С Максимов - Крестная сила, Нечистая сила Страница 48

В тех же вологодских лесах (в Никольском уезде) в одной избе ходила кикимора по полу целые ночи и сильно стучала ногами. Но и того ей мало: стала ipcмсть посудой, звонить чашками, бить горшки и плошки. Избу из-за нее бросили, и стояло то жилье пустое, пока не пришли сергачи с плясуном-медведем. Они поселились в этой пустой избе, и кикимора сдуру, не зная, с кем связываться, набросилась на медведя. Медведь помял ее так, что она заревела и покинула избу. Тогда перебрались в нее и хозяева, потому что там совсем перестало "манить" (пугать). Через месяц подошла к дому какая-то женщина и спрашивает у ребят: - Ушла ли от вас кошка? - Кошка жива, да' и котят принесла, - отвечали

ребята. Кикимора повернулась, пошла обратно и сказала

на ходу:

- Теперь совсем бела: зла была кошка, когда она одна жила, а с котятами до нее и не доступишься.

В i сх же местах повадилась кикимора у мужика ездить 11о ночам на кобыле и, бывало, загоняет ее до того, что оставит в яслях всю в мыле Изловчился хозяин устеречь ее рано утром на лошади

- Сидит небольшая бабенка, в шамшуре (головном уборе - волоснике), и ездит вокруг яслей Я ее по голове-io плетью, - соскочила и кричи г во все горло - Не ушиб, не ушиб, только шамшурку сшиб Изо всех этих рассказов видно лишь одно, что образ кикиморы как жильца в избах начал обезличиваться Народ считает кикимору то за самого ломового, то за его жену (за каковую, между прочим, признают ее и в Ярославском Пошехонье, и в Вя1скои стороне), а в Сибири водится еще и лесная кикимора - лешачиха* Мало того, до сих пор не установилось понятия, к какому полу принадлежи J этот дух

Определеннее думаю i там, где этою проказника поселяют и курятниках, в тех уголках хлевов, где садятся на насест куры Здесь занятие кикимор прямее, и сама работа виднее Если куры от худою корма сами у себя выщипывают все перья, то обвиняют кикимору Чтобы не вредила она, вешают пол куриной нашестью лоскутья кумача или горлышко от разбитою глиняного умывальника, отыскиваю1 самого "куричьего 601 а" Эю камень, нередко попадающийся в нолях с природною сквозною дырою Его и нрикрепляю1 на лыке к

* Вятскис обруселые пермяки так называемого Зюддниского края проходя мимо нечистого места, где живет их "кусьляля" с женой - кикиморой слыхали в ночную пору детский плач и говор Значт живут они семьями

Б хлевах у этих вятчап HI месте кикиморы живет "стриж", который поселившись среди овец вмсс10 всяких паразитов вы стригаст у нелюбимых животных почти всю шерсть догола Пред сгавляют себе этого злодея в виде птицы сыча с крыльями из мягкой кожи, непокрытой перьями

жерди, на которой садятся куры Только при таких ус ловиях не нападает на кур "вертун" (когда они кружатся как уюрелые и падаю г околевшими)

В вологодских лесах (например, в отдаленной часги Никольского уезда) за кикиморой числятся и добрые свойства Умелым и старательным хозяйкам она даже покровительствует убаюкивает по ночам маленьких ребят, невидимо перемывает кринки и оказывает разные другие услуги по хозяйству, так что при ее содействии и гесто хорошо взойдет, и пироги будут хорошо выпечены и пр Наоборот, ленивых баб кикимора ненавидит она щекочет малых ребят JBK, что те целые ночи ревут благим маюм, пугает подростков, высовывая свою голову с блестящими навыкате глазами и с козьими рожками, и вообще всячески вреди г Так что нерадивой бабе, у которой не спо рится дело, ос1ается одно средство бежать в лес, отыскать папоротник, выкопать его горький корень, на сюять на воде и перемыть все юршки и кринки кикимора очень любит папоротник и за такое угождение можег оставить в покое

Но единственно верным и вполне могущественным средством прогив этой нечисти служит святой крест Нс возьме1 чужой прялки кикимора, не расклокочет па ней кудели, не спутае1 ниток у пряхи и не оборвет начатого плетенья у кружевниц, если они с молитвой положили на место и прялки с веретенами, и кугузы с коклюхами

На Сяможенских полях (Волоюдская губерния) в летнее время особая кикимора сюрожит гороховища Она ходит по ним, держа в руках каленную добела железную сковороду огромных размеров Кого поймает па чужом поле, того и изжарит

Мифы о кикиморе принадлежат к числу наименее характерных, и народная фантазия, отличающаяся таким богатством красок, в данном случае не отлилась в определенную форму и не создала законченного образа*. Это можно видеть уже из того, что имя кикиморы, сделавшееся бранным словом, употребляв гся в самых разнообразных случаях и по самым разнообразным поводам. Кикиморой охогно зовут и нелюдимого домоседа, и женщину, которая очень прилежно занимается пряжей. Имя шишиморы свободно присгегивается ко всякому илуту и обманщику (курянами), ко всякому невзрачному по виду человеку (смолянами и калужанами), к скряге и голышу (тверичами), прилежному, но копотливому рабочему (костромичами), персносчику вестей и наушнику в старинном смысле слова, когда "тнишы" были лазутчиками и соглядатаями и когда "для шишиморства" (как писали в актах) давались (как, например, при Шуйских) сверх окладов поместья за услуги, оказанные шпионством.

* Несколько полнее обрисовывается он в самых глухих лесных трущобах. Здесь сохранился рассказ о том, что кикиморы о Святках, в ненастную погоду, рожают детей, причем страшно стонут и воют. Новорожденные же их тотчас по явлении па свет вылетают из избы через трубу на улицу, где и живут до Крещения.

VII

ЛЕШИЙ

"Сюят леса темные от земли и до неба", - ноют слепые сгарцы по ярмаркам, восхваляя подвиги могучих русских богатырей и борьбу их с силами природы. И и самом деле: неодолимой плотной стеной кажутся синеющие вдали роскошные хвойные леса, и нет через них ни прохода, ни проезда. Только птицам под стать и под силу трущобы еловых и сосновых боров, эти темные "сюземы" или "раменья", как их зовут на севере. А человеку если и удастся сюда войти, то пс удасчея выйти. В этой чаще останавливаются и глохнут даже огненные моря лесных пожаров. Сюземы тем уже страшны, что здесь на каждом шагу рядом с молодой жизнью свежих порослей стоят i-yi же деревья, приговоренные к смерти, и валяются уже окончательно сгнившие и покрытые, как гробовой доской, моховым покровом. Но еще страшнее сюземы, что в них господствует вечный мрак и постоянная влажная прохлада среди жаркого лета. Всякое движение здесь, кажется, замерло; всякий крик пугает до дрожи и мурашек в теле. Колеблемые ветром древесные стволы трутся один о другой и скрипят с такою силою, что вызываю г у наблюдателя острую поющую боль под сердцем. Здесь чувство тягостного одиночества и непобедимого

ужаса постигает всякого, какие бы усилия он над собой ни лелал. Здесь всякий ужасается своего ничтожества и бессилия. Здесь родилась мрачная безнадежная вера в дикарей и сложилась в форму шаманства с злыми, немилостивыми богами. В этих трущобах поселяется и издревле живет тот черт, с которым до сих пор еще не может разлучиться напуганное воображение русского православного люда. Среди деревьев с нависшими лишаями, украшающими их наподобие бород, в народных сказках и в религиозном культе первобытных племен издревле помещены жилища богов и лесных духов. В еловых лесах, предпочтительно пред сосновыми, селится и леший, или, как называют его также, лесовик, лешак*. В этих лесах наиболее чувствуется

* В Новгородской губернии (в Белозерских краях) и в ярославском Пошехопье этому духу дают еще название "вольного", и все с той же целью, чтобы не обижать его общепринятым прозвищем. В Олонецкой же губернии лешего зовут "лядом" ("ляд тя возьми", "пошел к лядам", т.е. ступай ко всем чертям) и еще проще прямо "лесом", сознательно веруя в то же время, что "лес праведен, не то что черт". Прозвищем "праведного" леший неизменно пользуется во всех лечебных заговорах. Великие знатоки всех лесных порядков и трущобных обычаев - олончанс и онежанс - знают не только о том, что у леших имеется свой царь-воевода, но и как надо звать его по имени. Если кто-либо из его подданных чем-либо обидиг лесника, последний говорит заклятие, жалуясь в нем на "праведного леса", причинившего лихо, и прост избавить его от беды. "В прогивном случае будет послана грамогка царю в Москву, и царское величество пришлет лва приказа (отряда) московских стрельцов да две сотни казаков, и вырубят они лес в пень". В подтверждение такой острастки около рябины кладется и грамогка. Старожилы лесовики перед отправлением па сплав или рубку умеют предохранять себя, знают, как "заклясть леса". Они огыскиваюг лядину, т.е. такую возвышенность, которая обросла мелким лесом и где между прочим присоединилась рябина. Б ней-то и вся сила обороны. Вырубается такая ветка, у которой была бы "отростелина" (отпрыск), и еще несколько рябиновых палочек Одни кладут против сердца, другие на спинной хребет, а без rex и других заговор царю Мусаилу недействителен, и прошение он оставит у корня рябины без последствий, и никаких угроз нс побоится.