Сборник - Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс Страница 17

Эссенциализм просачивается и в расовую терминологию. Большинство так называемых афроамериканцев представляют собой результат смешения рас. Но эссенциалистский подход настолько укоренился, что в официальных американских бланках надо ставить галочку либо в одном квадрате расовой/этнической принадлежности, либо в другом – ничего промежуточного не предусмотрено. Другой, но столь же порочный момент состоит в том, что человека назовут афроамериканцем даже в том случае, если из восьми его прабабушек и прадедушек только один был африканского происхождения. Как говорил мне Лайонел Тайгер, мы имеем здесь достойную осуждения «метафору загрязнения». Но я в основном хочу привлечь внимание к эссенциалистской решимости нашего общества затащить человека либо в одну конкретную категорию, либо в другую. Похоже, наш разум слабо подготовлен к тому, чтобы иметь дело с непрерывным спектром промежуточных звеньев, перетекающих одно в другое. Мы всё еще заражены чумой платоновского эссенциализма.

Этой болезнью пронизана и нравственная полемика по поводу таких вещей, как аборты и эвтаназия. В какой момент жертва несчастного случая со смертельным поражением мозга определяется как умершая? В какой момент беременности эмбрион становится человеком? Такими вопросами будет задаваться только ум, зараженный эссенциализмом. Эмбрион развивается постепенно из одноклеточной зиготы в новорожденного ребенка, и не существует какого-то одного момента, который можно считать моментом появления индивидуальности. Мир поделен на тех, кто понимает эту истину, и на тех, кто причитает: «Но ведь должен быть какой-то момент, когда зародыш становится человеком!» Нет, такого момента нет, как нет и такого дня, когда человек средних лет превращается в старика. Было бы лучше – хотя тоже не идеально – говорить, что эмбрион проходит через стадии: на четверть человек, наполовину человек, на три четверти человек… Эссенциалистский ум содрогнется от таких слов и обвинит меня в том, что я отрицаю сущность человечности.

Эволюция, как и эмбриональное развитие, постепенна. Любой наш предок вплоть до общего для нас с шимпанзе корня и дальше вглубь времен принадлежал к тому же виду, что его собственные родители и его собственные детеныши. То же самое касается предков шимпанзе вплоть до нашего с ними общего прародителя. Мы связаны с современными шимпанзе V-образной последовательностью особей, некогда живших, дышавших и размножавшихся; каждое звено в цепи было частью того же вида, что и соседние звенья, как бы ни настаивали систематики на делении этих цепей в удобных точках и навешивании на них прерывных ярлыков. Если бы все промежуточные особи вниз по ветвям V вплоть до общего предка выжили, моралистам пришлось бы отбросить свою эссенциалистскую, «видовую» привычку возводить Homo sapiens на священный пьедестал, на котором он возвышается совершенно особняком от всех остальных видов.

Аборт больше не считался бы «предумышленным убийством» – не бо́льшим, во всяком случае, чем убийство шимпанзе или любого животного. На самом деле ранний человеческий эмбрион, не имеющий нервной системы и, предположительно, не испытывающий страха и боли, мог бы претендовать на меньшую нравственную защиту, чем взрослая свинья, которая явно будет страдать. Наш эссенциалистский запал в стремлении жестко определять «человеческое» (в дебатах об абортах и правах животных) и «живое» (в дебатах об эвтаназии и решениях добровольно уйти из жизни) теряет смысл в свете эволюции и других непрерывных процессов.

Мы определяем «черту» бедности: вы либо над этой чертой, либо под ней. Но бедность – это тоже континуум. Почему не выразить в долларовом эквиваленте, насколько вы действительно бедны? Еще одним, и особенно печальным проявлением эссенциалистского мышления является абсурдная система коллегий выборщиков на президентских выборах в США. Флорида обязана быть либо полностью республиканской, либо полностью демократической – все 29 голосов коллегии выборщиков идут за одну партию, – хотя голоса жителей штата разделились поровну. Но штаты нельзя рассматривать как по существу красные или синие: в них всё смешано в разных пропорциях.

Вы наверняка можете вспомнить и много других примеров эссенциализма, этого деспотизма Платона. Он научно несостоятелен и нравственно пагубен. Он должен быть отправлен в отставку.

Человеческая природа

Питер Ричерсон

Почетный профессор отделения науки и политики в области охраны окружающей среды Калифорнийского университета в Дэвисе. Автор книги Not by Genes Alone («Не геном единым»).

Понятие человеческой природы имеет широкое хождение среди эволюционистов, которые интересуются человеком. Но если к нему присмотреться, оно оказывается бессодержательным. Хуже того: оно приводит в смятение ход мыслей у тех, кто пытается его использовать. Полезные понятия препарируют природу, разделяя ее по суставам, естественным границам явлений. А понятие человеческой природы ломает ей кости.

Понятие человеческой природы подразумевает, что наш вид определяется набором общих характерных для него черт. Но эволюционная биология учит, что подобная эссенциалистская концепция вида ошибочна. Вид – это сообщество различных особей, хотя эти особи в достаточной мере генетически сходны, чтобы успешно скрещиваться. Большинство видов разделяют большинство своих генов с предковыми или родственными видами – как мы разделяем их с человекообразными обезьянами. У большинства видов богатая генетическая изменчивость гарантирует, что не может быть двух генетически идентичных особей. У многих видов – как у современного человека – есть генетические вариации, структурированные географически. Похоже, что десятки тысяч лет назад в нашем роде была пара африканских видов и три евроазиатских, и все они так много скрещивались между собой, что это оставило следы в ныне существующих геномах. Большинство видов и составляющих их популяций непрестанно эволюционирует. Человеческие популяции, которые в период голоцена занялись земледелием, прошли через волну генетических изменений, чтобы приспособиться к богатой крахмалом еде и другим сельскохозяйственным продуктам, а также к среде, насыщенной эпидемическими патогенами, которые воспользовались тем, что человеческие популяции жили скученно и оседло. Сегодня некоторые человеческие популяции испытывают давление нового отбора – «болезней изобилия». Эволюцию сопротивляемости таким болезням удается выявить. Некоторые генетики доказывают, что гены, ответственные за наше поведение, проходят в последнее время новый процесс отбора, чтобы адаптироваться к жизни в сложных обществах.

Понятие человеческой природы заставляет людей искать объяснения не под тем камнем. Возьмите самый знаменитый спор о человеческой природе: хорош или плох человек изначально? В последние годы экспериментаторы проводили немало игровых экспериментов на тему так называемой трагедии общин (tragedy of the commons) – то есть моделировали ситуацию выживания в условиях ограниченных ресурсов, когда интересы индивида вступают в резкое противоречие с требованиями общего блага. И наблюдали, как люди выходят из такой ситуации (если вообще выходят). Типичный результат был таким: примерно треть участников выступали как бескорыстные лидеры, которые использовали все инструменты, предлагаемые экспериментаторами, чтобы разрешить проблему путем общего сотрудничества; примерно каждый десятый оказывался эгоистичным эксплуататором, желавшим извлечь личную выгоду из любой кооперации; а все остальные проявляли нравственную гибкость, проявляя готовность к сотрудничеству с определенными оговорками. Этот результат соответствует и личному опыту любого из нас: бывают люди, которые всегда честны и щедры, попадаются полные психопаты, а большинство располагается где-то между ними. Если бы это было не так, то человеческое общество было бы совсем другим. Дебаты на эту тему с привлечением понятия человеческой природы бесплодны, потому что они игнорируют нечто, что мы знаем и так, даже если не думаем об этом.

Великий вклад Дарвина в биологию состоял в том, что он отбросил эссенциализм и сосредоточился на изменениях и их передаче. Он добился замечательного прогресса, невзирая на то что в то время органическая наследственность была совершенным «черным ящиком». Он также правильно выявил главную проблему человеческой изменчивости. В «Происхождении человека» Дарвин доказывал, что люди – довольно простой вид с точки зрения биологии и степень их географической изменчивости не так уж велика. Однако в том, что касается объема поведенческой изменчивости, человек намного превосходит другие виды. Огнеземельцы, которые занимались охотой и собирательством на берегу Магелланова пролива, резко отличались от праздного джентльмена-натуралиста из Шрусбери, но эти различия были в основном не органическими, а обусловливались обычаями и традициями. Дарвин также понимал, что эволюцию традиций обусловливали иные принципы, нежели естественный отбор. Традиции формируются человеческим выбором, немного похожим на искусственный отбор домашних животных, и естественный отбор здесь играет подчиненную роль.