Надежда Бортникова - Представительство по назначению суда в гражданском судопроизводстве. Монография Страница 2

Эту же позицию еще ранее заняли М. И. Штефан, Е. Г. Дрижчаная, Е. В. Гусев. По их мнению «представительство в гражданском процессе – это процессуальная деятельность лица (представителя, поверенного), направленная на защиту субъективных прав и охраняемых законом интересов другого участвующего в деле лица (представляемого, доверителя), государственных и общественных интересов, а также на оказание содействия суду в установлении объективной истины по делу, постановлению законного и обоснованного решения»10.

Согласно другой точке зрения, судебным (процессуальным) представительством считается правоотношение, в силу которого одно лицо выполняет в пределах своих полномочий процессуальные действия от имени и в интересах другого лица – представляемого (стороны или третьего лица), вследствие чего непосредственно у последнего возникают права и обязанности11. Так, например, еще в работе И. М. Ильинской и Л. Ф. Лесницкой судебным представительством было предложено считать отношение, в силу которого одно лицо выполняет процессуальные действия в пределах имеющихся у него полномочий от имени и в интересах другого лица (стороны, третьего лица, лица, заинтересованного в исходе дела) в целях оказания помощи представляемому в защите его прав в суде и оказания помощи суду, осуществляющему правосудие, в вынесении законного и обоснованного судебного решения12.

По мнению Я. А. Розенберга, правильным является определение процессуального представительства как правоотношения. «Представительство в гражданской юрисдикции – это такое процессуальное правоотношение, по которому одно правосубъектное лицо (представитель) выступает в суде от имени другого (представляемого), совершает в его интересах процессуальные действия, оказывает правовую либо деловую помощь представляемому в защите прав и охраняемых законом интересов, содействуя при этом осуществлению правосудия по гражданским делам или выполнению задач арбитража»13. Из его работы следует, что общественные отношения могут проявляться через действия реальных личностей. И эта особенность познания (продолжает он мысль) порождает ошибку восприятия авторами, дающими определение судебного представительства как деятельности, конкретных форм правоотношения за само правоотношение14.

Третья точка зрения говорит о судебном (процессуальном) представительстве как о самостоятельном институте гражданского процессуального права15. К её сторонникам относится В. М. Шерстюк. По его мнению, давать определение института судебного представительства через правоотношение нельзя, поскольку юридические нормы представляют собой основу, исходную юридическую базу регулирования, а правоотношения являются главным средством, при помощи которого нормы воплощаются в жизнь16. Судебное представительство как общий институт гражданского процессуального права представляет обособленную совокупность процессуальных правовых норм, регулирующих отдельные стороны однородных общественных отношений между судом и судебным представителем, выступающим в деле от имени представляемого с целью добиться для него наиболее благоприятного решения, а также для оказания помощи в осуществлении своих прав, предотвращения их нарушения в процессе и оказания суду содействия в отправлении правосудия по гражданским делам17.

В последние годы появилась еще одна точка зрения, объединяющая в себе все три предшествующие позиции, а именно: определение понятия гражданского процессуального представительства одновременно как процессуального отношения, процессуальной деятельности и правового института. По мнению С. А. Халатова, «определение понятия „представительство в суде“ через систему процессуальных действий, процессуальные отношения, или институт отражает его различные черты, помогает глубже изучить это правовое явление. Понятие процессуального представительства выражает единство трех составляющих: процессуальные действия, процессуальные отношения, объединяющий их правовой институт»18. Такую же позицию заняли Л.В.Войтович19 и С.О.Королева20.

Полагаем необходимым согласиться с тем, что в определении процессуального представительства через правовой институт, через правоотношение и через деятельность нет противоречий. Основываясь на лексических нормах русского языка, можно прийти к выводу, что понятие словосочетания «судебное (процессуальное) представительство» и слова «представительство» многозначно. Многозначные слова всегда имеют значения, связанные друг с другом. В нашем случае «институт гражданского процессуального права», «гражданское процессуальное отношение», «процессуальная деятельность в гражданском деле» – понятия хотя и не тождественные, но тесно связанные между собой в рамках юриспруденции. С позиции либертарно-юридической концепции В. С. Нерсесянца – это разные формы проявления сущности права (принципа формального равенства): «весь этот мир правовых явлений (правоотношения, субъект права, правовая норма и т.д.) – лишь различные проявления принципа формального равенства»; «правовые феномены внутренне однородны, обладают одним и тем же объективным правовым качеством (сущностным свойством), представленным в бытии права и в его принципе. Поэтому различные правовые явления (правовая норма, правовое отношение, правовое сознание и т. д.) – это разные формы проявления одного и того же принципа права, т. е. равноценные модусы (способы осуществления и существования) одной и той же сущности права»21.

Поэтому последняя позиция по определению процессуального представительства, на наш взгляд, также не совсем безупречна: ведь речь ведется не о разных сторонах одного явления, а о разных (хотя и тесно связанных между собой) правовых явлениях, имеющих одинаковое название. Такие правовые категории, как правовой институт, правоотношение, деятельность в рамках правоотношения являются самостоятельными, хотя и проявляются друг через друга. Так, по уже приведенному мнению Я. А. Розенберга, деятельность является структурным элементом правоотношения, а, по словам В. М. Шерстюка, правоотношение является средством реализации правового института. Так же и в теории гражданского процессуального права существует мнение, согласно которому содержанием гражданского процессуального правоотношения принято считать процессуальную деятельность, совершаемую на основе процессуальных прав и обязанностей22.

Приведенные точки зрения на понятие «судебное (процессуальное) представительство» дают определения разным значениям этого словосочетания, поэтому можно констатировать отсутствие между ними существенных противоречий.

Проведенный анализ приводит к выводу о необходимости формулировать понятие представительства по назначению суда, используя то правовое явление (институт, правоотношение, деятельность), которое позволит максимально выделить его отличительные черты. На наш взгляд, с позиции правового института определение дано быть не может, поскольку нормы о процессуальном представительстве по назначению – это часть комплексного межотраслевого института процессуального представительства. С позиции деятельности субъектов правоотношений определить понятие вряд ли получится, поскольку она одинакова для всех процессуальных представителей. Таким образом, представительство по назначению суда целесообразнее всего определять через категорию правоотношения, что позволит выделить особенности его субъектного состава, объема полномочий представителя, основания возникновения. Такое понятие будет дано после исследования специфики представительства по назначению. Одной из особенностей представительства по назначению может оказаться и его целевая направленность. Для её определения рассмотрим цели и задачи судебного (процессуального) представительства.

В теории гражданского процессуального права в отношении целей и задач судебного (процессуального) представительства, так же как и в отношении самого понятия судебного представительства, до сих пор нет единства мнений. В приведенных ранее понятиях судебного (процессуального) представительства указывается его целевая направленность: 1) оказание представляемому лицу помощи в реализации своего права на судебную защиту (С. А. Калачева, Е. С. Калачев), 2) оказание помощи представляемому в защите его прав в суде и оказания помощи суду (И. М. Ильинская и Л. Ф. Лесницкая), 3) получение для представляемого наиболее благоприятного решения, оказание представляемому помощи в реализации своих прав, предотвращение их нарушения в процессе и оказание суду содействия в отправлении правосудия по гражданским делам (В. М. Шерстюк и другие авторы23).