Иные чувства, иные миры - Дорис Джонас Страница 5

Из того, что мы знаем о коммуникативных способностях животных наподобие волков, нам становятся понятны возможности запаха как средства передачи и получения информации. Мы сами анализируем запахи и даём названия их составляющим, чтобы нам можно было описать информацию о запахе на языке химических формул. Хотя эти формулы позволяют нам воспроизводить запахи в лабораторных условиях, символы, из которых они состоят, несут смысл исключительно для химика. Всем остальным они ничего не говорят об аромате — или о чём-нибудь ещё.

Однако, если мы наделим нашу популяцию ольфаксов высокоразвитым интеллектом и технологией, основанной на передаче знаний таким способом, они, несомненно, найдут способы кодирования запаховой информации. Предположительно, средства передачи информации, которые они могли бы использовать, были бы аналогичны использованию нами языка, основанного на нашем самом высокоразвитом чувстве — зрении. Мы даём названия тем впечатлениям, которые получаем с помощью наших органов чувств, присваиваем описательные слова мыслям, действиям, положению во времени или пространстве и т. д., а затем разбиваем эти слова на звуковые элементы, каждый из которых мы обозначаем буквой или группой букв. Далее эти буквы, написанные на удобной поверхности, дают нам видимый код, который мы можем прочитать и вновь обработать своим мозгом, чтобы получить и осмыслить рассуждение или образ, закодированные в написанных словах.

Подобно нам самим, ольфаксы изобрели «слова» и «названия» для мыслей и переживаний, которые они постигают при помощи своего обоняния. Эти «слова», сведённые к коду пахучих частиц, в дальнейшем могут быть соответствующим образом записаны, чтобы при необходимости их можно было понюхать опять, и эти запахи были бы переработаны их мозгом, чтобы передать изначальное понятие.

Прежде, чем мы опишем, как, по нашему мнению, они могут это сделать, давайте рассмотрим некоторые из множества интригующих аспектов обоняния.

У обонятельных сигналов есть одно свойство, которое мы, люди, осознаём не сразу: большое количество элементов, доступных для синтеза любого конкретного запаха. Однажды учёный попытался сконструировать машину, которая могла бы разложить запах человека на составляющие, и обнаружил двадцать четыре отдельных компонента. Нет сомнений, что собака распознала бы гораздо больше; но даже в этом случае, при всех их возможных комбинациях и перестановках, всего лишь двадцати четырёх отдельных составляющих было бы достаточно, чтобы распознать каждого отдельного человека в мире по признаку, столь же индивидуальному, как отпечаток его пальца.

Разумная раса наподобие ольфаксов, с обонянием более развитым, чем даже у наших собак, и с таким мозгом, который мог бы в полной мере использовать эту информацию, идентифицировала бы специфический запах каждого индивидуума, встреченного в течение своей жизни, и его можно было бы распознать мгновенно и значительно точнее, чем мы можем сделать это по имени. Имена иногда повторяются, но лицо, которое можно узнать по его запаху, обладает безошибочно читаемой визитной карточкой.

Из-за того, что мы склонны воспринимать мир при помощи зрения, нам сложно осознать, что обоняние может быть таким же эффективным и гибким, как зрение, и, возможно, способным к ещё большей модуляции. Информация, которую мы получаем с помощью своих температурного чувства, осязания, ощущения вибрации, равновесия и других параметров, недостаточно надёжна, чтобы мы могли использовать её для точных измерений. При всех наших чувствах, кроме, пожалуй, лишь слуха, мы можем с точностью использовать лишь одно — зрение и получаемый в итоге визуальный образ.

На Земле, несмотря на то, что с помощью обоняния передаются значительные объёмы информации, и умственные способности такого плана являются основой множества сложных и удивительных вариантов образа жизни, все они уступают информации и умственным способностям, в основе которых лежит зрение. Если говорить о гипотетических ольфаксах и о том, как они могли развиваться, мы предполагаем, что разум обонятельного типа достиг, как минимум, уровня нашего нынешнего разума, основанного преимущественно на зрительном восприятии, из-за особенностей окружающей среды, в которой они обитают.

Мы можем привести простую иллюстрацию, позволяющую дать представление о том, насколько может различаться информация, получаемая ольфаксами и нами. Мы можем наблюдать солнце, луну и звёзды, а также можем извлекать из этих наблюдений определённую информацию. Далее мы можем задействовать свой мозг, чтобы дополнить эту информацию её логическим продолжением, и воспользоваться результатом для мореплавания, для получения знаний о природе Вселенной и, в конце концов, для создания технологий, основанных на этих знаниях.

В противоположность нам, ольфаксы не увидели бы солнце, луну или звёзды своей планетной системы. Даже если бы они обладали хорошим зрением, мутность их атмосферы помешала бы это сделать. Однако они чувствуют тепло невидимого им солнца или ощущают космические электромагнитные излучения. Используя эту информацию, они смогут сконструировать приборы, которые способны пробивать их атмосферу и получать сигналы, которые они могут преобразовывать в обонятельные обозначения, точно так же, как приборы наших астрономов могут воспринимать электромагнитные и другие энергетические импульсы, световые волны и т.д. и записывать их в визуальной форме. Эта идея отнюдь не так фантастична, как может показаться на первый взгляд. Даже в случае людей, которые относительно малочувствительны к запаховым сигналам по сравнению со многими другими животными, мы можем продемонстрировать остатки природной остроты обоняния. Одно из веществ, которые могут независимо воспринимать три наших чувства, — это этиловый спирт. Мы можем ощутить его запах, пробовать его на вкус или почувствовать, если его втереть в кожу. Но для того, чтобы ощутить его на коже, его потребуется в шестьдесят тысяч раз больше, а для того, чтобы ощутить его вкус, в двадцать тысяч раз больше, чем для того, чтобы почувствовать его запах. Наши органы вкуса приспособлены для восприятия относительно больших количеств вещества, но обоняние сообщает нам о наличии самых незначительных их количеств.

И когда мы помним о том, что эта обонятельная способность, рудиментарная, но всё ещё такая чувствительная у людей, у других земных существ усиливается в сотни и тысячи раз, мы начинаем понимать, каким мощным, гибким и утончённым инструментом общения она могла бы стать, если бы она оказалась в распоряжении существ, обладающих высоким интеллектом.

У человека орган обоняния очень мал: всего лишь 5 квадратных сантиметров. Дыхательные пути в ноздре обеспечивают доступ к чувствительным нервным окончаниям, которые практически скрыты в глубине полости носа, и содержат около 5 миллионов обонятельных чувствительных клеток. При обычном дыхании основной поток воздуха движется по высокой дуге в носовой полости сглаженной формы; почти весь поток проходит по ней, не контактируя с обонятельной областью.

Тем не менее, благодаря конвекции и диффузии пахучие частицы покидают основной