Стаффорд Бир - Мозг фирмы Страница 93

Когда политическая пыль осела, кабинет министров целиком подал в отставку, что было неизбежным, а Альенде получил возможность составить его по-новому. Второго ноября новый кабинет был сформирован. Фернандо Флорес стал министром экономики. Область его прямой ответственности вновь расширилась. Более того, при такой смене состава кабинета предполагалось достичь единства устремлений всех членов коалиции, но это привело к такой степени сектанского противоборства внутри кабинета и в высшем эшелоне административной власти, что обеспечение жизнеспособности самого правительства стало более неотложной проблемой, чем жизнеспособность экономики страны. (При этом постоянный вопрос о роли вооруженных сил лишь усложнял ситуацию.)

Состоялись встречи с постановщиками и финансистами фильмов, в основе которых лежал постулат: все девять учебных фильмов должны поддерживать идеи, изложенные в книге, и должны продаваться во всем мире для школ управления по умеренной цене и при условии бесплатного получения одного полного их набора Чили. Однако,

  как выяснилось, эти фильмы по необходимости должны быть более общими, чем нам представлялось, исходя из целей программы Киберсин- Этот случай еще раз показал бесполезность добиваться важного достижения на общенациональном уровне исходя из узко поставленной цели. Все свое свободное время в Лондоне я уделял оценке реальностей жизни, протекающей на расстоянии 8 тысяч миль от меня. А она там была заполнена проблемами нестабильности правительства, страны и всех аспектов ее экономики. Нестабильность системы — понятие кибернетическое, и у нее есть кибернетическое решение, но в данном случае она должна формулироваться в рамках политической практики... Сектантская борьба нестабильна по своей природе, а здесь примешивалась деятельность иностранных сил (как это вскоре подтвердилось документально), направленных на усиление дестабилизации. Хотя еще можно было обсуждать крупные вопросы с министрами как членами кабинета, стало ясно, что любое предложение сможет пройти, если оно соответствует интересам данного министерства. Такое положение означало обращение на новом уровне рекурсии, на котором разрабатываемый проект (или предложение) рассматривается как относящий к компетенции системы 1.

Сообщения из Чили подтверждали такую ориентацию. Возникли крупные проблемы общественного значения, которые предстояло решать сравнительно малоизвестным министрам: короче говоря, появились функции, предназначенные для решения системой 5, но которые относились к рекурсиям на среднем уровне, между организациями, регулирующими социальную экономику страны, и коллегиальным кабинетом министров, предназначенным обеспечивать сохранение государства как жизнеспособной системы в целом. Во-первых, весьма естественным следствием октябрьского опыта стала проблема, требующая особого внимания: организация снабжения народа основными потребительскими товарами. Сам народ почувствовал свою уязвимость в этом отношении, начав быстро принимать меры для улучшения способов распределения товаров, для борьбы с проблемой, которая остро проявилась в дни забастовки гремио. Автономные, самостоятельные группы организовались так, чтобы защитить интересы ближайших соседей, затем целых деревень и даже коллективов целых организаций, а тем временем сам производитель (рабочий) получил выход прямо на потребителя. Такое развитие событий угрожало уничтожению "торговли" как таковой, а вместе с ней, конечно, и гремио. Такой поворот заслуживал поддержки; и, как казалось, единственным административным вмешательством, необходимым в данном случае, должно стать введение некоторого варианта системы 2, способной регулировать метаболизм этой системы. Однако сохранились политические решающие факторы на центральной оси: острая нехватка основных продуктов питания требовала введения обязательного регулирования их потребления в той или иной форме, а правительство было обязано проводить социальную политику более справедливого распределения, чем традиционно практикуемую в отношении всего населения.

В моей голове постепенно складывалась архитектоника новой рекурсии, но я хотел глубокого обсуждения моих соображений, прежде чем изложитьих на бумаге. В конце ноября я вернулся в Сантьяго, прибыв как раз в то время, когда президент Альенде выехал на Кубу по пути в Организацию Объединенных Наций. В ООН Альенде произнес знаменитую речь о судьбе Чили в условиях чудовищного давления экономической блокады и тайной политической интервенции. Она вызвала симпатию всего мира, но не привела к какой-либо материальной помощи. Во время моего пребывания в Великобритании умер мой друг и патриот кибернетики Росс Эшби, открыватель закона о требуемом разнообразии. Как пенсионер, Эшби уже несколько лет проживал в Западной Германии и умер в возрасте 69 лет. Кибернетика потеряла одного из великих своих учителей, гений которого так и остается до сих пор не полностью признанным. Событие это весьма опечалило меня лично.

Новая рекурсия . Легко констатировать и, возможно, столь же легко понять при нашем опыте, что мы теперь имеем дело с новым уровнем рекурсии, если учесть, что инициатор и ученый, поддерживающий кибернетический подход к решению проблем страны, стал министром экономики. Тогда это не было столь очевидным, хотя перемены стали вполне ощутимы. Некоторые, вероятно, видели за этим следствие завоеванного престижа и авторитета нашего проекта, поскольку министр остался все тем же человеком, а его вклад как советника из числа близкого окружения президента Альенде всегда был эффективным независимо от занимаемого им поста. Кроме того, как достижения открыто признавались мероприятия проводимые в фирме CORFO , где начиналась разработка проекта Киберсин и где он по-прежнему развивался. Его разросшийся штат специалистов неуклонно отдалялся от центра кибернетической активности - основной нашей группы, которая тоже разрослась. У этой группы не было теперь новой центральной задачи, и в связи с этим ее деятельность стала незаметной даже для тех членов группы, которые теперь были полностью поглощены решением срочных политических и экономических проблем, таких как управление промышленным сектором экономики.

Хотя проект Киберсин по-прежнему требовал научного руководства, я был настолько занят всякими делами, что не успевал даже побеседовать со всеми недавно принятыми в нашу группу людьми. Шел декабрь 1972 г. После октябрьских событии приоритеты изменились, как уже об этом упоминалось. Никто этого не знал лучше самого министра экономики, а его реакцией стало распоряжение пересмотреть быстро всю программу Киберсин с самых основ - к ужасу многих и неудовольствию немногих и запутыванию всего вопроса о рекурсиях. Испугались те, кто считал Киберсин политическим инструментом и кто полагал, что политическая поддержка нашей работе уменьшается. Удовлетворение испытывали технократически мыслящие специалисты, желающие добиться эффективного управления независимо от политической обстановки. Появление новой рекурсии не проявлялось, поскольку все обстоятельства, перечисленные в двух предыдущих разделах этой главы, казались достаточными для объяснения причин "изменения положения" и не указывали ни на какие структурные проблемы в рекурсивной картине экономики. Однако такая проблема проявилась. Если мысленно вернуться к оригиналу модели ноября 1971 г., то выяснится, что экономика описывалась нами тогда через ее активы — землю, минералы, промышленность (относящуюся как к частному, так и к общественному секторам). Упор в то время делали на переход от частного к общественному владению, которое и составляло то, что называлось "социальной экономикой". Отсюда естественно следствие, что любой из нас структурно подходил к этим организациям, учитывая их принадлежность: землей командовало министерство сельского хозяйства. Собственность на землю многие годы была важнейшим политическим вопросом в стране, а существенные изменения в этой области были проведены еще до появления правительства Альенде, хотя при нем их решение значительно ускорилось. Что касается министерства экономики, то оно занималось собственностью в промышленности и ее экономическим регулированием, направляя усилия в первую очередь на эффективное управление активами, принадлежащими промышленности как отрасли экономики. Такова была политическая реальность, создающая иерархию предприятий, секторов, областей экономики и ее административного аппарата. Это было продиктовано кибернетическим подходом, очертившим реальную картину промышленности как рекурсивный набор предприятий. Все было бы хорошо, но излишнее внимание к вопросу собственности имело смысл до тех пор, пока за этим стояла реальная власть хозяина. Между тем возросло влияние других факторов. Поэтому владельцы предприятий на Западе жалуются на слишком большую силу профсоюзов, а меньшинство инакомыслящих во всех развитых странах часто обвиняют в том, что общество предпочитает от них откупиться. Во всех современных обществах, где подобные движения не подавлены силой, наблюдаются стремление общественности к самоорганизации и ее развитие как жизнеспособной системы, независимой или даже противодействующей архаичной и отмирающей власти законов и судов. То же самое произошло и в Чили к концу 1972 г. Модель, которую мы до этого использовали, перестала адекватно отражать изменения, происшедшие в течение правления правительства президента Альенде, а также и те изменения, которые кристаллизовались во время октябрьских событий, поскольку изменилось управление экономикой, которое ничего общего с собственностью, в юридическом смысле понятия, уже не имело.