Уильям Лоуренс - Люди и атомы Страница 22

Лыжи и рюкзаки спрятали недалеко от просеки и в 10 часов вечера начали спускаться по крутому и скользкому склону к реке. На реке лед еле держался. Идти можно было лишь по снежному насту, под которым был слой воды толщиной в 7,5 сантиметра.

Перейдя через реку, вскарабкались на скалу 10 метров высотой, чтобы выйти к Веморкской железной дороге. До ворот заводской железной дороги было около 500 метров. Сильный западный ветер доносил слабое жужжание заводских машин. Хорошо были видны дорога и завод.

Здесь они прождали до полуночи и увидали, как смена караула прошла через мост. Съели то, что у них было в карманах, и снова начальник проверил, насколько каждый участник группы уяснил свою задачу.

Осторожно продвинулись к складским помещениям, находящимся в девяноста метрах от заводских ворот. Здесь одного из группы послали вперед, чтобы открыть ворота слесарными плоскогубцами, а семеро его прикрывали. Группа из четырех подрывников стояла наготове.

Заводские ворота, запертые на засов и цепь, открыли без особого труда. Очутившись за оградой, группа прикрытия заняла свои посты, в то время как подрывники открывали вторые ворота, расположенные в девяти метрах ниже первых.

Иоахим остановился и прислушался. Кругом было спокойно. Видимость хорошая; ярко светила луна, а затемнение на фабрике никуда не годилось.

По условному сигналу подрывники двинулись вперед к подвалу завода, через который они надеялись попасть внутрь. Дверь подвала оказалась запертой, взломать ее не удалось. Также неудачно окончилась попытка открыть дверь, ведущую на первый этаж. В окне цеха высокой концентрации — их конечной цели — был виден часовой.

В поисках туннеля для кабеля — единственного теперь возможного пути внутрь — они разделились. Наконец Иоахим нашел вход, и они один за другим проникли в лабиринт труб. Через отверстие в потолке туннеля можно было видеть цех.

Каждая минута была дорога. Так как двух других подрывников нигде не было видно, они решили сами подготовить взрыв и вошли в комнату, расположенную рядом с цехом высокой концентрации. Дверь, ведущая в цех, оказалась открытой, и подрывники захватили часового-норвежца врасплох. Чтобы никто их не побеспокоил, они заперли двойные двери между баками с тяжелой водой и соседней комнатой. Один из участников группы следил за часовым, который был испуган, но в то же время вел себя послушно и спокойно.

Иоахим быстро и легко заложил заряды. Модели, на которых он тренировался в Англии, были точными копиями этого цеха. Уже половина взрывчатки была уложена на место, когда позади раздался звон разбитого стекла. Иоахим обернулся. В окне, ведущем во внутренний двор, показалась голова. Это был третий из группы подрывников, который, не найдя туннеля для кабеля, решил действовать самостоятельно. Он и четвертый участник группы влезли в окно, помогли Иоахиму заложить остальную взрывчатку и дважды проверили ее, пока начальник подсоединял взрыватели. Сигнала тревоги все еще не было.

Они подожгли оба шнура. Иоахим приказал пленному часовому-норвежцу в целях безопасности подняться на верхний этаж. Затем они побежали вниз.

Когда они находились в двадцати метрах от двери подвала, раздался взрыв. У главного входа часового не было: его отозвали с поста. Они выскочили в ворота и вскарабкались на полотно железной дороги.

На миг Иоахим оглянулся назад и прислушался. Кроме слабого жужжания машин, ничего не было слышно.

Около 1300 килограммов тяжелой воды — количество, во много раз превышающее общие запасы тяжелой воды во всем мире,— было уничтожено вместе с наиболее важными частями оборудования цеха высокой концентрации.

Пройдя в плохую погоду на лыжах и в военном снаряжении 400 километров, преодолев огромные трудности, пятерка «Гуннерсайда» перешла шведскую границу. Вскоре их переправили в Англию.

Шестой член их группы, Кнут, остался в Норвегии для выполнения нового задания. Группа «Ласточка» тоже осталась на месте, чтобы сообщить о достигнутых результатах, а затем прекратила свое существование.

В Норвегии остались лишь Клаус и Эйнар, ставший к тому времени исключительно опытным радистом. От них в Лондоне узнали, что в Веморк немедленно после катастрофы прибыл генерал фон Фалькенхорст, немецкий главнокомандующий в Норвегии. Он охарактеризовал операцию как «сильнейший удар, который когда- либо мне приходилось переносить».

На рапорте сил Сопротивления о действиях «Гуннерсайда» и «Ласточки» премьер-министр Черчилль написал: «Что сделано для награждения этих людей?». Они получили восемь английских и девять норвежских военных наград.

Реакция фон Фалькенхорста была бурной. Немецких часовых наказали и заменили другими. Снова гестаповцы стали рыскать по Рьюкану и арестовывать многих не виновных ни в чем норвежцев. Горные части патрулировали район, случалось, что по ошибке они обстреливали друг друга. Немецкие разведывательные самолеты кружили над районом, один из них разбился. Немцы врывались в горные хижины и сжигали их.

Клаус был единственным участником экспедиции, который встретился с противником. На высоком плато Хардингервидда 25 марта 1943 г. он наткнулся на трех немцев, которые появились на холме в сотне метров от него и открыли стрельбу. Клаус развернулся и помчался на лыжах, однако после двухчасовой гонки понял, что один из немцев неизбежно его догонит. Лучше всего об этом рассказывал он сам:

«Я повернулся, вынул кольт и выстрелил. К своей радости, обнаружил, что у немца был лишь люгер, таким образом, тот, кто первым израсходует патроны, должен проиграть. Поэтому я больше не стрелял, а стоял, как мишень, на расстоянии 150 футов от стрелявшего. Немец истратил на меня все патроны, повернулся и помчался назад. Я выстрелил. Он зашатался и, наконец, остановился, повиснув на лыжных палках. Я постарался вовремя убраться, так как двое других могли вскоре подойти. Через полчаса совсем стемнело. А еще через два часа я свалился со скалы, пролетел вниз 120 футов, повредил правое*плечо и сломал правую руку».

На следующий день Клаус наткнулся на другой большой патруль, но сумел обмануть немцев, и они даже направили его к немецкому доктору, дав провожатого. Доктор оказал ему помощь и отправил в больничной машине в гостиницу «Баркедил турист», где ему отвели номер. Когда настала ночь, в гостиницу вместе со своим штабом прибыл рейхскомиссар Норвегии Тербовен и потребовал их разместить. Клауса не побеспокоили, а Тербовен занял соседний номер.

На следующее утро всех обитателей гостиницы, включая Клауса, посадили в автобус и отправили в концлагерь в Грини, так как одна из женщин, находившихся в гостинице, отказалась удовлетворить требования Тербовена. Проявив большую хитрость, Клаус с помощью этой женщины сумел отвлечь внимание охранника и пересел ближе к двери. Когда стало смеркаться, он, улучив минуту, открыл дверь и выпрыгнул. Поднявшись, он бросился через поле к лесу, слыша позади себя взрывы гранат, брошенных охранником, и свист пуль из автомата мотоциклиста, сопровождавшего автобус. Клаусу удалось убежать, и после дальнейших приключений он сумел уехать в Англию.

Дирекция завода «Норск Хайдро» пыталась убедить немцев в необходимости сократить вдвое производство тяжелой воды, но их просьбу не удовлетворили.

В Англии Объединенный комитет начальников штабов решил применить к немцам более веские способы внушения. 16 ноября 1943 г. мощные соединения 8-й бомбардировочной американской авиационной дивизии разбомбили Веморкскую гидростанцию и завод электролиза. Было уничтожено еще 54 килограмма тяжелой воды.

Дирекция «Норск Хайдро» вновь обратилась со своей просьбой, и на этот раз немцы были вынуждены согласиться. 30 ноября 1943 г. неизменный Эйнар сообщил, что получен приказ все установки по производству тяжелой воды в Веморке демонтировать для отправки в Германию. 7 февраля 1944 г. он сообщил, что оборудование должно быть перевезено в течение недели.

Военное ведомство в Лондоне приказало принять немедленные меры для уничтожения груза в пути. К вечеру из Лондона было получено согласие министра обороны Норвегии на совершение нападения, несмотря на риск возможных репрессий против мирного населения Норвегии.

Немедленно об этом было сообщено Эйнару и Кнуту Хаугланду, последнему из группы «Гуннерсайд», который в это время находился в восьмидесяти километрах от Эйнара. Кнут получил задание присоединиться к Эйнару и проследить за тем, чтобы остаток тяжелой воды не попал в Германию. В то же время другой группе сил Сопротивления был дан приказ идти в Скиен и помешать разгрузке в порту специального груза, который поступит из Рьюкана.

10 февраля Кнут получил разрешение выполнить предложенный им план затопления плота «Хайдро» на озере Тиннсё. На этом плоту контейнеры с оставшейся тяжелой водой должны были быть переправлены в Гамбург. В ответе Кнута перечислялись все контейнеры, готовые к отправке.