Марио Борегар - Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога Страница 23

• Количество упоминаемых случаев часто оказывается небольшим. К примеру, Сейвер и Рабин ссылаются на проведенное в 1994 году исследование одной семьи, в которой наблюдалась генетическая склонность к лобной деменции, и трое из двенадцати членов семьи демонстрировали «гиперрелигиозное поведение»[212]. В больших семейных группах религиозность некоторых членов неудивительна (зачастую они оказывают влияние друг на друга, подталкивая в этом направлении).

• РДМО сравнительно распространен среди населения и не требует медицинского объяснения. Как отмечают сами Сейвер и Рабин, религиозно-мистический опыт распространен и у детей, и у взрослых во всевозможные исторические эпохи и в условиях разных культур. В ходе общенациональных опросов в США, Великобритании и Австралии 20–49 % респондентов сообщили о том, что лично у них были эпизоды РДМО, и эта цифра превышает 60 % во время проведения всесторонних бесед с произвольно выбранными респондентами[213]. С учетом этих обстоятельств нет причин обращаться к редким или спорным синдромам, чтобы объяснить подобный опыт или отчасти пролить на него свет.

Безусловно, можно с уверенностью утверждать, что (1) большинство людей, имеющих РДМО, не являются эпилептиками, и (2) лишь немногие эпилептики сообщают о РДМО во время припадков. Если бы эпилепсия действительно порождала РДМО, он наблюдался бы у всех или у большинства пациентов с эпилепсией. Ясно, что эпилепсия попросту не играет ту роль, которую предположили для нее Сейвер и Рабин.

Как отмечал Девински, «генез выраженного религиозного опыта, связанного с неврологическими заболеваниями, остается нечетко определенным»[214]. Наиболее вероятная причина заключается в том, что неврологические заболевания – отнюдь не самый благодатный путь к пониманию выраженного религиозного опыта.

А если нейробиологические свидетельства способны четко связать определенные эпилептические состояния мозга с религиозными убеждениями? Неужели нейробиолог Вилаянур Рамачандран нашел такое свидетельство?

Эпилептики и «переключатель Бога»

Если мы можем избирательно усиливать религиозные чувства, тогда это означает существование нейронной сети, деятельность которой способствует религиозной вере. Не то чтобы у нас в мозге имелся элемент Бога, однако у нас, возможно, есть специальные сети для веры.

Я усматриваю иронию в том, что это чувство просветленности, эта абсолютная убежденность в наконец-то явленной Истине проистекает из лимбических структур, имеющих отношение скорее к чувствам, чем к мыслям, рациональным отделам мозга, которые так гордятся своей способностью различать истину и ложь»[215].

Как мы уже видели, гипотеза об общей связи между эпилепсией (в ее современном понимании) и РДМО в лучшем случае необоснованна. Однако нельзя просто исключить возможность того, что некоторые эпилептики случайно приводят в действие «цепочку Бога» во время припадков.

В основе этой идеи лежит конкретная нейробиологическая модель. Основатели нейробиологии и хирурги Поль Пьер Брока (1824–1880) и Карл Вернике (1848–1905) первыми выяснили, какая область мозга связана с определенной способностью, – с этой целью они наблюдали за пациентами, утратившими эту способность в результате повреждения конкретного участка мозга.

Сагиттальное изображение мозга с центрами Брока и Вернике – двумя структурами, играющими решающую роль в использовании языка

К примеру, неспособность говорить указывает на центр Брока, неспособность понимать речь – на центр Вернике. За последние 50 лет некоторые больные эпилепсией перенесли разделение полушарий мозга хирургическим путем или удаление части мозга, что позволило бороться с неконтролируемыми судорожными припадками[216]. Наряду с ампутантами, которые продолжают ощущать фантомные боли в отсутствующих конечностях, такие пациенты, добровольно участвуя в исследованиях, помогли пролить свет на организацию (и реорганизацию) человеческого мозга.

Следуя этой модели – от наблюдения патологии к пониманию здоровья – В. Ш. Рамачандран попытался выявить «цепочку Бога», наблюдая за пациентами с височной эпилепсией и замеченной одержимостью религией.

«Мы узнаем, что такое способности, сталкиваясь с их отсутствием, по исключениям распознаем правила, а путем изучения патологии можем построить модель здоровья»[217].

«Изучая неврологические синдромы, на которые в целом не обращали внимания, считая их редкостью или просто аномалией, мы получаем возможность по-новому взглянуть на функции нормального мозга – на то, как работает нормальный мозг»[218].

Можно ли судить по результатам эксперимента?

Рамачандран, директор Центра мозга и когнитивной деятельности при Калифорнийском университете в Сан-Диего, в 1997 году предположил, что ему действительно удалось обнаружить «цепочку Бога» в человеческом мозге – структуру, лежащую в основе эволюционного инстинкта религиозной веры. Разумеется, СМИ сразу же подняли шум. Группа Рамачандрана выдвинула на конференции Общества нейробиологии, проведенной в 1997 году в Новом Орлеане, далеко идущие предположения, среди которых были следующие:

Возможно, в височных долях находятся нейронные структуры специально для религии.

Воздействие на эти структуры может способствовать порядку и стабильности в обществе.

Эти результаты свидетельствуют о том, что наличие у человека религиозности или даже веры в Бога зависит от того, насколько развита эта часть электрических цепочек его мозга[219].

Более осторожный, чем некоторые из его поклонников, Рамачандран признавался, что некоторые из собственных идей вызывают у него такое ощущение, будто он ходит по тонкому льду[220].

Согласно одной из его первоначальных гипотез предполагаемые религиозные цепочки активизируются в результате эпилептического припадка, так что «все и вся приобретает глубокий смысл, и в этом случае происходящее напоминает религиозный опыт. Если мы можем избирательно усиливать религиозные чувства, тогда это означает существование нейронной сети, деятельность которой способствует религиозной вере»[221].

Другими словами, произвольное избыточное срабатывание нейронов во время припадка побуждает человека всему приписывать мистический смысл[222].

С другой стороны, Рамачандран предложил к размышлению еще одну гипотезу: «Может ли быть так, что у человеческих существ развилась особая нейронная сеть исключительно как промежуточное звено для религиозного опыта?»[223] Он полагал, что тенденция к произвольному избыточному срабатыванию нейронов могла развиться потому, что религиозный опыт способствовал выживанию человека.

Кроме того, он задумался над проблемой выбора между этими двумя гипотезами:

Я связался с двумя коллегами, специализирующимися на диагностике и лечении эпилепсии… Ввиду чрезвычайно противоречивого характера концепции «височной личности» в целом (далеко не все согласны, что такие личностные характеристики чаще наблюдаются у эпилептиков), коллеги были заинтригованы моими идеями. Спустя несколько дней они привлекли к участию в исследованиях двух своих пациентов, демонстрировавших явные «симптомы» этого синдрома – гиперграфию, склонность к духовности, навязчивую потребность говорить о своих чувствах, а также обсуждать религиозные и метафизические темы[224].

Затем Рамачандран разработал эксперимент с участием тех двух пациентов с ВЭ и группы добровольцев, среди которых было несколько очень религиозных людей и еще несколько придерживались убеждений неизвестного вида и степени интенсивности. Коллеги Рамачандрана показывали всем участникам произвольно выбранный образец, состоящий примерно из сорока слов и образов. Некоторые из этих слов и образов были обычными, а другие выбрали так, чтобы они вызывали некую реакцию. В том числе образец составили

названия обычных неодушевленных предметов (ботинок, ваза, стол, и т. п.), знакомые лица (родителей, братьев и сестер), незнакомые лица, сексуально возбуждающие слова и изображения (женщины из эротического журнала), ругательства с сексуальным подтекстом, изображения крайних проявлений насилия и ужаса (аллигатор, съедающий человека живьем, человек, поджигающий самого себя), а также религиозные слова и изображения (например, слово «Бог»)[225].