Уайлдер Пенфилд - Мозг. Тайны разума Страница 8

Сенсорная и моторная извилины в мозге человека и других млекопитающих «привязаны» к своим функциям с момента рождения. Гиппокампальная область (см. рис. 8), расположенная под поверхностью каждой височной доли, таким же образом связана со своей функцией. Она играет определенную роль в сканировании записей прошлого опыта и выведении из памяти событий и фактов прошлого. С другой стороны, некоторые извилины, которые в конце концов используются для, так сказать, физических функций, также не «привязываются» к их конкретной функции в момент рождения, что будет далее объяснено.

Глава 5

Неотъемлемый субстрат сознания

Со временем в нейрохирургической практике стало довольно очевидно, что даже удаление больших участков коры полушарий мозга может осуществляться без того, чтобы пациент впал в бессознательное состояние. Вместе с тем повреждения или вмешательство в функции высшего отдела стволовой части мозга, даже на незначительных участках, могло привести к полной и окончательной утрате сознания.

Полученное мной приглашение прочитать Харвиевскую лекцию в Нью-Йоркской академии медицины побудило меня в 1938 году проанализировать и пересмотреть вопросы функциональной локализации.14 Если коротко, то мое заключение было следующим:

Существует множество свидетельств уровня интеграции в пределах центральной нервной системы, (функционально) более высокого, чем-то, что может быть обнаружено в коре полушарий мозга, свидетельства региональной локализации нейронного механизма включены в эту интеграцию. Я полагаю, что эта область лежит не в новом мозге (новой коре), а в старой (стволовой части мозга).

И вновь возвращаемся к обсуждению: «Неотъемлемый субстрат сознания лежит за пределами коры полушарий, вероятно, в промежуточном мозге (в высшем отделе стволовой части мозга)». Понимание того, что кора полушарий мозга, вместо того чтобы оказаться «вершиной», «высшим уровнем» интеграции, находится на уровне разработки и резко разделена на отдельные области, ассоциированные с различными функциями (чувствительной, двигательной или психической), пришло ко мне как озарение. Тучи над моей головой рассеялись, и я вдруг увидел, что определенные механизмы мозга начинают вырисовываться более ясно и в них проглядываются механизмы разума.15, 16

Несколько позднее ко мне пришло осознание того, что у человека имеются извилины, с эволюционной точки зрения более новые и не предназначенные для выполнения моторной или сенсорной функций. Они должны ассоциироваться с функциями после рождения. По сравнению с другими млекопитающими у человека наблюдается весьма значительное расширение в двух основных областях полушарий мозга: а) префронтальная область и б) височная, как это показано на рисунке 2. Обе приросшие области имеют отношение к тому, что можно было бы назвать «протоколами разума».

а) Можно домыслить что-либо о функции первого упомянутого прибавления, если бы было установлено, что удаление большого участка передней части лобной доли приводит к нарушению у пациента «способности к запланированной инициативе» (Пенфилд и Эванс23, 1940).

б) Второе из вышеназванных эволюционных новшеств увеличивает височную долю головного мозга человека. Новые извилины появляются здесь между слуховой чувствительной корой и зрительной сенсорной корой, вытолкнув эти две чувствительные зоны с поверхности каждого полушария и отодвинув их в глубину борозд, образуя височный полюс спереди и внизу.

В момент рождения ребенка функциональное предназначение новых извилин височной доли еще не установилось и не обусловлено какими-либо функциями. В начальный познавательный период детства некоторые из этих извилин на обеих сторонах программируются с целью их ассоциации с функцией речи, как правило, у праворуких людей это происходит на левой стороне. Остальные части будут заняты интерпретацией опыта текущего времени в свете опыта прошлого. И эту область коры мозга мы обозначили как интерпретативную кору. Эти новые области коры полушарий – и лобная, и височная – включаются в механизмы, обеспечивающие процессы мышления, и происходит это вслед за первоначальным периодом того, что можно назвать «обусловливанием» и программированием. К объяснению этих механизмов мы вернемся в следующих главах.

Рис. 2. Первоначальная, функционально не определившаяся кора

Функциональные диаграммы коры полушарий некоторых млекопитающих. Никак не обозначенные участки соответствуют приблизительному распространению площадей серого вещества, которое при рождении остается функционально не определившимся, то есть не являющимся ни моторным, ни сенсорным серым веществом. У человека, к примеру, слуховая сенсорная кора действительно проталкивается из наружной поверхности мозга, утопая в Сильвиевой борозде. Этим рисунком я обязан покойному Стенли Коббу.

Глава 6

Электрически реактивированный поток сознания

В ходе хирургической операции, проведенной пациенту, страдающему от припадков, связанных с нарушениями в височной доле (эпилептические припадки, вызванные разрядом импульсов, возникших в этой доле мозга), мы столкнулись с тем, что электрическая стимуляция интерпретативной области коры иногда сопровождалась тем, что Хьюлингс Джексон назвал «сонным состоянием», или «физическим припадком» (Джексон3, 4). Время от времени пациент сообщал нам, что мы вызвали у него одно из его «сонных состояний», эти сообщения воспринимались нами как свидетельство того, что мы значительно приблизились к источнику его припадков[8]. Совершенно очевидно, что эти видения не были снами. Это была электрически активированная последовательность записи его сознания, произведенная в процессе переживания им опыта прошлого периода. Просто у пациента «воскресло» все то, что он осознавал в тот период времени, и представилось в форме ретроспекции или в виде движущихся картинок, связанных с событиями прошлого.

В первый раз, когда пациент, находившийся в сознании, сообщил мне о возникновении такой «ретроспекции» (1933 г.), я воспринял его слова скептически. Однако в дальнейшем, после каждого такого случая, я стал испытывать восхищение. Например, однажды мать сообщила, что, когда мой электрод коснулся коры ее мозга, она вдруг ощутила, будто находится на своей кухне и слышит голос ее маленького сына, который играет на улице во дворе. Она будто слышала шумы, раздающиеся по соседству, например шум машин, которые могли угрожать ее ребенку.

А молодой человек утверждал, что он находился на бейсбольном матче в небольшом городке, наблюдая за тем, как маленький мальчик подползает под изгородь, чтобы присоединиться к зрителям. Другому человеку казалось, что он сидит в концертном зале и слушает музыку. «Оркестровку», как он пояснил. Он мог слышать различные инструменты. Все это были не столь важные события, но он вспомнил о них во всех подробностях.

Д. Ф. слышала инструменты, исполняющие мелодию. Я повторял стимуляцию одного и того же места тридцать раз (!), пытаясь запутать ее, и диктовал каждый ее ответ стенографистке. Каждый раз, когда я осуществлял стимуляцию, она снова слышала мелодию. Каждый раз мелодия начиналась с того же самого места и снова звучала нота в ноту. Когда Д. Ф. пыталась воспроизвести мелодию, темп ее исполнения был таким, какой и следовало ожидать.

В других случаях различные «ретроспекции» возникали в результате последовательных стимуляций одного и того же участка коры. Возможно, мой рассказ станет более достоверным, если я кратко опишу один показательный случай, хотя он уже был опубликован.18 Специально для не клиницистов я даже приложу фотографию пациента, готового к операции.

У М. М., молодой женщины 26 лет (рис. 3), были незначительные приступы, которые начинались с ощущения того, что происходящее ей уже знакомо, затем возникало чувство страха, а потом наступал «небольшой сон», отражающий опыт прошлого. Когда правое полушарие мозга было вскрыто для операции, как это показано на рисунке 4, я проверил кору мозга электродом, размещая нумерованные квадратики бумаги на поверхности мозга, чтобы каждый раз отмечать места, откуда поступали положительные ответы. При стимуляции точки 2 пациентка почувствовала покалывание в большом пальце левой руки; при стимуляции точки 3 – покалывание на левой стороне языка; при стимуляции точки 7 язык начал двигаться. Тогда стало ясно, что точка стимуляции 3 была расположена на сомато-сенсорной извилине, а 7 – на моторной извилине (рис. 5). Теперь очевидно, что точка 11 маркирует первую височную извилину под Сильвиевой бороздой. Мой набросок, сделанный после операции и представленный на рис. 5, показывает положение всех точек стимуляции, которые вызвали у пациентки позитивную реакцию. Стимулирующий электрический ток был усилен до трех вольт. Последовавшие реакции от височной доли носили «психический» характер, а не сенсорный или двигательный. Они представляли собой активацию потока сознания, относящегося к прошлому: