Фридрих Лист - Национальная система политической экономии Страница 6

Потеря, причиненная нации таможенными пошлинами, заключается, во всяком случае, в ценности, зато нация выигрывает силы, при посредстве которых она становится навсегда способной производить неисчислимое количество ценностей. Эта потеря в ценности должна быть рассматриваема, однако, лишь как стоимость промышленного воспитания нации.

Таможенные пошлины на мануфактурные изделия не падают бременем на земледелие охраняемой страны. Вследствие развития туземной мануфактурной промышленности особенно увеличивается богатство страны, население, а потому и спрос на сельскохозяйственные продукты, что возвышает ренту и продажную цену земельной собственности, между тем как с течением времени ценность фабрично-заводских изделий, необходимых для земледельцев, уменьшается. Эти выгоды в десять раз превосходят прежние потери, которые причиняло земледельцам предшествовавшее увеличение стоимости мануфактурных товаров.

Таким образом, вследствие протекционной системы выигрывает как внешняя, так и внутренняя торговля, ибо только у наций, которые снабжают мануфактурными изделиями свой собственный рынок, потребляют свои собственные сельскохозяйственные продукты и обменивают лишь избыток своих собственных мануфактурных изделий на чужеземные пищевые продукты и сырье, только у таких наций внешняя и внутренняя торговля представляет выгоды. У стран же чисто земледельческих и та и другая незначительны, и внешняя торговля таких стран обыкновенно находится в руках находящихся с ними в сношении стран мануфактурных и торговых.

Целесообразная протекционная система не предоставляет монополии туземным фабрикантам и заводчикам, а дает только гарантии от потерь для тех, которые жертвуют своими капиталами и посвящают свои способности и труды для новых, еще неизвестных отраслей промышленности.

Она не предоставляет монополии потому, что на смену иностранной является внутренняя конкуренция, и потому, что она дает возможность всякому гражданину страны свободно воспользоваться премиями, предоставляемыми для всех и каждого.

Она обеспечивает только монополию лицам, принадлежащим к своей нации, против лиц, принадлежащих чужим нациям, которые пользуются у себя подобной монополией.

Но такая монополия полезна, так как она не только будит в странах бездействующие и лежащие непроизводительно силы, но привлекает еще в свою страну и чужие производительные силы, равно как материальные, так и умственные капиталы (предпринимателей, техников, рабочих).

Напротив, отсутствие собственной мануфактурной промышленности в стране со старой культурой, производительные силы которой не могут более значительно развиваться вследствие вывоза сырья и земледельческих продуктов и вследствие ввоза чужеземных мануфактурных изделий, наносит ей бесчисленный и великий вред.

Земледелие таких стран по необходимости уродуется, так как при росте народонаселения, которое при развитии собственной разнообразной мануфактурной промышленности найдет себе средства к существованию на заводах и фабриках и заявит спрос на продукты сельского хозяйства, а следовательно, доставит выгоды земледелию и поддержит его, все обращается только к земледелию, а отсюда раздробление земельных участков и мелкое сельское хозяйство, которые наносят вред могуществу цивилизации страны, а равно и ее богатствам.

Земледельческий народ, состоящий из мелких хлебопашцев, не в состоянии ни доставлять большого количества продуктов для внутренней торговли, ни предъявлять значительного спроса на фабрично-заводские произведения; каждый здесь ограничен по большей части как в своей собственной производительности, так и в своем потреблении. При таких отношениях в стране никогда не может развиться совершенно система путей сообщения и нация не в состоянии извлекать связанных с такой системой громадных выгод.

Национальная слабость материальная, умственная и политическая является необходимым следствием этого. Такие результаты могут быть особенно опасными в том случае, когда соседние народности следуют другому пути, когда они идут во всех отношениях вперед, тогда когда мы идем назад; если там надежды на лучшее будущее возбуждают в гражданах бодрость, силы и дух предприимчивости, то здесь, напротив, ум и бодрость при взгляде на ничего не обещающее будущее все более и более замирают.

История представляет даже примеры гибели целых наций, которые не умели в благоприятное время разрешить великую задачу обеспечения умственной, экономической и политической самостоятельности посредством создания собственных фабрик и заводов и прочного промышленного и торгового положения4 .

Книга первая. ИСТОРИЯ

ГЛАВА I. ИТАЛЬЯНЦЫ

Во время возрождения цивилизации в Европе ни одна страна не находилась в столь особенно благоприятном коммерческом и промышленном положении, как Италия. Варвары не в состоянии были до основания разрушить древнеримскую культуру. Благодатное небо и плодородная почва, даже при безыскусственных способах земледелия, обеспечивали богатые средства для пропитания густого населения. Наиболее необходимые искусства и промыслы настолько же мало поддались разрушению, как и римский муниципалитет. Богатое береговое рыболовство повсюду служило школой для воспитания мореходов, и мореплавание вдоль растянутого морского побережья с избытком вознаграждало недостаток внутренних путей сообщения. Близость Греческого королевства, Малой Азии и Египта, с которыми соединяло Италию море, обеспечивала стране решительные успехи в восточной торговле, которая прежде, хотя и в небольших размерах, велась с северными странами через Россию. Вследствие этих сношений в Италию необходимо должны были перейти те самые науки, искусства и отрасли мануфактурной промышленности, которые были спасены Грецией, как наследие античной цивилизации.

После освобождения итальянских городов Отгоном Великим здесь должна была также подтвердиться истина, для которой история представляет так много доказательств, а именно, что свобода и промышленность идут рука об руку, хотя нередко одна из них прежде вызывается к жизни. Если где-либо зарождается торговля или промышленность, это уже показывает, что недалека и свобода; поднимет ли где свобода свое знамя — это служит уже верным признаком того, что рано или поздно промышленность откроет туда путь. Ибо ничего нет естественнее того, что человек, овладев материальным и умственным богатством, стремится обеспечить его за своим потомством, или что он, обеспечив себе свободу, направляет все свои силы к тому, чтобы улучшить свое физическое и интеллектуальное состояние.

В первый раз со времени гибели свободных государств древности итальянские города предстали перед взором мира в виде свободной и богатой общины. Города и страны постепенно возвышаются и в этом стремлении получают сильную поддержку в крестовых походах. Перевозка крестоносцев и снабжение их провиантом не только способствуют развитию мореплавания этих городов, но дают повод и случай к возникновению обильных последствиями торговых сношений с Востоком, к введению новых отраслей промышленности, новых приемов в акклиматизации новых растений, к знакомству с новыми удовольствиями жизни. С другой стороны, гнетущее феодальное устройство в разнообразных отношениях слабеет, благоприятствуя, таким образом, развитию свободного земледелия и городов.

Рядом с Венецией и Ганзой выделяется особенно Флоренция по своей мануфактурной промышленности и по своей торговле деньгами. Уже в XII и XIII веках ее шелковое и шерстяное производство стоит на высокой степени процветания; корпорации, занимающиеся этими производствами, принимают участие в государственном управлении, под их влиянием создается республика. Одна шерстяная промышленность имеет 200 фабрик; ежегодно вырабатывается 80 тыс. кусков сукна, материал для которого получается из Испании.

Сверх того из Испании, Франции, Бельгии и Германии ежегодно ввозится на 300 тыс. гульденов невыделанного сукна (rohe Tuch), которое после отделки его вывозится затем в Левант. Флоренция является банком всей Италии; здесь насчитывается до 80 банкирских контор5 .

Ежегодный доход государства простирался до 300 тыс. золотых гульденов (15 млн франков), следовательно, был гораздо больше доходов современного Неаполитанского королевства и Аррагонии и больше доходов Великобритании и Ирландии времен королевы Елизаветы6 .

Таким образом, мы видим, что уже в XII и XIII столетиях Италия располагает всеми элементами национально-экономического благосостояния и в коммерческом и в промышленном отношении стоит далеко впереди всех других наций. Ее земледелие и фабрики служат для прочих стран примером и предметом соревнования. Ее дороги и каналы — совершеннейшие в Европе. Ей обязан цивилизованный мир банками, компасом, усовершенствованием постройки кораблей, векселями и множеством торговых порядков и узаконений, равно как большим количеством установлений городских и государственных. Ее флоты, торговый и военный, — без сравнения, значительнейшие в южных морях. В ее руках всемирная торговля: ибо, за исключением незначительных еще сношений с северными морями, вся торговля сосредоточена в морях Средиземном и Черном. Она снабжает все страны предметами мануфактурного производства, предметами роскоши и продуктами жаркого пояса, сама же от них получает сырые материалы. Ей недостает только одного, чтобы быть тем, чем является в настоящее время Англия, и, не имея этого одного, она теряет все: ей недостает национального единства и вытекающего отсюда могущества.