаких следов: растительность пружинит и тут же восстанавливается в первоначальном виде.

Я нашла место между камнем и молодой елью, помеченное, думаю, нашим героем — метр на метр. Запах, исходящий из одного из укрытий. Игорь Павлов назвал «зоопарковым». Здесь же пахло как бы только что протухшим мясом…

Но вернемся к укрытиям, обнаруженным, кстати, впервые. Они, очевидно служат убежищем в весенне-летнеосенний период. Благодаря им можно надеяться на новую встречу с искомым объектом. И они же помогают ответить на привычный вопрос: почему до сих пор нет фотоизображения реликта?

Известны документальные кинокадры американца Р. Паттерсона, снятые, в общем-то, случайно. Но фотографий действительно нет. А все потому, что у нас пока нет фотоаппарата в комплекте с прибором ночного видения. Фотоохотники пользуются самоделками. Обратитесь хотя бы к книге А. В. Кречмера и В. А. Забродина «Животный мир Севера России» (М., Россельхозиздат, 1987). Кречмер с помощью автоматической аппаратуры СВОЕЙ конструкции сумел получить крупные планы самых осторожных и редких животных. И она, кстати, устанавливалась поблизости от гнезда, лежбища, логова!

Но до сентября 1988 года никто никогда не видел логова реликтового гоминоида. Нечего было и думать о фотографировании. Только теперь можно надеяться на удачу. В год столь необычных событий я, готовясь к контакту, освоила некий звук, имитирующий крик Афони. Идентификация проведена с помощью Романа Леонова, дважды слышавшего его. Мы вызывали Афоню 20 сентября после одиннадцати вечера, на протяжении четверти часа. И он, хотя к тому времени ушел неведомо как далеко, все же вернулся.

Это случилось, когда мы, отчаявшись, возвратились в избушку. Шел третий час ночи… Он как бы предупредил о своем появлении, дважды забросив по камню на крышу. А вскоре и сам вспрыгнул на нее, сделал там несколько прыжков, дважды пробежал по ней и, как я предполагаю, услышав наш взволнованный шепот (мы лежали на полатях), лег и свесил руку, пытаясь со стороны маленького окошка достать нас, «шептунов». Его рука медленно проплыла мимо стекла, к которому я прижалась лицом. Затем спрыгнул. обошел избушку. Я увидела его в профиль. Почти тотчас за дверью послышался протяжный зевак. Он был явно деланный, демонстративный.

Михаил Гаврилов был полон решимости выскочить наружу, но мы с Роговым его удержали. Оказавшись там, в темноте, он сам стал бы «объектом исследования»…

Утром Рогов, который занимается этой проблемой без малого десять лет. признался, что никогда прежде всерьез не думал о реальности «снежного человека». Такое вот откровение. Психологически очень любопытное…

Попытка послесловия

Наука на первый взгляд весьма обоснованно возражает против самого предположения о существовании реликтового гоминоида. Как он может прокормиться, где зимует, каким образом поддерживает себя столь ограниченная популяция? — вот вопросы, которые задаются обычно.

В рассуждениях о кормовой базе реликта никогда параллельно не возникает вопроса о таковой для медведя или приморского тигра, хотя по весу их вполне можно сопоставить. Правда. один зимой впадает в спячку, другой вечный бродяга, прокармливающий себя и в суровые холода. Оттолкнемся от известного о гоминоиде: есть сведения и о зимующих особях, и о вечных мигрантах. В Якутии охотники проваливались зимой в его «берлогу». В тундре местное население убеждено, что зимует он в глубоких карстовых провалах с постоянной температурой. причем его состояние напоминает летаргический сон.

Естественно, чем южнее, тем вероятнее зимнее бодрствование зверя.

Никто не утверждает, что где-то у нас или за рубежом сегодня есть популяция, достаточная для поддержания вида. По всему судя, в начале XX века встречи с реликтом происходили значительно чаще, чем в наши дни. Однако можно предполагать, что продолжительность его жизни никак не меньше человеческой. Так что приходится заранее извиниться перед специалистами. мнящими себя «реалистами». - сообщения о встречах с ним будут поступать и впредь.

Многим читателям «ТМ» очень нравятся документальные рассказы Майи Генриховны Быковой о поисках «снежного человека». Последний из них — «У избушки на курьих ножках» был опубликован в 4 за 1989 год.

Речь, напомним, шла о том, как ребят, поселившихся на лето в уединенной десной избушке, время от времени посещало загадочное существо, названное ими Афоня. Происходило это в 1988 году, а к концу лета присоединившаяся к группе Майя Генриховна смогла лично удостовериться в правдивости рассказов.

С тех пор минуло два сезона, и оба лета неутомимая исследовательница вновь на несколько месяцев отправлялась в зги места. Результаты поисков в нынешнем сезоне пока неизвестны. Предлагаем вашему вниманию отчет об экспедиции прошлого года. И заодно — небольшую статью московского студента Л. Мельниченко, в которой содержится оригинальный взгляд на происхождение «снежного человека».

В этом непонятном на первый взгляд заглавии, возможно, кроется ключ к общению с самым загадочным обитателем разных местностей. Мысль, что кошка или собака понимают почти одинаковое количество слов (более сотни, как писал Юлиус Фучик) именно на языке своих хозяев, не нова. Конечно, есть разница между животными домашними и дикими. Но все же, если отбросить представление о волевом внушении — суггестии (которая вненациональна), — то общаясь с животными, следует пользоваться языком народов, проживающих на данной территории. Так вот, по-саамски заголовок означает: «Дитя тундры, иди к нам!»

…Сейчас, осенью 1990 года, я еще живу около саамского озера. Уже весной, разрабатывая план на сезон, поставила перед своей группой задачу: получить в Заполярье фотоизображение существа, которое мы ищем. Хотя даже зарубежные исследователи, снаряженные куда лучше нашего, до сих пор таких фотографий не имеют. Случайные кадры Р. Паттсрсона, снятые в присутствии Р. Гимлина в 1967 году и признанные рядом ученых документальными, к сожалению, нечетки. Все мечтают о лучшем — эта кинопленка не стала событием. Впрочем, не станет решающим доказательством и самый четкий чей-то будущий снимок. Такова уж привычка человека — сопротивляться фактам, а главное — таковы положения зоологии. И все же в начале июля редакция «ТМ» в связи с многочисленными пожеланиями читателей обратилась ко мне с просьбой подвести итоги поисков в 1989 году.

Основанием для надежды на новую встречу с неведомым существом должен служить мой удавшийся вызов его в течение двух сезонов подряд. Каждый раз было по три очевидца. Первое из этих событий описано в статье «У избушки на курьих ножках» («ТМ» № 4 за 1989 год), о втором я напишу здесь. Можно, конечно, надеяться и на случайную встречу (тем более, Солнце сейчас неспокойно), но хочется строить работу на более прочном фундаменте. Им послужат три освоенных мною приема.

Первый — «суеверие от противного», то есть несоблюдение суеверных запретов. В каждом народе есть свои хранители знаний. Пожилые занимаются наставничеством на основе народного опыта, рассказывают молодежи, как вести себя в поле, лесу, горах, чтобы ничто темное, в основном ночью, тебя не смутило. Следовательно, если желаешь достичь обратного результата, поступай вопреки этим рекомендациям.

Второй прием — выработанный мною призывный крик. Я не претендую на полную имитацию, но другого такого крика в лесу нет. Он поражает воображение и людей и животных.

Третий прием — запаховые приманки. Вечерняя заварка кипятком особо душистого меда, определенных лекарственных и эфиромасличных трав, сухофруктов высокого качества, без примесей гари и гнили.

Именно благодаря этим приемам поставленная летом 1989 года цель была достигнута. Животное удалось привлечь, и его увидели люди, которым оно было до этого безразлично.

У меня сложилось впечатление, что и сами мы стали объектами скрытого наблюдения. В предыдущем сезоне по не зависящим от нас обстоятельствам животному все же нанесли травму непродуманные действия со стороны общественности. Оно видело ружья, ощущало, что его преследуют. Попавший в него камень, брошенный от страха одним из ребят, тоже дал о себе знать.