Майк Браун - Как я убил Плутон и почему это было неизбежно Страница 43

Я вернулся к компьютеру и пересмотрел почту последних событий. На самом деле, Ортис никогда не отрицал, что использовал базу данных, даже в самом начале. Он просто никогда не отвечал на мои вопросы. Опровергал мои слова только его друг, астроном из Германии, который, как я все еще полагаю, также был одурачен. Мне всегда было интересно, подозревал ли он, что заблуждался, или хотя бы то, что был таким же простодушным и наивным, каким был я.

Глава одиннадцатая. ЧТО ЭТО? ПЛАНЕТА ИЛИ НЕТ?

В конце июля, в пятницу утром я принял решение сообщить средствам массовой информации, что Зена является десятой планетой нашей Солнечной системы. Планетой. Я поддался влиянию аргументов, приводимых Дайен, и убеждениям того самого сотрудника, который отвечал за работу со СМИ и с которым я беседовал в то утро. В то утро мне нанесли удар в спину, но всю весну я неустанно думал о том, какой смысл несет в себе слово «планета».

Я спросил одного моего хорошего друга - доктора философии, с которым когда-то учился в колледже: «Когда ты произносишь слово «планета», что ты под этим подразумеваешь?»

Тогда он ответил спокойно, как истинный философ: «Значение слова меняется в зависимости о того, какой смысл ему придают сами люди. Поэтому слово «планета» означает то, что ты думаешь, оно означает».

Лучше бы я знал ответ на этот вопрос сам, чем спрашивал моего старого друга. Мне помнится, что, когда мы еще учились в колледже, он как-то раз сказал мне, что каждое утро, когда он просыпался, его поражала мысль о том, что реальность все еще оставалась реальностью.

Все же, возможно, что-то в этом и было. Может быть, слова и вправду означают то, что люди сами думают, они означают.

Возможно даже, что астрономы поступают не совсем правильно, когда пытаются посмотреть на слово с другой стороны и найти новое определение его значению, ведь большинство людей уже привыкли к тому, что это слово обозначает, и им очень трудно привыкать к его новому значению. Иногда меня посещает мысль о том, что работа астронома как раз и заключается в том, чтобы искать новое определение слову «планета». В конце концов это слово существует уже намного дольше, чем наше понимание сущности самих планет.

Так что же подразумевают люди под словом «планета»? Так вот, той самой весной, когда мир еще не подозревал, что живет в нашей Солнечной системе из десяти планет, я стал задавать этот вопрос каждому, кого встречал на своем пути. Ответы меня поражали, поскольку был не похожи один на другой и чаще всего с научной точки зрения они были довольно ошибочными. Например, люди отвечали, что планеты - это большие твердые тела, которые находятся в Солнечной системе (а вот и нет, в Солнечной системе есть и газовые гиганты), другие отвечали, что это такие штуки, у которых есть спутники (тоже нет: у Меркурия и Венеры нет спутников), я также встречал и такой ответ: планеты -это такие штуки, которые можно увидеть в небе без телескопа (и снова нет: Уран, Нептун и Плутон нельзя увидеть без телескопа), или вот такой: нечто, что заставляет Землю двигаться по своей орбите (отнюдь нет, потому как только гравитация Солнца заставляет Землю вращаться вокруг пего). После того как я задавал вопрос о том, что такое планета, я просил людей назвать все планеты, которые они знают, и всегда получал один и тот же ответ: все начинали с Меркурия и заканчивали Плутоном. Некоторые, те, кто считал себя довольно продвинутым и хорошо осведомленным, отвечали, что, возможно, Плутон вовсе и не планета, но они точно знали, что на тот момент он ею оставался.

Итак, я хотел узнать: что подразумевают люди под словом «планета»? Узнал: абсолютно ненаучный вздор. И после этого они говорили, что в Солнечной системе существует девять особых объектов.

Однако я не останавливался на этом, я продолжал расспрашивать их дальше: а как вы узнаете, что объект, найденный вами в небе, - планета? И снова ответ был один: если она будет такой же большой, как и остальные планеты. Или, как я понимаю, согласно моему антинаучному весеннему опросу, планетой является все, что размером с Плутон или больше и вращается вокруг Солнца.

Не это ли настоящее определение? Почему бы астрономам не оставить это слово в покое, раз уж у него есть свое определение?

Я буквально разрывался на части. Если Плутон все же оставался планетой, то почему тогда все объекты чуть меньшего размера тоже не назвать планетами? С научной точки зрения это абсолютно неразумно. Давайте тогда просто нарисуем круг размером с Плутон? Не правда ли, что работа ученых заключается в том, чтобы формировать у всех понятие о том, что такое мир, а не в том, чтобы признавать и соглашаться с антинаучными взглядами?

А в дополнение ко всему, что произошло той весной, в то время когда Зена, Санта и Пасхальный кролик были уже найдены и находились в стадии тщательного изучения, а Лайла, пока известная под именем Петуния, толкалась в животе у Дайен, я впервые в жизни вел в Калтехе введение в геологию. Как вы, наверное, уже поняли, я не геолог. Я никогда в своей жизни даже не присутствовал ни па одном занятии по геологии. Если вы положите передо мной горсть разных горных пород, шансы, что я смогу определить хотя бы малую их часть, минимальны. Я до сих пор не до конца понимаю значение таких понятий, как простирание жилы или пласта и их наклонение.

К счастью, большинство моих студентов также не представляли себе, что это такое.

Как ни удивительно, но я неплохо справился со своей задачей. Курс был тем, что обычно в других университетах называют «камни для деревенщины», то есть студенты не собираются получить высшую степень по геологии. Однако в Калтехе их так не называли. В группе были ребята, которые не специализируются в геологии, а специализируются в физике, биологии, математике или инжиниринге. Я называл свой курс не иначе как «Учение о Земле для интеллектуалов».

Спросите, почему именно мне досталась участь вести лекции по предмету, к которому я не имею абсолютно никакого отношения? Я могу назвать только одну причину: я практически умолял об этом. Как астроном, который изучает планеты, я окончил Калифорнийский технологический институт, учась не на кафедре астрономии, а на кафедре планетоведения. Кафедра планетоведения прикреплена к кафедре геологии. Студенты, которые шатались в холлах и учились на моих других курсах, собирались стать геологами. После того как я проработал в Калтехе около десяти лет, я подумал, что пришло время разобраться в геологии. А как можно лучше всего выучить предмет? Только преподавая его.

Тогда я собрался провести большую часть зимы, готовясь к лекциям, но вместо этого потратил все свое драгоценное время на изучение Зены и Санты. Первое занятие должно было состояться в апреле. Я едва поспевал за графиком. А тут еще на той же неделе мы обнаружили Пасхального кролика.

До первой лекции оставалось около двух недель, я продолжал изучать материал. На протяжении всего семестра, насколько мне сейчас известно, я допустил всего одну ошибку. (Приношу свои извинения всем, кто присутствовал на моем занятии Ge 1 класс в 2005 году. Как оказалось, минерал перидотит не превращается в шпинель под действием высокого давления; его кристаллическая структура разрушается и становится похожей на структуру шпинели, однако химическое строение этих двух минералов совершенно разное.)

Преподавание учения о Земле для интеллектуалов являлось заветной целью моей преподавательской практики вплоть до этого самого момента. Земля является своего рода самой наглядной лабораторией, в которой вы можете найти все, что пожелаете, стоит вам только выйти на улицу. Я в компании с остальными интеллектуалами однажды совершил небольшое путешествие к руслу пересыхающей реки, чтобы исследовать обломочные породы, из которых состоят горы

Лос-Анджелеса. Мы прошли пешком чуть больше полутора тысяч метров к югу от Калтеха и, наконец, подошли к тому месте где был виден сдвиг породы. Затем мы сели в автобус и доехали до горного хребта Сьерра-Невада. По пути мы сделали остановку, чтобы взглянуть на сохранившиеся с древних времен вулканические породы, в настоящий момент уже высохшие, оставшиеся с ледникового периода озера, а также на горную цепь, которой к настоящему моменту было уже, наверное, пятьдесят миллионов лет, практически похороненную под обломочными породами. В то же самое время я пытался заставить своих студентов оставить мысль, что овладеть всеми этими премудростями в самой середине самого тяжелого первого года обучения в колледже довольно просто. Они просили дать им информацию, рассказать о том лишь, что будет выноситься на экзамен. Однако учение о Земле для интеллектуалов строилось совсем на другом: посмотри, что находится вокруг тебя! Что вообще здесь происходит? Почему?

Поскольку моя голова той весной была полностью погружена в мир геологии, неудивительно, что я начал смотреть на науку о Земле, как на пример реальности, где ученым приходится сталкиваться с терминами, имеющими в обыденной жизни совершенно другое значение. На самом деле, геологи переживали более трудные времена в этом отношении, чем астрономы. Планеты находятся высоко в небе и не участвуют в формировании жизненного опыта и навыков, необходимых для повседневной жизни людей, но ее просто невозможно представить без геологии. Люди живут среди гор, рек, озер, океанов. Или все-таки среди возвышенностей, водных потоков, водоемов и водных пространств? Гора или возвышенность? Река или поток? Озеро или водоем? Океан или все-таки водное пространство?