Ольга Миролюбова - Ребенок как субъект права: актуальные цивилистические аспекты Страница 5

Анализируя положения ст. 57 СК РФ, нетрудно заметить, что если выяснение согласия ребенка урегулировано как с точки зрения возраста, так и по кругу вопросов, то решение законодателя относительно собственно мнения ребенка лишено четкости. В частности, установив, по сути, обязанность родителей, суда, органов опеки и попечительства выяснять и учитывать мнение ребенка во всех случаях, затрагивающих его интересы независимо от возраста, законодатель далее использовал весьма неопределенную в контексте этой обязанности формулировку: «учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен…». Отсутствие четкости в законе является одной из причин (наряду с традиционно отрицательным отношением российских судов к участию ребенка в судебном процессе, отсутствием устоявшейся судебной практики в этом вопросе, пассивной ролью родителей или иных законных представителей, а также органов опеки и попечительства, неоказание ими необходимого содействия ребенку в реализации своих прав50) сложностей в осуществлении ребенком права на выражение мнения в правоприменительной практике.

Вместе с тем реализация ребенком закрепленного в ст. 57 СК РФ права на выражение своего мнения выходит далеко за пределы семейно-правовых отношений (таких как выбор имени ребенка, места жительства и порядка общения с родителями при их раздельном проживании, лишение и ограничение родительских прав, усыновления, установление опеки или попечительства и т.п.). Так, по смыслу абз. 2 п. 2 ст. 63, п. 2 ст. 65 СК РФ вопросы воспитания и образования ребенка, включая выбор образовательного учреждения и формы получения образования, решаются родителями с учетом мнения ребенка. Соответственно, осуществление родителями, как законными представителями, в порядке ч. 3 ст. 44 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» № 273-ФЗ от 29.12.2012 г.51 в рамках правоотношений сфере образования таких прав несовершеннолетних обучающихся, как выбор организации, осуществляющей образовательную деятельность, обучение по индивидуальному плану, изучение факультативных учебных предметов, дисциплин, курсов (модулей), перевод в другое образовательное учреждение, получение дошкольного, начального общего, основное общего, среднего общего образования в семье и т.п. (ч. 1 ст. 34 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации») предполагает необходимость выяснения мнения ребенка по этим вопросам.

В целом следует также отметить, что права ребенка в сфере получения образования являются одной из форм реализации его права на воспитание (п. 2 ст. 54 СК РФ), которому корреспондируют обязанности родителей, имеющие конституционную природу (ст. 38, ст.43 Конституции РФ), заботится о развитии своих детей, обеспечить получение детьми основного общего образования (ст. 63 СК РФ).

Особого внимания в контексте исследования права на выражение мнения заслуживает сфера отношений, в рамках которых ребенком реализуются права, связанные с таким неотъемлемым, жизненно важным благом человека, как здоровье. Субъективное право ребенка на охрану его здоровья, является сложным образованием и включает в себя правомочия получать соответствующую медицинскую и профилактическую помощь (диспансерное наблюдение), информацию о состоянии его здоровья, включая сведения о результатах обследования, диагнозе, возможных вариантах медицинского вмешательства или последствиях отказа от него, давать согласие на медицинское вмешательство (ст. 20, 22, 54 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации») и другие, а также обеспечивается системой гарантий, направленных на его реализацию. Таким образом, как справедливо отмечается в литературе, с точки зрения круга общественных отношений, в которых данное право реализуется, оно охватывает практически все отрасли права, как частные, так и публичные52, являясь объектом регулирования находящейся в настоящее время в стадии формирования комплексной отрасли законодательства – медицинского права53. Помимо прав, непосредственно связанных с оказанием медицинской помощи, несовершеннолетним гарантированы также права на прохождение медицинских осмотров (в том числе и для определения профпригодности), обучение и труд в условиях, соответствующих их функциональным особенностям и состоянию здоровья. В семейно-правовой сфере в контексте права на воспитание (абз. 2 п. 2 ст. 54 СК РФ) справедливо признается правомочие ребенка на физическое воспитание и развитие здоровой личности54, обеспечиваемое обязанностью родителей «заботится о здоровье, физическом … развитии своих детей» (п. 1 ст. 63 СК РФ).

Согласно ч. 1 ст. 20 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является информированное добровольное согласие. По смыслу ч. 2 ст. 54 данного закона несовершеннолетние, достигшие возраста 15 лет, а больные наркоманией – с 16 лет реализуют указанное выше правомочие, самостоятельно. До достижения ими указанного возраста необходимая информация должна предоставляться законным представителям, именно они дают согласие и на медицинское вмешательство в отношении ребенка. Оценивая обоснованность установленных ст. 54 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» правил, следует отметить явное несоответствие возрастных градаций получения согласия несовершеннолетнего на медицинское вмешательство возрасту частичной дееспособности, установленному гражданским, семейным и иным отраслевым законодательством. Так, в соответствии со ст. 26 ГК РФ частично дееспособными признаются несовершеннолетние с 14 лет, именно с этого возраста законодатель признает за ребенком определенную самостоятельность в совершении семейноправовых актов: согласно положениям п. 2. ст. 56, п. 3 ст. 62, ст. 141 СК РФ с 14-летнего возраста ребенок вправе сам обращаться в суд с исками в защиту своих прав, об установлении отцовства в отношении своих детей, об отмене усыновления. Вместе с тем в соответствии со ст. 57 СК РФ совершение определенных правовых актов, затрагивающих права и интересы ребенка, требует согласия последнего с 10-летнего возраста. Обозначенное выше противоречие присутствовало и в ранее действовавшем законодательстве (ст. 24 Основ законодательства об охране здоровья граждан55), однако по необъяснимым причинам не было устранено при принятии нового закона. По этой причине мы разделяем мнение авторов, предлагающих закрепление возрастной границы на уровне 14 лет с сохранением существующих ограничений для несовершеннолетних, страдающих наркоманией – в 16 лет56.

Установленные в Федеральном законе «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» правила о возрастных границах для оформления согласия на медицинское вмешательство должны применяться и при проведении профилактических прививок в отношении несовершеннолетних. Статья 11 Федерального закона «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» № 157-ФЗ от 7 мая 1998 года57 устанавливает лишь необходимость получения согласия на профилактические прививки в общем виде, поэтому норма ст. 54 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» в таком случае должна применяться как общее правило для проведения любого медицинского вмешательства.

Вместе с тем совершенно очевидно, что медицина – сфера узкоспециализированная, знания в ней в меньшей степени могут приобретаться эмпирическим путем, поэтому в силу отсутствия жизненного опыта, элементарных представлений о характере отдельных видов медицинского вмешательства (отказа от такового), о их возможных последствиях ребенку даже в 14 лет в определенных случаях будет сложно адекватно оценить полученную о состоянии своего здоровья информацию и принять соответствующее решение, дав согласие на медицинские манипуляции или отказавшись от них. Учитывая важность охраняемого в данном случае блага – здоровья (а в широком смысле – и жизни) ребенка, полагаем, что при сохранении общего правила о согласии несовершеннолетнего с 14 лет на медицинское вмешательство, на наш взгляд, в законе следует предусмотреть возможность, исходя из интересов ребенка (старше 14 лет) в предусмотренных законом случаях, например, при потенциальной угрозе существенного вреда здоровью или его жизни, принимать решение об оказании ему соответствующей медицинской помощи без его согласия 58, но с разрешения его законных представителей, а также с обязательным уведомлением органов опеки и попечительства (за исключением, безусловно, экстренной медицинской помощи).

Вопрос о получении согласия на медицинское вмешательство, а также отказа от него на практике может возникать и в связи с таким обстоятельством, как беременность несовершеннолетней женщины (девочки). По смыслу ст. 54 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» решение о продолжении беременности или ее прерывании (аборте) несовершеннолетняя женщина, достигшая 15 лет, принимает самостоятельно. Вместе с тем любой вариант развития событий (аборт или сохранение беременности) сопряжен с необходимостью взвешенной оценки юной женщиной всех последствий любого из принятых решений (состояние здоровья для продолжения беременности, наличие материальнобытовых условий для воспитания ребенка, дальнейшее продолжение образования, возможные осложнения после аборта и т.п.), к чему она при отсутствии жизненного опыта и находясь при этом в стрессовой ситуации, совершенно не готова. С одной стороны она, как и любая женщина, вправе свободно распоряжаться собственным телом, с другой – неполная дееспособность, юный возраст препятствуют принятию ею продуманного решения. В этой связи в качестве средства обеспечения интересов несовершеннолетней женщины на уровне закона следует закрепить обязанность медицинского учреждения, в которое она обратилась за соответствующей медицинской помощью, предоставить ей в доступной форме полную и необходимую информацию о вариантах медицинского вмешательства, а также психологическую помощь (возможно через создание при медицинских учреждениях специальных комиссий, состоящих из медицинских работников, психолога, представителя органа опеки и попечительства).