Ханна Эванс - Мама Мальчишек. Уроки выживания среди мужчин Страница 13

– Вау, вы только посмотрите! – воскликнул Отец Мальчишек. – Выглядишь потрясающе. А прическа – просто шик!

– Спасибо. – Я, сияя от счастья, встряхнула волосами. – Тебе правда нравится?

Комплименты из уст моего прагматичного мужа – большая редкость, так что из каждого приходится выжимать максимум.

– Да, нравится, – задумчиво произнес он, поцеловал меня в щеку и направился к двери. – Ты выглядишь прекрасно… вся такая встрепанная! Как будто тебя тянули через живую изгородь задом наперед.

Его спина должна была загореться под моим обжигающе-суровым взглядом, но он благополучно спустился по тропинке к машине.

– У тебя намечается что-то особенное? – бросил он через плечо и, не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, отъехал от дома.

Что-то особенное? Как будто такое возможно.

– Пошли, мальчики. Надеваем пальто, ботинки… а то опоздаем!

– Ой, мамочка, что это? – спросил Непоседа. Он прекратил сражаться с заедающей «молнией» и замер, изумленный. Он даже подошел ближе, чтобы получше рассмотреть. – Это твои ноги?

– Ну конечно! – огрызнулась я, еще в пылу злости на папашу мальчишек с его сомнительными комплиментами. – Ради всего святого, разве ты не видел моих ног?

Непоседа задумался на мгновение и помотал головой:

– Только в бассейне. И не такие!

Бином присоединился к зрительской аудитории.

– Ой, какие мягкие! – протянул он, поглаживая мои непривычно обнаженные конечности. – А это что? – удивился Бином, и его рука замерла, наткнувшись на островок щетины, пробившийся сквозь тонкие колготки.

– Ребята, послушайте, оставьте меня в покое. – Я осторожно убрала с ноги его любознательные пальчики. – И, пожалуйста, обувайтесь… нам пора в школу.

Разумник с подозрением оглядел мой прикид и окончательно меня добил.

– У тебя что, встреча, мам? – поинтересовался он. Тут я должна кое-что объяснить. Под «встречей» мы с Отцом Мальчишек понимаем любое мероприятие, которое означает отклонение от нашей предсказуемой рутины. Встреча, как правило, «очень важна», а потому может служить оправданием позднего возвращения с работы, отсутствия на родительском собрании и даже, что совершенно неприемлемо в глазах нашего потомства, вызова бебиситтера и выхода из дома без (как такое возможно?) детей.

– Мама, – упорствовал он, – ты куда-нибудь идешь? Потому ты выглядишь так… так… странно, да?

Все, хватит с меня мужского внимания.

– Нет, у меня нет никакой встречи, и нет, я не ухожу, довольны? Сегодня четверг, так что я присматриваю за Непоседой и Лучшим Другом. Мы будем дома… целый день. Это называется ЮБКА, и я надела ее, потому что… – Я замолкла в растерянности. В самом деле, что заставило меня надеть эту девчачью одежду? – Потому что мне захотелось! Вот почему. Вас это устраивает? Еще вопросы будут? Нет? Хорошо.

Ошеломленные чересчур эмоциональной вспышкой, ребята окинули мои ноги долгим прощальным взглядом, наконец-то натянули ботинки и отправились проторенной дорогой в школу.

Тем же утром, только чуть позже, я смахнула со стола остатки пшеничных хлопьев, зарядила стирку белого белья и развесила после стирки цветное. С завтраком было покончено, обед готов, и даже сделаны заготовки к ужину. Наверху мой младший сын и его друг играли в пиратов. Поэтому я с чистой совестью уселась за компьютер в кабинете и заглянула в Фейсбук.

«О чем вы думаете?» – спрашивал безобидный заголовок. Я просмотрела страничку, заглядывая в чужую жизнь.

«Только что красавчик курьер доставил мне новую пару «лодочек». Разве это не прелесть – получать покупки по почте?» – мяукнула ухоженная Мама Девочек.

Я попыталась припомнить, что в последний раз доставляли мне. Если не ошибаюсь, это была электроотвертка, чтобы Отец Мальчишек мог наконец починить хитроумную дверную защелку в кабинете, сломанную уже… о-о-ох… так давно, что и не припомнить. Ремонт дверных ручек, как объяснял Отец Мальчишек, – это зимняя работа. Весело! Оставалось потерпеть всего несколько месяцев, рискуя оказаться запертой в кабинете.

В любом случае, решила я, вспоминая свой пресный опыт общения с розничной торговлей, курьер, доставивший мне отвертку, больше напоминал гопника и совсем не радовал глаз. Я горько вздохнула от несправедливости жизни.

Мальчишки с грохотом пронеслись по лестнице и ворвались в комнату.

– Привет, мальчики. Что это вы затеяли? – испуганно вздрогнула я, как если бы меня застукали за кражей конфет из детских новогодних подарков.

Непоседа схватился за ручку двери и с силой захлопнул ее. Замок мягко защелкнулся.

Как в предсказуемой сцене убийства из малобюджетного фильма, мир вокруг меня на мгновение замер. Я в ужасе вскочила со стула, протянула вперед руки и нетвердой походкой двинулась к теперь уже глухой стене из дерева. Умом я понимала, что слишком поздно.

– Нет! – одними губами произнесла я. – Не-е-ет! Воцарилась тишина.

Мальчишки смотрели на меня. Я смотрела на мальчишек. Потом перевела взгляд на дверь. И схватилась за голову.

– Что случилось, мам? – спросил Непоседа. Я попыталась взять себя в руки:

– Ничего страшного. Просто дверь кабинета… она… как бы захлопнулась, и, поскольку защелка… как бы немного сломана, это означает, что мы, возможно… скорее всего… заперты. – Другие слова тоже приходили на ум, но я старательно их отфильтровывала.

– Подумаешь! – радостно откликнулся Непоседа, не оценив серьезности ситуации. И тут же они с Лучшим Другом достали с полки игру и расселись на ковре.

В самом деле, какая ерунда, согласилась я и попыталась рассуждать логически – насколько мне это удавалось. Телефон находился в гостиной, по ту сторону двери, так что я даже не могла позвонить подруге. Наш сосед совсем старенький и вряд ли услышал бы мои крики о помощи. Да к тому же наружная дверь была закрыта изнутри на задвижку – я всегда запираюсь, когда мужа нет дома, – так что, даже если бы мне удалось привлечь чье-то внимание, никто не сумел бы попасть в дом, чтобы освободить нас из плена. Проходили минуты, на меня постепенно наваливалось отчаяние…

Вдруг я сообразила: ключ, запасной ключ от двери во внутренний двор! Он у других соседей. Если они дома (и если сумеют найти его), я смогу попасть на кухню с террасы, и мы спасены. Если… Но все по порядку: для начала нужно выбраться из кабинета.

Я оценила единственно возможный маршрут бегства. Окно кабинета расположено высоко – слишком высоко, но – я вытянула шею – если встать на стол и вскарабкаться на подоконник, то мне, возможно, удастся спрыгнуть в сад. Получится ли? – стукнуло сердце. Но у меня на руках двое малышей, никакой еды, туалета и плана «Б». Стоит рискнуть.

Движением, более подходящим для юного каратиста, а не леди, которой я вознамерилась стать в тот день, я закинула левую ногу на стол. Невыносимо узкая юбка издала характерный треск.

– Черт! – вырвалось у меня, когда я втащила туда же правую, чувствуя, как юбка предательски задирается, скользя по натянутым колготкам. – Отлично. Просто отлично, – бурчала я себе под нос, снова и снова задаваясь вопросом, что побудило меня – пусть даже временно – замаскироваться под Маму Девочек.

Строго наказав ничего не подозревающим (слава богу) мальчишкам «оставаться здесь» и обещая «скоро вернуться», я распахнула окно настежь, схватилась за раму и приготовилась сигануть вниз, на газон. До меня вдруг дошло, что, как только я спрыгну, обратного пути уже не будет.

С точностью, достойной NASA, я рассчитала параметры своего полета. Однако в решающий момент нервы меня подвели. Я скатилась с подоконника и, вместо того чтобы пролететь над кустами под окном, приземлилась прямо в их колючие заросли.

– Черт… черт побери! – снова выругалась я – на этот раз чуть громче, – выбираясь из кустов на относительно безопасную лужайку. Убедившись, что мальчики по-прежнему заняты, я поспешила вниз по дорожке в поисках спасения и ключа.

– Нужен… запасной… ключ… Быстрее! – задыхаясь, выпалила я в лицо невозмутимому соседу, едва он открыл дверь, на которую я обрушила всю мощь своих кулаков.

В упор не видя мои колготки, напоминавшие теперь рыболовную сеть, он принялся рыться в тумбочке:

– Этот?

Я кивнула, схватила ключ и бегом кинулась к дому.

Через полчаса сердцебиение успокоилось, и кровь на ногах подсохла. Колготкам был нанесен непоправимый ущерб. С тяжелым сердцем признавая поражение, я стянула юбку, выудила джинсы из корзины для белья и натянула их – мою вторую кожу. Надела старые шерстяные носки и, преобразившись, возвратилась к мальчикам.