Османская империя. Шесть веков истории - Буке Оливье Страница 15

Карта 1. Анатолия в период бейликов и начала османского завоевания (XIII в. – 1362 г.)

1. 1299–1453. Другое Средневековье

Здесь начинается средневековая история Османского государства – славная история образования Османской империи и ее консолидации, в результате которой во власти ислама оказалась Восточная Европа. Османы для Восточной Европы XIV и XV веков были тем же, чем Омейяды – в Южной Европе IX–X веков. Бродель говорит об этом так: «Целью рискованных набегов османов была Европа»[89]. Они предприняли настоящую экспедицию, поход на земли Римской империи, идеология которой, с некоторыми поправками, походила на концепцию расширения османских земель. История Османской империи была также историей азиатской экспансии. Часто говорят, что османы продолжили путь, проложенный их предшественниками – тюркскими народами. Их успеху обычно уделяют больше внимания, чем непосредственно способу его достижения. Гениальный ход османов заключался в том, что они создали в Румелии опорную площадку для дальнейшего закрепления в Малой Азии и завоевания земель менее предприимчивых эмиратов. Захват территорий на двух континентах – трудная задача, он шел планомерно, военные амбиции на одном континенте зависели от успехов на другом. Однако для османов Европа не являлась ни континентом, ни цивилизацией – само понятие Европа (Avrupa) появилось в турецком языке только в XIX веке. В представлении завоевателей она была землей неверных. В их мифологии Европа была страной Красного яблока, краем земли, финальной целью их устремлений. Подданные султана верили в эту средневековую легенду и на ее основе обозначили границы своего вселенского господства[90].

Можно ли уподобить османское продвижение на территории земель Рума движению «дорожного катка»[91]? В локальном масштабе можно: отряды всадников за несколько месяцев опустошали сельскую местность, разрушали целые деревни и наносили территориям непоправимый ущерб. И все же не более того, поскольку осады длились долго, а войска не продвигались вперед; для завоевания Вифинии и Фракии потребовались десятилетия. Составляя хронологию османских побед, мы рискуем получить насыщенную событиями историю непрерывного успеха. Чтение немногочисленных и написанных ретроспективно летописей дает искаженную картину действительности. Зато гораздо более точным и лучше задокументированным, в частности западными источниками, является растущий интерес наблюдателей-современников к передвижениям войск бея. Как только османы впервые ступили на европейскую землю во Фракии (Херсонес) в 1354 году, папа Урбан V сразу же начал против них крестовый поход, в 1366 году Амадей VI Савойский вытеснил их из Галлиполи. Однако в 1376–1377 годах басилевс Андроник IV вернул им этот стратегический порт в Дарданеллах. Османы сделали его опорной точкой для продвижения на север, а также основным военным складом и базой для последующего проникновения к Эгейскому морю. В 1396 году они одержали победу над участниками очередного крестового похода в Никополе и продолжили наступление на Балканах. В 1453 году был взят Константинополь. В этом событии Пий II (ум. 1464) увидел радикальную перемену, страшную угрозу: «В прошлом мы терпели потери в Азии и Африке – в зарубежных странах. Но сейчас мы побеждены в Европе, на родине, у себя дома»[92]. В 1480 году, в конце своего правления, Мехмед II, казалось, решил сделать новый шаг: он высадил своего визиря Ахмеда Гедик-пашу в Отранто, к югу от Неаполитанского королевства, и предпринял несколько набегов на Сицилию. Охваченный страхом папа Сикст IV (ум. 1484) объявил новый крестовый поход и создал союз христианских государств для защиты своих владений. Османы отступили в 1481 году. Они не могли удержать Адриатику, так как Венеция по-прежнему оставалась гораздо сильнее в море. Но войско янычар, несомненно, было самой грозной армией, которую только можно было собрать. Страх и восхищение перед янычарами были настолько велики, что истый христианин король Франциск I был вынужден заключить союз с Сулейманом Великолепным.

В этой книге я хотел бы рассказать несколько иную историю Средневековья, непохожую на ее общеизвестную версию. Главные события этой истории происходили на фоне минаретов, а не соборов. Это история Востока и Европы, и она посвящена тому, какое влияние оказало византийское искусство на флорентийскую живопись или греческая литература – на дух Возрождения. Это славная и мощная история Центральной Азии и Евразии, главными действующими лицами которой были черноморские народы и воины с анатолийских равнин. Ее основные этапы выходят за рамки причудливых академических периодизаций, но в то же время подчинены общей логике всемирной истории. История Средневековья заканчивается взятием Константинополя, важнейшим политическим и символическим поворотным пунктом истории и для христиан, и для мусульман. «Мы никогда не теряли города или места под стать Константинополю», – писал тот же Пий II. Но прежде всего 1453 год навсегда закрепил за XV веком название «турецкий век»[93]. Это событие имело двойственные последствия: оно ознаменовало собой конец византийской эпохи и одновременно – усиление османской экспансии.

Завоеватели: история славных побед

Османские завоеватели сражались за ислам и постоянно находились в состоянии войны с так называемыми государствами неверных, а также с противоборствующими эмиратами. С вражескими войсками сражались легкие, быстрые и успешные армии. Османы умели извлечь пользу из своих завоеваний и приспособиться к любым трудностям. Они научились перемещаться с одного континента на другой и, если позволяли обстоятельства, выступали даже в отдаленных регионах, привлекая к военным действиям приграничное население. Османское государство очень быстро стало военно-налоговым. На полях сражений внезапные атаки чередовались с тактическими отступлениями. На войне османы использовали силу, запугивание и извлекали выгоду из политических союзов. Внутри государства основу для быстрой и продолжительной экспансии на запад от Османского бейлика обеспечивала политическая идеология, построенная на династической преемственности.

Однажды в Вифинии…

Цивилизация на территории Малой Азии начала бурно развиваться в XI веке, еще при Византийской империи – эти земли находились в составе одного из ее военных округов (фема) – и продолжила существовать, несмотря на вторжение монголов в середине XIII века. Тюркский военный олигархат управлял тюркоязычным населением, осевшим там после длительных миграций[94]. Тюркский и персидский языки постепенно пришли на смену греческому и армянскому, став своего рода lingua franca и продолжая при этом использоваться в сельской местности и на городских рынках. Однако арабский знали лишь интеллектуальные и религиозные круги. Во второй половине XIII века государство сельджуков Рум распалось на мелкие княжества. Ибн Баттута, путешествовавший по этому региону вскоре после этого, называл Рум Анатолией тюркских беев. Османам удалось захватить достаточно большой кусок данной территории, и в 1394 году четвертый османский бей Баязид I получил от аббасидского халифа Каира титул «султан Рума». Именно это событие ознаменовало начало османского правления, или второго периода истории Турции.

В начале своего существования, около 1299 года, бейлик был не более чем полукочевым вождеством, здесь обосновался кочевой скотоводческий клан огузов, осевших в восточной Вифинии, к юго-востоку от Пропонтиды (Мраморного моря). По общему мнению, случилось это в нижней долине реки Сангариос (ныне Сакарья), там, где в 1281–1282 годах по приказу византийского императора Михаила VIII по восточной границе старого христианского государства были воздвигнуты крепости[95]. Регион имел стратегическое значение, здесь проходил сухопутный путь с востока в Константинополь. Новое государство было основано по соседству с другими тюркскими племенами, вытесненными монгольскими завоевателями с Каспийского моря в 1230 году. После прибытия мигрантов из Трансоксианы и Хорасана плотность населения в местных деревнях значительно возросла. Жители Анатолийского плато теснили переселенцев из-за нехватки новых пастбищ, однако чужаки продолжали массово появляться на западной границе сельджукского государства Конья. Те из них, кто продвинулся дальше на запад, смешались с оседлыми группами, которые, спасаясь от монгольской власти Ильханидов в Иране, обосновались в предгорьях западного Анатолийского плато. В середине XIII века марокканский путешественник Ибн Саид написал, что его впечатлила численность тюркских племен в районе Денизли, Кастамону и Анкары[96]. Улемы, купцы и ремесленники селились в деревнях в окрестностях Эскишехира (Дорилеума). В письменных свидетельствах той эпохи их называли огузами.