Виктор Файтельберг-Бланк - Бандитская Одесса 9. Бандиты эпохи «демократии» Страница 50

Юля и Света… Да так, ничего особенного: с детства дружили с Витей из соседних Семихаток и Артуром, который каждые летние каникулы приезжал в Семихатки к бабушке.

Всякий раз, когда в Доме культуры намечалась очередная дискотека, Артур с Витей заходили за девушками и вместе отправлялись на дискотеку, а потом провожали их домой. Это переросло уже в своеобразный ритуал, к которому родители всех четверых давно привыкли. Не стало исключением и 3 июня.

Около трех ночи, когда дискотека закончилась, ребята, как всегда, двинулись в сторону Садового. Свернули с асфальтированной дороги на грунтовую и… увидели в пшенице чьи-то ноги.

— Может, перепил кто? — предположил Витя. — Может, помочь надо?

— Пойдем глянем, — согласился Артур. — Если что, то уж дотащим как-нибудь до дома.

Из показаний Светы: «…в пшенице лежали Павел и Витас. Когда ребята подошли к ним, они стали грубо возмущаться тем, что их якобы побеспокоили. Витас потребовал, чтобы Артур подошел к нему и присел рядом. Когда Артур сделал это, Витас взял его руками за голову и трижды своей головой ударил его в лицо — в переносицу. Артур заплакал и попросил, чтобы его отпустили. Павел в это время позвал к себе Витю и также потребовал, чтобы тот присел рядом. Он схватил его за шею, а нам с Юлей сказал, чтобы мы немедленно уходили домой, а ребята нас догонят. Мы сняли обувь и побежали, так как подумали, что на самом деле Павлу и Витасу нужны именно мы — ведь они приставали к нам еще на дискотеке, — что они догонят нас, а мальчиков отпустят. Мы еще долго ждали Витю и Артура, когда добежали до дома, но не дождавшись, уснули».

4 июня.

— Не смотри на меня так, — поучал жену Витас, вернувшийся домой около пяти утра, — это грязь — я в лужу пядял.

— Грязь?!

— Да грязь!

— И на руках грязь? И на брюках? А почему красная?..

Чтобы избежать скандала, Витас в срочном порядке, не умывшись и не переодевшись, ретировался на работу. Но и там назойливые коллеги не давали ему покоя — все интересовались природой возникновения на его руках и одежде странных пятен красно-бурого цвета. И только после этого он догадался помыться… в ставке.

Павел тоже добрался до дома около пяти утра и тоже озадачил свою гражданскую супругу: принадлежавшие ему плащ и рубаха были чуть ли не насквозь пропитаны кровью.

Жена собрала его немногочисленные пожитки и выставила за дверь. Павел привязал чемодан к багажнику, сел на велосипед и уехал в направлении лесопосадки. А ближе к обеду жители Семихаток увидели валивший из лесопосадки дым — это Павел сжигал на костре свой чемоданчик. Вечером, когда его жена вернулась с работы, то обнаружила Павла повешенным в сарае за домом. Она сразу же вызвала милицию, и тут — оп-па! — выяснилось, что человек, с которым она жила, оказался вовсе не Павлом, а Афанасием Собором (это фамилия), несколько лет находившимся в розыске за совершение в Одессе тяжкого преступления — убийства.

— Артур не у вас? — руки у пожилой женщины тряслись — валерианка перестала действовать еще с утра, когда в поисках внука она обегала все село.

— Нет.

Сегодня и она, и родственники Вити Марьянова слышали это «нет» десятки раз. Единственное, что им удалось узнать, — это то, что в последний раз ребят видели на дискотеке вместе с подружками из Садового. Старший брат Вити — Артем поехал за Юлей и Светой. Но выяснилось, что после ночного инцидента в поле девушки их больше не видели.

Вечером Артем отправился с ними к тому самому месту, где произошла потасовка, нашел в пшенице Витину туфлю. А дальше… Дальше стемнело, и поиск оказался бессмысленным, поэтому он решил отложить его до завтра.

На обратном пути все трое заехали к Витасу, но тот, несмотря на просьбы девушек (уже не сомневающихся в том, что произошло что-то страшное) рассказать правду, отрицал даже сам факт своего присутствия ночью в поле — где эти ваши малолетки, мол, не знаю, и вообще вы меня с кем-то путаете.

5 июня.

Артем приехал в поле ранним утром. Теперь он мог уже четко рассмотреть место, где лежала туфля, и обнаружил там капли крови. Рядом он увидел еще пятно, и еще — кровавая дорожка вела в глубь поля, где он нашел сначала труп Артура, а в нескольких шагах от него труп брата…

14 июня.

Когда Витаса привезли на следственный эксперимент, милиционерам пришлось окружать его плотным кольцом, иначе жители двух сел — Семихаток и Садового, собравшиеся вокруг, просто разорвали бы его на части. «Пустите! — то и дело слышалось из толпы. — Пусть все будет по справедливости — мы сделаем с ним то же, что он сделал с мальчиками!»

Так что же все-таки случилось после того, как Юля со Светой убежали домой? При допросе подозреваемого, а также на основании целого ряда экспертиз выяснилось следующее. Когда девушки скрылись из вида, Павел (он же Афанасий Собор) повалил Витю на землю и принялся душить. Затем подскочил к Артуру, которого держал Витас (он же Эдуард Андриеш) и несколько раз ударил его ножом в спину, после чего таким же образом стал душить Витю. Витас же поднял с дороги камень что побольше и нанес им несколько ударов по голове Артура, а потом этим же камнем добил Витю («до этого он еще издавал какие-то хрипы» — спокойно пояснил убийца в суде). Убедившись, что их жертвы не дышат, Собор и Андриеш перетащили трупы подальше от дороги в глубь поля.

Из приговора суда: «Своими совместными действиями Андриеш Э. Г. и лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с его смертью, причинили:

Марьянову В. - телесные повреждения в виде открытого перелома височной и теменной костей, костей основания черепа, кровоизлияния под мозговые оболочки, кровоподтеков и ссадин шеи.

Смерть Марьянова наступила на месте происшествия от открытого перелома костей черепа.

Белову A. - телесные повреждения в виде ушибленных ран головы, кровоизлияния в мягкие ткани головы, ссадины и кровоподтеки шеи, колото-резаную рану левого предплечья, ссадины и кровоподтеки верхних и нижних конечностей.

Смерть Белова наступила на месте происшествия в результате механической асфиксии — удушения руками».

«Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы Андриеш А. Г. ни ранее, ни, в том числе, на момент инкриминируемого ему деяния, признаков временного болезненного расстройства психической деятельности не обнаруживал, находился в состоянии простого (непатологического) опьянения, что не лишало его возможности отдавать себе отчет в своих действиях».

Но ни на допросах, ни на суде Эдуард Андриеш так и не смог внятно объяснить, зачем им с Собором понадобилось убивать несовершеннолетних Марьянова и Белова, поэтому во всех официальных документах пришлось писать «из хулиганских побуждений». Однако простой люд из Семихаток комментирует данный факт несколько иначе — «да обломали кобелям кайф — вот и убили», и это похоже на правду.

Что касается самоубийства Собора, то никто в Семихатках не верит, что на это преступника подвигли муки совести — скорее он просто испугался ответственности, ведь учитывая еще одно убийство, совершенное им в Одессе, ему вполне могло грозить пожизненное заключение.

Апелляционный суд Одесской области приговорил Эдуарда Андриеша, 1974 года рождения, уроженца города Бельцы республики Молдова к 15 годам лишения свободы. От «пожизненного» его спасло только наличие двух детей и отсутствие судимостей.

Также суд удовлетворил иски родителей убитых о взыскании с Андриеша материального ущерба — денег, потраченных на похороны детей (от взыскания морального ущерба они отказались, объяснив, что никакая сумма не заменит им сыновей).

Верховный Суд Украины оставил приговор в силе.

Обычно здесь, по законам жанра, принято говорить (или вопрошать) — дескать, может ли быть уверенность, что освободившись через 15 лет, преступника не потянет убивать снова? Похоже, что в данном случае это даже не будет смотреться как банальность, поскольку уже после вынесения приговора и отправки горбатого Витаса на нары, выяснилось, что в своей родной Молдове он, также как и Собор, находился в розыске. И за что бы вы думали? Правильно — за убийство.

Глава XLII

«Убейте моего мужа!»

Известный сюжет фильма «Почтальон звонит дважды», в котором героиня убивает мужа, чтоб не мешал, разыгрался в Одессе в районе Кривой Балки. С одной лишь оговоркой: не было в этом римейке, бездарно переписанном самой жизнью, ни бешеной страсти, ни какого-то особого капитала, которым можно было завладеть после смерти неугодного. Что было, так это ненависть — та самая, что годами подтачивает человеческие сердца. Но, как правило, об этом никто не знает — ведь на людях, за пределами своих коммунальных мирков, обладатели сердец с червоточиной предпочитают отмалчиваться и делать вид, что все у них «как у людей».