Елена Колина - Требуюсь Я! Страница 19

– Аня! Не спрашивайте меня. Я теперь всегда буду такая: радости нет. Раньше проснешься, солнышко, и уже настроение жить… А теперь, ну что уж теперь: нужно доживать… Пирог с капустой? Нет. Могу вот яблоки запечь, а пирог – нет: вся капуста ушла на голубцы, нужно за капустой идти, а мне лень. Раньше-то все было не лень, быстренько сбегаешь, и все, а теперь лень. Идите сами, если хотите. Вам нужно, вы и идите. А у меня возраст дожития.

Надя в возрасте дожития выглядит как огурец, не длинный, а хорошенький, с пупырышками: фигура как у шестиклассницы, лицо без морщин: природа такая.

– Надя! Вам кажется, что ничто уже не будет, как прежде, но в этом как раз ошибка: как прежде не получится, нужно что-то новое!..

– Аня! Это у вас все новое. Вы человек творческий, новое кино напишете, вот вам и новое. А у меня что же новое?.. Вот пирог если спечь, ладно уж, схожу за капустой.

– Надя! Это кажется, что у творческого человека все новое – нет. Я, может, вообще не буду больше писать. …А как вы думаете – только никому не говорите… может, мне уже пора пластическую операцию делать?..

– Аня! С ума сошли?! Подтяжку? А если уши к щекам пришьют? А наркоз лишний раз?.. Ешьте вон лучше голубцы.

Насчет повышенной оплаты учителей скажу сразу: Зинаида считает, что я выступила как дура.

Мне-то казалось, что неприлично жадничать, когда речь идет о благородном деле: Диккенс, дети, бла-бла-бла. Казалось, при найме на работу наниматель с нанимаемым должны разговаривать о высоком: о Диккенсе, детях. Фига!

Зинаида считает, что это благородное дело вообще, в принципе. А для учителя – способ зарабатывать на жизнь, приемлемый или ненавистный. Сказала: «Вот только не надо говорить про призвание: спроси любого учителя, хочет ли он больше никогда в жизни не видеть детей… Спроси!..»

Зинаида-олигарх сказала, что собеседования с учителями нельзя проводить дома: учителя не должны видеть, как я живу.

Зинаида имела в виду, что учитель придет ко мне домой, увидит, как я живу, и подумает: «Вот дрянь, жадина! Катается как сыр в масле по своей огромной квартире среди портретов предков, а со мной торгуется, как зверь, из-за 100 рублей час…» И у нас ничего не получится.

Это была идиотская глупость! Учитель все равно подумает. Или все равно не подумает. Это зависит не от руб./час, а от конкретной завистливости.

А я бы завидовала? Ну, я бы позавидовала, что у меня есть Надя: она настоящий друг и очень много делает для меня: голубцы, печеные яблоки, пирог с капустой.

Кстати, о друзьях: звонила Алла. Грозила мне серьезными неприятностями. Об этом потом.

Сначала о моих ошибках в бизнесе.

Мне казалось, что если я плачу больше всех, то мои учителя самые лучшие. Как если покупаешь самую дорогую сумку, считая: чем дороже сумка, тем она лучше. Тут я с Зинаидой согласна: самая дорогая не обязательно самая красивая и удобная.

Мне казалось, что за больше денег будут лучше работать. Зинаида научила меня: это роковая ошибка: на самом деле – хуже.

Зинаида-олигарх сказала, что с таким отношением к деньгам нельзя даже приближаться к бизнесу. Что я не одна такая, и все такие прогорели.

Зинаида-олигарх сказала: «Рассмотрим для примера Аллу».

Я рассмотрела: Алла добрая. В подаренном ей Пашкой бутике продавцы получают зарплату. Зарплата много лучше, чем процент от продаж. Зарплата – это достоинство и стабильность, процент от продаж – это унижение и неуверенность в завтрашнем дне.

Казалось бы, продавцы должны хорошо работать из благодарности. Ни фига. Как ни придешь, они всегда курят на улице. Курят и наверняка обсуждают личную жизнь своего благодетеля (ушел муж и прочее). Может быть, продавцы посылают ей открытки «С любовью и благодарностью за возможность спокойно покурить. Ваши благодарные подчиненные»? Нет. Я не видела у Аллы ни одной открытки.

У Зинаиды-олигарха тоже есть бутик (просто в качестве развлечения). Продавцы получают процент с продаж. Кто бы ни зашел в бутик, они набрасываются на него всей стаей, как меченосцы на корм в аквариуме. Всей стаей бегают за каждым покупателем.

И, я уверена, обсуждают Зинаидину личную жизнь в нерабочее время. На праздники собирают деньги и дарят Зинаиде памятные подарки.

Выходит, Зинаида-Скуперфильд, Зинаида-Синьор Помидор права: сотрудников нужно бить (в переносном смысле, чтобы все время были в тонусе). Надеяться на благодарность – ха-ха-ха. Надеяться, что хорошо оплаченные не битые сотрудники будут благонравно работать, – ха-ха-ха. Человеческая природа не такова, чтобы работать, а такова, чтобы бояться, – так считает Зинаида-олигарх.

Зинаида говорит, что из-за неправильного понимания человеческой природы не одна бизнес-империя осталась лежать в руинах… Вот и Аллин бутик с продавцами на зарплате прогорел. Это имеет прямое отношение к моим неприятностям, но об этом потом.

Но есть самая правдивая правда, в которой я не могла признаться Зинаиде (кое-что слишком интимное): я собралась платить в два раза больше из страха.

Из страха! Не хотела, чтобы учителя думали, что они-то учат детей, а деньги лопатой гребу я, акула бизнеса…

Я не хотела выглядеть акулой бизнеса, Скуперфильдом и Синьором Помидором.

Хотела, чтобы учителя были довольны.

А-а, вот именно! Я хотела, чтобы учителя были довольны. Это комплекс: я хочу быть для всех хорошей. Вот откуда ноги растут!

Из моего желания быть для всех хорошей вообще растет много разных ног. Из-за моего желания быть для всех хорошей мне сейчас грозят серьезные неприятности, но об этом потом.

ПОУЧЕНИЕ. Будьте плохим. Плохих-то больше любят.

ПОУЧЕНИЕ от Зинаиды-олигарха. Давай немного.

Зинаида имеет в виду, что у работодателя с работниками должны быть такие же отношения, как у женщины с дурным характером с ее любовником: давать немного (немного любви, внимания, тепла, еды), а требовать много.

Хитрая Зинаидища говорит «они у меня еще попляшут» и дает прибавки и бонусы, за которые требует от своих работников все больше и больше, за каждую прибавку они у нее пляшут.

Зинаида сказала: «Тебе нужно поступить с твоими училками, как с мужчинами: мотивировать. Сначала обещать 500 руб./час, дать 400. Потом дать сразу 600 (пусть что-нибудь за эту прибавку делают – танцуют с детьми после уроков или туалеты моют) …и так далее, до 900. Тысячу руб./час не плати никогда, чтобы у них было чувство, что им есть куда расти… Поняла, пепешка глунявая?..»

Поняла.

Что это – пепешка? Глунявая?.. Зинаида-олигарх говорит «последние двадцать лет читать некогда, работаю, как галерист» (имеется в виду каторжник на галерах), но если она не встретила эти странные слова в книге, откуда она их взяла?

ИТОГ ДНЯ:

Угроз – одна.

Алла пригрозила мне: либо я встаю на ее сторону, либо у меня будут серьезные неприятности. Неприятности такие: Алла навсегда перестанет считать меня своим другом.

Остаться друзьями с обоими нельзя: я думала, что можно (Пашка ведь тоже мой друг), но Алла говорит, нельзя.

Поводом послужил тот самый бутик: Аллин бутик прогорел, Пашка решил его закрыть, а помещение с красивым ремонтом и дизайнерской мебелью отдать новой жене. Алла говорит, что ей не жалко доходов от бутика, тем более их нет, но бутик – семейное дело. Новая жена, которая теперь легализовалась, хочет принимать участие в семейных делах. Пашка понимает, что если у человека сначала отнимают мужа, затем бутик – это чересчур, но ему все это надоело… Драма «предательство» перешла в оперетку: в отместку Алла хочет спрятать его документы у меня. В этом компоте у Аллы и созрело решение насчет меня: я должна встать на чью-то сторону.

Конечно, я не первый раз была в таком положении, когда друзья разводятся, – и знала, как себя вести.

– Вы оба мои любимые друзья, все так сложно… я буду дружить с вами обоими… я не могу прятать его документы, пойми, интеллигентные люди не делят друзей, разве я могу встать на чью-то сторону…

– Иди на… – сказала Алла.

Она никогда не ругается, и тут так прямо – «иди на…».

Человек, когда ему так скажут, – он сразу задумается.

И я задумалась: может, это даже отчасти подло говорить «я буду дружить с вами обоими»? Человеку, который страдает? Типа ты такой тупой, а я такой умный и выше тебя?

Можно просто сказать: «О чем разговор, конечно, давай документы».

Алле нужна преданность, и она ее получит.

Сторон, на которые мне нужно встать, – одна.

Разговоров с Зинаидой-олигархом о пластических операциях – один.

Зинаида-олигарх сказала: «Сделаю пластическую операцию в Швейцарии, всего сорок тысяч долларов». Зинаидище-олигархище.

Потом добавила: «Но лучше сделаю у нас – всего четыре тысячи долларов, а сэкономленную разницу вложу в бизнес». Это я имела в виду, рассуждая о типах личности: Зинаида по типу личности – олигарх, ей не жалко денег на бизнес.