Русские до славян - Александр Анатольевич Пересвет Страница 21

– культура длинных курганов – верховья Западной Двины – 5120–1000 лн.

– лужицкая – Польша – Белоруссия – 3113–3021 лн [15].

– культура викингов – Дания – 1300–900 лн [19]. /164/

Есть ещё одно любопытное замечание:

Среди указанных кладов H1 и H3 подверглись наиболее детальному исследованию; их связывают с мадленской экспансией из Юго-Западной Европы около 13 тысяч лет назад. /164/

Итак, какие можно увидеть закономерности? Да те, что есть явных два пути захвата Европы дамами Н: один, не очень оживлённый, – с той самой «мадленской экспансией» (то есть экспансией мужчин I); и более яркий – всё с той же Западной Азии через Кавказ и на степное и лесное пространства Восточной Европы. И это, похоже, иллюстрирует постоянную закономерность в освоении человеком Европы: он экспандировал сюда с юго-запада, где пережил лютое последнее оледенение, – и с юго-востока (или через Кавказ и далее через Степь). И интервенты с юго-востока постоянно отжимали инвазоров с юго-запада на север, где мы теперь и отыскиваем их следы.

А вот что мы видим по Y-хромосоме в нарвской культуре: R1b1a1a-P297, R1b, I2a1a2a1a, I2a1b.

Причём первый парень жил у нас 7,6 тысячи лет назад на территории Латвии. Это означает, что R1b в статистически значимых количествах уже присутствовала по крайней мере в Центральной Европе. И, следовательно, о модных тезисах о массовых вторжениях R1b или R1a говорить не приходится.

Более того, есть яркие генетически основания полагать, что носители указанных гаплогрупп с самого начала не только присутствовали в коренном населении Европы со времён окончания Вислинского гляциала (а R1a – так и зародилась на Балканах), но и приняли самое активное участие в формировании северного кластера европейского населения.

Нашлось интересное подтверждение того, что на северо-востоке Европы существует отдельный аутосомный кластер, ответственный за все последующее северное население. Это статьи на генофонд. рф «Структура генофонда населения Русского Севера по аутосомным данным», «Интерпретация взаимосвязей аутосомных генофондов народов Севера, говорящих на финских и пермских языках, в свете работ В.В. Напольских» авторства Сергея Козлова.

Что у нас тут интересного, а именно то, что авторы выделяют у нашего знаменитого оленьеостровца компонент североевропейский балтийский, наличествующий у него в объёме 55 %. Так вот, этот же генофондный компонент присутствует в объёме 40–55 % у всех исследованных русских групп. Отдельно отмечу, этот компонент у шведов около 38 % и аж около 65 % у латгалов.

Как это сейчас модно? Латгалов, Карл! Где у нас и жил тот парнишка с R1b1a1a.

Это нам говорит о том, что вкупе с R1a оленьеостровца, в основном именно сходный с ним генофонд наличествует у современных русских, а также и наследовался в значительной мере прибалтами и скандинавами. То есть предположение, что разнос генетики, для интересующих нас народов, шёл с Севера, а не с юга, можно считать очень обоснованным, —

– делает вывод многоуважаемый mazzarino и для наглядности приводит график из той же статьи.

Генетические составляющие народов Северной Европы

Это всё, естественно, не по гаплогруппам, а по общему геному, по аутосомам. Любопытнейшая картина получается и по собственно русским.

Напомню ещё раз: русский (как и немец, татарин, финн или нганасан) – это не генетика, это культура. Точнее даже – самоосознание себя как части определённой культуры. А генетика – так, для поиска предков. Эвон как дедушка Хёгни-I1 запрятался, целую науку пришлось прошерстить, чтобы его найти. И то пока безрезультатно.

Может быть, поможет ещё одно указание драгоценного фактически соавтора этой работы? –

– Теперь я б еще обратил внимание на статью Андрея Хрунина и др. A Genome-Wide Analysis of Populations from European Russia Reveals a New Pole of Genetic Diversity in Northern Europe. Тут меня заинтересовала такая картина:

Эта карта «генетических расстояний», то есть насколько гены исследованных групп отличаются от некоторого «среднего», а также и между собой.

Тут привлекает внимание «звёздное скопление» на вертикали 0,02. Оно показывает, что группы русских Твери (Rus_Tv), Курска (Rus_Ku), Мурома (Rus_Mu) ближе к полякам, чехам и даже немцам, чем к северным русским Мезени (Rus_Ме) и Каргополя (выборка Human Genome Diversity Panel обозначена Rus_HGDP). Это нам еще раз говорит об общности происхождения северных индоевропейских народов. Конечно, нам тут было б интересно посмотреть сравнение со скандинавами, но, к сожалению, в этой статье их нет, но есть немцы, что нам тоже немало говорит.

В общем, затерялся дедушка Хёгни-I1 где-то в этом кластере на пересечении 0 и 0,02…

Хотя не исключено, что он ушёл и за оленями и стал… саамом. Антропологически это возможно.

Антропологически носители аренсбургской традиции имели характерный резко долихокранный, широколицый, высокорослый европеоидный тип, который вполне соответствует пост-свидерскому аборигенному типу в волго-окском междуречье, имевшему ярко выраженный европеоидный облик, долихокранный со среднешироким лицом. Тот же антропологический тип участвовал в сложении саамов. Сопоставление данных антропологов показывает, что в лопарском типе присутствуют черты древнего североевропеоидного населения и более поздние черты, связанные с проникновением на север монголоидного комплекса. Слияние двух компонентов и привело к формированию антропологических особенностей лопарей. /166/

Лингвистически – тоже.

В саамском языке также выделяют два генетических компонента: первый – субстратный, дофинский, второй – древнефинский, близкий к прибалто-финским и волго-финским языкам. Наследие первого особенно хорошо прослеживается в лексике, в меньшей мере в морфологии, фонетике и синтаксисе. По подсчётам специалистов, до