Сергей Венецкий - Что хранит океан? Страница 3

Впрочем, жаловаться на судьбу им и впрямь не приходилось: бухгалтерские книги уже содержали множество записей, в которых в общей сложности фигурировали десятки тысяч фунтов серебра в виде слитков, несколько ящиков и мешков с монетами, 25 фунтов чистого золота, великое множество всевозможных ювелирных изделий, драгоценных камней, жемчуга. С такой добычей не стыдно было возвращаться в Лондон, и Фипс берет курс к Британским островам.

Нелегким оказался обратный путь. Достаточно сказать, что уже в самом начале плавания лишь высокое капитанское искусство и хитрость Фипса позволили ему обвести вокруг пальца французских пиратов: темной штормовой ночью он рискнул спрятать свои корабли среди грозных скал, благодаря чему удалось спастись от преследования, которое могло печальным образом завершить так удачно сложившуюся многомесячную экспедицию. И вот, оставив позади тысячи миль, наполненные смертельными опасностями и тяжелейшими испытаниями, 6 июня 1687 года Фипс возвратился в гавань, откуда девять месяцев назад он пустился в свое плавание за подводными богатствами.

Лондон встретил Фипса как героя. Все, кто был причастен к снаряжению экспедиции, принялись делить добычу. Больше всего досталось герцогу Албемарлскому и «Компании джентльменов — искателей приключений». Строго говоря, истинные приключения пришлось искать в море Уильяму Фипсу и его команде, а сухопутные «приключения» джентльменов свелись лишь к риску потерять вложенные ими в предприятие средства. Теперь же затраты окупились с лихвой. Что ж, кто не рискует, тот не пьет шампанское.

Офицеры, боцман, кок, матросы — все члены экипажа обрели свою долю, а вот отблагодарить старика Оттавио Фипс уже не мог: тот умер вскоре после того, как расстался со своей тайной. Кое-что перепало и лондонскому Тауэру: его арсенал пополнился шестью бронзовыми пушками, отобранными у моря.

Получив свою «десятину» — свыше 20 тысяч фунтов стерлингов, Яков II не только соизволил принять бывшего корабельного, плотника, но и удостоил его рыцарского звания «за добрые и честные услуги». Вскоре новоявленный рыцарь был награжден двумя медалями. Лицевую сторону одной из них украшали профили королевской четы, а на оборотной был изображен названный в ее честь корабль, стоявший на якоре над затонувшим судном. Надпись, выбитая на медали, гласила: «Пусть всегда висит твой рыболовный крючок».

Эта фраза, взятая из поэмы Овидия «Искусство любви», подразумевала, конечно же тот «крючок», с помощью которого Фипс столь успешно ловил свою «золотую рыбку». На другой медали был отчеканен Нептун, вооруженный традиционным трезубцем: владыка подводного царства, облаченный в пышный парик и потому удивительно похожий на герцога Албемарлского, спокойно взирал на добычу сокровищ. Девиз медали утверждал: «Всё — из воды».

Заметно подобревший к Фипсу король предложил ему занять высокую должность комиссара британского флота, но тот решил вернуться в Новую Англию, откуда был родом. На свою долю, составившую более 11 тысяч фунтов стерлингов, он построил в Бостоне большой и красивый дом, намереваясь пожить в нем в свое удовольствие.

Однако Яков II пожелал назначить Фипса губернатором Массачусетса и генерал-губернатором Мэна и Новой Шотландии.

Как откажешься от королевского поручения? Пришлось взвалить на плечи тяжкую ношу. В новой роли Фипсу довелось не раз вступать в сражения с войсками французских колоний на американской земле. К тому же в хитросплетениях жизненных интриг он чувствовал себя не столь уверенно, как в плавании по бурному морю. После крупной битвы под Квебеком недавний баловень судьбы оказался не только побежденным, но и разоренным, запутавшимся в долгах, преследуемым многочисленными личными врагами. Словом, бывалый моряк ухитрился сесть на мель на суше.

Оставалась единственная надежда на влиятельных покровителей в Лондоне. Но там Фипса ждало горькое разочарование: Яков II к тому времени вынужден был расстаться с английским троном и бежал из Англии, а заслуг перед пришедшей к власти оппозицией во главе с Вильгельмом III у незадачливого губернатора не было. За неуплату долга вчерашнего триумфатора бесцеремонно бросили в тюрьму. Его организм, подорванный тропической лихорадкой, не вынес холода и сырости каменной клетки, ставшей его последней обителью. Вскоре он скончался. Произошло это в 1695 году, когда Фипсу от роду было чуть больше 44 лет.

Единственное имущество знатного арестанта составлял маленький серебряный слиточек — тот самый, что был поднят им со дна еще во время его первой попытки найти затонувший испанский галеон. Этот кусочек серебра, служивший Уильяму талисманом, не смог уберечь своего хозяина от горьких превратностей судьбы, зато пригодился ему в канун кончины: в свой последний час Фипс отдал памятное серебро тюремщику, чтобы тот смог купить для него приличный гроб.

Но тюремщику не пришлось выполнять предсмертную волю легендарного узника: словно опомнившись от своей несправедливой жестокости, власти распорядились похоронить Фипса за счет королевской казны. На его могиле вдова установила белый мраморный памятник с красивой урной, поддерживаемой двумя ангелами. Барельеф на памятнике повторял рисунок медали, врученной отважному искателю сокровищ в его звездный час: стоящий на якоре корабль в окружении шлюпок, с которых ведется подводная добыча драгоценностей.

Начавшиеся в последний период жизни беды и неприятности преследовали Фипса и после смерти: при неизвестных обстоятельствах это надгробие бесследно исчезло. Лишь в документах сохранился текст эпитафии, некогда начертанной на мраморе:

«Здесь покоится рыцарь сэр Уильям Фипс, который благодаря своей неистощимой энергии обнаружил среди скал Багамских отмелей, к северу от Эспаньолы, испанский галеон, пролежавший сорок четыре года на дне моря; он извлек золото и серебро на сумму, достигавшую 300 тысяч фунтов стерлингов, и с присущей ему честностью доставил эти сокровища в Лондон, где они были поделены между ним и другими компаньонами.

За большие заслуги его величеством, царствующим королем Яковом II, Фипсу было пожаловано рыцарское звание. По просьбе почтенных жителей Новой Англии Фипс принял на себя управление Массачусетсом. Свои обязанности он выполнял вплоть до кончины, с таким рвением заботясь об интересах родины и пренебрегая личными интересами, что справедливо заслужил любовь и уважение лучшей части населения этой колонии».

О трагическом финале рано оборвавшейся жизни Уильяма Фипса эпитафия стыдливо умалчивала. Мы столь подробно рассказали о бывшем корабельном плотнике, благодаря собственным деловым качествам и волею судьбы обретшем рыцарское звание и ставшем губернатором, не только потому, что он успешно использовал для поисков и добычи спрятанных морем драгоценностей водолазный колокол, но и потому, что в истории подводного кладоискательства имя Фипса открывает список удачливых искателей счастья, сумевших поднять со дна не отдельные монеты, слитки, статуэтки, а огромные богатства.

Охота за золотом «Египта»

Море благосклонно отнеслось к затее Фипса, но столь удачный исход экспедиции был скорее исключением, чем правилом: водолазная техника колокольного типа не позволяла мужественным подводникам прошлого покорять мало-мальски значительные глубины. Нужны были новые подходы к созданию водолазного снаряжения. На это человечеству понадобилось немало времени: лишь в конце XVIII века немецкий изобретатель Клейнгерт создал водолазный костюм с металлическим шлемом и подачей воздуха при помощи насоса. Теперь освоение морского дна пошло веселей, но большие глубины оставались по-прежнему неподвластными человеку. Причин на то было немало, но пожалуй, главной из них с давних пор считалось давление воды, которое по мере погружения водолаза росло пропорционально глубине. А ведь море прятало свои трофеи не только на мелководье. Вот почему люди стремились непрерывно совершенствовать водолазную и глубоководную технику.

Одним из шагов на этом пути стало создание бронированного скафандра, позволившего значительно глубже проникнуть в тайны океана, чем обычный водолазный костюм. Бронированный скафандр был изготовлен гамбургской фирмой Нойфельдта и Кунке в 1920 году. Он представлял собой массивный стальной цилиндр с тремя иллюминаторами из толстого стекла. Роль рук и ног выполняли громоздкие металлические сочленения на шарнирах, причем пальцами служили клещи, с помощью которых можно было вести под водой различные работы. Скафандр не имел шланга для подачи воздуха сверху: необходимый его запас, рассчитанный на шесть часов пребывания под водой, водолаз брал с собой. Броня надежно защищала его от давления воды, благодаря чему можно было работать на глубине примерно до 200 метров. Рабочее место водолаза освещалось мощным подводным прожектором.