Алексей Сокин - Проблемы западноевропейской морской торговли XIII – XV века в освещении российской медиевистики Страница 15

В дореволюционной отечественной историографии последней трети XIX – начала XX вв. тема средневековой мировой торговли получила разностороннее освещение. В основном исследователей интересовал политический аспект этой темы.

Уже в это время можно четко выделить два направления исследования вопросов морской торговли: южное и северное. Интерес к этим направлениям во многом исходил из специфики отечественной истории. И те, и другие авторы пытались найти общие точки пересечения западноевропейской и русской истории. В рамках северного направления ученых интересовала Великая Немецкая Ганза и организация купеческих союзов в бассейне Балтийского моря. Ганзу историки считали важной вехой в экономическом и политическом развитии средневековой Европы, закат которой пришелся на эпоху Великих географических открытий. Исследователи северного направления (Ф. Я. Фортинский, А. К. Дживелегов и др.) отмечали экономическую обусловленность западноевропейской политики в бассейне Балтийского и Северного морей, где торговля являлась основой общественной системы Западной Европы. В рамки этого направления отечественные исследователи пытались вписать и отечественную историю, отводя ей значительное место в развитии западноевропейской торговли, что подтверждают выводы по новгородской истории. Исследователи южного направления морской торговли находили меньше точек соприкосновения истории итальянских морских республик и России, но и они выходили на болезненную тему византийского наследства и татаро-монгольского нашествия, где Россия сыграла решающую роль. В развитии политической системы итальянских морских республик исследователи видели высокий уровень общественного устройства, который, по их мнению, обладал сугубо средневековым характером и не смог выстоять против внешнеполитического фактора – нашествия турок.

Глава 2. Советская медиевистика о торговой колонизации XIII–XV века

2.1. Методологические особенности развития советской историографии

Построение второй главы напрямую связано с особенностями советской историографии, отмеченными еще основателем кафедры истории Средних веков Ленинградского университета Осипом Вайнштейном (1894–1980). Интерес к истории морской торговли проявился в работах советских ученых с разных сторон и был обусловлен «духом эпохи», определенным идеологическим, социальным заказом.

О. Л. Вайнштейн выделял три периода, «главных этапа» развития советской медиевистики 1917 – 1966 гг. Сегодня такая периодизация может вызывать скепсис, она чересчур отягощена идеологическими штампами, пронизана пафосом охранительства чистоты марксистской методологии. Первый этап (1917 – начало 1930-х гг.) Вайнштейн характеризовал как период борьбы (первоначально скрытой, полемической, литературной, а с середины 1920-х гг. и открытой, физической, направленной на уничтожение представителей дореволюционной профессуры), борьбы между старыми дореволюционными представлениями о прошлом и новыми, строившимися на так называемой «марксистско-ленинской» методологии. В этот период среди печатных изданий встречались интересные труды старых профессоров и первые опыты молодых советских историков. Этот, казалось бы, мирный этап сосуществования разных методологических направлений, конкретно-исторических исследований, своеобразной «интеллектуальной демократии» закончился полным разгромом старой профессуры. Склонность к теоретизированию, построению новых концепций определила отход от конкретно-исторической проблематики, особенно в области истории Средних веков, эпоха капитализма стала объектом повышенного внимания молодой советской науки. Естественно, что в это время проблемы развития морской торговли в Средние века не могли вызвать особый интерес, но косвенное обращение к этой теме все-таки наблюдалось. Это было связано с другой особенностью раннего периода советской исторической науки, которую впоследствии подвергли резкой критике, – увлеченность экономическим фактором исторического процесса. По выражению О. Л. Вайнштейна молодые советские историки, стремясь приблизиться к марксистскому пониманию исторического процесса, сползали на позиции «географического экономизма»[210], что выражалось в усиленном внимании к истории торговых путей и связей.

Самой популярной категорией, рассматриваемой в этот период, являлась категория «торгового капитала». Ей посвящено большинство работ как молодых, так и уже зрелых исследователей. В специальном труде «Обществоведение», призванном заменить собой исторические дисциплины, этой категории посвящен целый том. Общее понятие о капитале и основных признаках современного капитализма дается по Александру Богданову (1873–1928), главному идеологу Пролеткульта, экономисту, философу и медику, основавшему Институт переливания крови, и Вернеру Зомбарту (1863–1941), профессору Берлинского университета. Капитал в их понимании связывался в узком смысле слова с ростовщическим капиталом, но в более широком значении под капиталом подразумевались средства производства, а вместе с ними и деньги, являвшиеся частной собственностью и приращавшиеся с помощью эксплуатации[211]. В данном значении капитал носил негативный оттенок, а соответственно ростовщичество и торговля имели в своей основе отрицательные качества. Отсюда – и восприятие купца как безжалостного эксплуататора мелких ремесленников и товаропроизводителей, отнимавшего у них всю прибавочную стоимость товара посредством размещения низкооплачиваемых заказов. Причем на ранних стадиях развития торгового капитала авторы подчеркивали его положительное влияние на мелкого производителя, стимулировавшее его деятельность. «Но по мере того, как производитель впадает в материальную зависимость от скупщика, дело изменяется. Иго торгового капитализма начинает угнетать производителя все более возрастающей, зачастую непосильной тягостью. Благосостояние хозяйства постепенно падает»[212]. Особую роль в процессе первоначального накопления капитала авторы отводили не только торговле и ростовщичеству, но и морским открытиям XV и XVI вв. Великие географические открытия, по их мнению, совершили денежную революцию и переместили старые торговые пути из Средиземноморья в океан, что предопределило и перемещение политического центра Европы с юга на запад.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Фортинский, Ф. Я. Приморские вендские города и их влияние на образование Ганзейского союза до 1370 г. / Ф. Я. Фортинский. – Киев, 1877.

2

Рутенбург, В. И. Очерки из истории раннего капитализма в Италии. Флорентийские компании XIV в. / В. И. Рутенбург. – М.; Л., 1951.

3

Там же. – С. 12–13.

4

Рутенбург, В. И. Итальянский город от раннего Средневековья до Возрождения: очерки / В. И. Рутенбург. – Л., 1987.

5

Соколов, Н. П. Образование Венецианской колониальной империи / Н. П. Соколов. – Саратов, 1963. – С.109.

6

Соколов, Н. П. Образование Венецианской колониальной империи / Н. П. Соколов. – Саратов, 1963. – С.112.

7

Ковалевский, М. М. Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства: в 3-х т. / М. М. Ковалевский. – СПб., 1898-1903.

8

Соколов, Н. П. Образование Венецианской колониальной империи. – С.118.

9

Стоклицкая-Терешкович, В. В. Основные проблемы истории средневекового города / В. В. Стоклицкая-Терешкович. – М.,1960. – С.3.

10

Хорошкевич, А. Л. Из истории ганзейской торговли / А. Л. Хорошкевич // Средние века. – М.,1961. – Вып. XX; Она же. Некоторые иностранные свидетельства о русском денежном обращении конца XV в. / А. Л. Хорошкевич // Вопросы социально-экономической истории и источниковедения периода феодализма в России. – М.,1961.

11

Хорошкевич, А. Л. Торговля Великого Новгорода с Прибалтикой и Западной Европой в XIV–XV вв. / А. Л. Хорошкевич. – М., 1963. – С.15.

12

Казакова, Н. А. Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения в конце XIV – начала XVI вв. / Н. А. Казакова. – Л., 1975.

13

Казакова, Н. А. Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения в конце XIV – начала XVI вв. – С. 14–15.

14