Грэм Хэнкок - Зеркало небес. В поисках утраченной цивилизации... Страница 7

См. на схемах:

1. Годичное перемещение точки восхода солнца.

2. Ось вращения Земли.

3. Положения Земли на околосолнечной орбите во время четырех ключевых моментов в году.

4. Солнце восходит в созвездии Льва.

5. Через месяц видно, как оно восходит в созвездии Девы.

6. Точка восхода и видимая траектория солнца на небе в четыре ключевых момента; видно, как меняется продолжительность светового дня (только для северного полушария).

7. «Фоновое» созвездие, в котором наблюдается восход солнца, меняется каждый месяц из-за обращения Земли вокруг Солнца.

8. Из-за прецессионного цикла звезды, на фоне которых восходит солнце в любой заданный момент времени, передвигаются против часовой стрелки на 1 градус за 72 года.

Компьютерная реконструкция влияния прецессионного качания земной оси на видимое положение звезд показывает, что предложенная Гурнштейном дата 4400 г. до н. э. является минимально от нас удаленной. Иначе говоря, если он прав, то ее следует считать самой последней датой, когда мог начаться процесс поименования зодиакальных созвездий, поскольку Близнецы в день весеннего равноденствия уступили, в результате прецессии, роль «дома солнца» соседнему созвездию Тельца. В тот же самый период Деву (во время летнего солнцестояния) сменил Лев, Стрельца (в осеннее равноденствие) — Скорпион, а Рыб (во время зимнего солнцестояния) — Водолей. Зато, если отступить еще на 1600 лет назад, в 6000 г. до н. э., то мы бы стали свидетелями того, как солнце только-только начинает свое прецессионное путешествие через Близнецов во время весеннего равноденствия и, соответственно, через Деву — во время летнего солнцестояния, Стрельца — в осеннее равноденствие и Рыб — в зимнее солнцестояние.

Таким образом, из гипотезы Гурштейна должно следовать, что все рассматриваемые созвездия могли быть взяты людьми на заметку (примерно в нынешнем виде) не позднее 6000 г. до н. э. Если он прав, значит, Зодиак не является изобретением греков и вавилонян, а они получили его в наследство от намного более раннего источника, который, теоретически, способен был оказать влияние и на многие другие культуры древности.

Задолго до Эджа и Гурштейна, Стэнстерн Хагар был озадачен сходством западной системы Зодиака с той, которую использовали в доколумбову эру майя в Центральной Америке. Эти две системы, считал он, «достаточно аналогичны, чтобы предположить, что они происходят от общего источника, хотя нам и неизвестно, где и как осуществлялся соответствующий контакт».

Развивая свою предыдущую работу об «имитации небес» в Теотиуакане, Хагар обнаружил зодиакальную систему в… топографии храмов майя.

«Многие, а возможно, и все города майя были спланированы таким образом, чтобы отобразить на земле устройство небес, как его тогда представляли… В четырех местах — Ухмале, Чичен-Ице, Яхчилане и Паленке — можно проследить почти всю последовательность знаков Зодиака; частично она прослеживается во многих других местах, включая храмы и стелы Копана и Киригуа, самые старые из известных развалин майя…»

Самое подробное исследование этого вопроса было проведено Хагаром в городе майя Ухмаль, в 200 километрах к западу от Чичен-Ицы; его результаты изложены в научной статье «Зодиакальные храмы Ухмаля», опубликованной в 1921 г. Он считает храм около юго-западной границы застройки земной моделью созвездия Овна, так называемый «Дом голубей» с его характерной зубчатой крышей — отображением Тельца, а «Дом губернатора» — аналогом Близнецов (поскольку «две змеи, которые тянутся по всему его фасаду, играют в Зодиаке майя роль Близнецов»). Кроме того, «Дом черепах» соответствует Раку, центральная «Площадка для игры в мяч» — Льву, так называемый «Четырехугольный женский монастырь» — Деве, «Дом священников» — Весам, «Дом птиц» — Стрельцу, приметная «Пирамида Волшебника» — Скорпиону, а Козерогу, Водолею и Рыбам соответствуют три храма около юго-восточной границы застройки. И далее Хагар приходит к выводу:

«Эта великая космическая схема была основана на вере в то, что все в этом мире является тенью или отражением идеальной реальности, которая существует в царствии небесном. Имитация наблюдаемого небесного плана приносит, таким образом, на Землю часть этого небесного совершенства. Священный город с небесной планировкой отражает это совершенство и распространяет на своих обитателей благодатное влияние звезд».

В дополнение к зодиакальному шаблону, обнаруженному Хагаром, существует город майя, который моделирует не зодиакальное созвездие. Это — город Утатлан, последняя столица (1150–1524) киче-майя, позднеклассический город в горах Гватемалы. Эти киче были авторами книги мудрости, известной под названием «Пополь-Вух», которая содержит неоднократные загадочные упоминания о «земле земной» и «земле небесной», которые отражают или как-то имитируют друг друга. Поэтому установленный археологами Хозе Фернандесом, Робертом Кормаком и другими тот факт, что «центральная часть Утатлана» была спроектирована «в соответствии с небесной схемой — конкретно в форме созвездия Ориона» — выглядит довольно логичным.

Фернандес сумел также доказать, что все главные храмы Утатлана «были ориентированы на точки гелиакальных заходов звезд Ориона», и утверждал, что Млечный Путь, рядом с которым располагается Орион, «считался небесной тропой, соединяющей пупок неба с центром преисподней».

В связи с этим нелишне будет вспомнить факт, хорошо известный ученым, а именно, что Орион широко фигурировал в верованиях майя в связи с возрождением; согласно им, это созвездие является ничем иным, как «местом творения». Три главных звезды его пояса обычно именуются в «Пополь-Вух» либо тремя камнями, что установлены в «сердце творения», либо «черепахой возрождения». Кстати, в «Мадридском кодексе» имеются иллюстрации, на которых дерево бога Кукурузы, символизирующее космическую ось, воскресает, вырастая из спины черепахи. Как мы увидим в части третьей, почти такая же система образов встречается в барельефах Ангкор-Вата в Камбодже, где бог Вишну в своей черепашьей инкарнации изображен держащим на спине ось мира в виде горы Маклера, «вспенивающей Млечный Океан», чтобы произвести эликсир бессмертия. В то же время в Египте, как мы покажем в части второй, созвездие Ориона считалось звездным образом Осириса, бога возрождения, а три звезды Пояса Ориона послужили небесным прообразом воздвигнутых на земле трех Великих пирамид Гизы, причем опять на таком месте, которое почиталось «местом творения».

В гробнице Сенмута в Верхнем Египте созвездие Ориона, легко узнаваемое по трем звездам пояса, изображено рядом с фигурами двух черепах такого вида, который ассоциировался у майя и с Орионом, и с возрождением.

На росписи — мурали храма Зеленеющего Креста в городе майя — Паленке (мексиканская провинция Чиа-пас) мы видим Млечный Путь в образе кукурузного дерева, растущего «из места творения вблизи Ориона». По бокам Млечного Пути — две фигуры: дух Властителя Пакаля, усопшего правителя Паленке, и его сын и наследник Чан-Балум, которые изображены в момент духовной связи друг с другом. По мере того как отец восходит на небеса, сын превращается из «наследника в царя». В то же время предполагается, что действия и ритуалы, совершаемые сыном, являются непременным условием для того, чтобы осуществилось столь желаемое возрождение отца среди звезд. И одна из главных идей этой мурали состоит в том, что отец возрождается сыном; эту идею Дэвид Фрейдель, Линда Шеле и Джой Паркер называли «главной, основной тайной религии майя».

В высшей степени любопытно, что, как мы увидим в части второй, аналогичная тайна лежит в основе древнеегипетского культа возрождения, где Осирис играет роль преображаемого отца, а Гор является его возрождающим сыном. В Египте, как и у майя, Орион и Млечный Путь фигурируют в некоем звездном контексте. В Египте, как и в Мексике, умерший должен совершить путешествие через преисподнюю. В Египте, как и в Мексике, религиозные учения гласят, что наша жизнь есть возможность подготовиться к этому путешествию, и возможностью этой ни в коем случае не следует пренебрегать.

Подобные аналогии заставляют нас предположить, что характерные черты древнего ритуала возрождения, переплетающиеся с данными сложных астрономических наблюдений и порожденные всемирной космологической системой, с наследием которой можно встретиться в Египте и Юго-Восточной Азии, присутствуют на мексиканской земле в разрозненном и фрагментарном виде. Эта система, которая несла идеи двойственности и взаимопроникновения земли и неба, материи и духа, побуждала посвящаемого порвать все связи с миром ощущений (например, бросая сломанные флейты) и вознестись в царство небесное через самопожертвование и поиск знания.